успешно преодолеть под прикрытием мощного огня своей артиллерии. В исходном положении для атакующих войск готовились траншеи, ходы сообщений, укрытия (штольни); строились огневые позиции; развивались старые и создавались новые подъездные пути. Дороги строились из расчета одна на дивизию. Кроме полевых дорог оборудовались узкоколейные железнодорожные пути. Для подготовки дорожной сети привлекалось 26 военно-рабочих и 20 железнодорожных рот общей численностью до 20 тыс. человек. По этим дорогам к началу наступлений было подвезено 213 полных поездов артиллерийских снарядов. Исходя из расчета 3000 выстрелов на полевые пушечные, 2100 — на полевые гаубичные и 1200 выстрелов — на тяжелые гаубичные батареи, эти запасы должны были обеспечить артиллерию наступающих в первые шесть дней боя. В последующем предусматривалось подвозить 33 3/4 поезда боеприпасов в сутки».[121]

Первоначальная немецкая атака, разумеется, имела успех. Немцы прошли два километра и захватили первую позицию обороны французов. К 25 февраля батальоны кронпринца продвинулись на 3–5 километров и захватили одно из важнейших укреплений верденского укрепленного района — форт Дуомон[122].

Французы, не имея в районе Вердена адекватной железнодорожной сети, задействовали 6000 автомашин. Шоссейная дорога Бар-де-Люк — Верден получила во Франции название «священной». По этой дороге под Верден непрерывно направлялись люди, орудия и боеприпасы. С 27 февраля по 6 марта под Верден было доставлено 190 000 солдат.

Начались те самые бои на истощение, к которым стремился Э. Фанкельгайн. Сражение тянулось месяц за месяцем. Французы задействовали 75 дивизий, немцы — 50, за четыре месяца французами было расстреляно и заменено 853 орудия, истрачено 3,6 миллиона снарядов, в том числе 11 500 больших и сверхбольших калибров.

1 марта французы срочно собрали новую конференцию в Шантильи, где предложили летом, не позднее 1 июля, начать общее концентрическое наступление против Германии на всех фронтах, причем на этот раз главный удар должны были наносить англо-французские армии на Западном фронте. Но для этого Россия и Италия должны отвлечь противника, начав свое наступление раньше. В меморандуме, который был написан до атаки Вердена, речь шла о двух неделях.

Но уже 3 марта французы заявили Алексееву, что Верденская операция есть начало решительных действий Германии на Западном фронте, поэтому «русская армия должна безотлагательно приступить к подготовке наступления» и, кроме того, сосредоточить 250 000 человек в Бессарабии, чтобы побудить Румынию вступить в вой ну на стороне Антанты. Дискуссия продолжалась до 12 марта. Общее наступление решили ускорить и перенести на май, причем русская армия должна была начать активные действия в конце апреля, предварив их отвлекающими ударами на германском фронте в марте.

Между тем бои в Маасском районе продолжались.

В марте кронпринц (его к этому времени уже прозвали в войсках «мясником Вердена») получил разрешение задействовать левый берег Мааса, то есть немного расширить фронт наступления. Общее продвижение германских войск достигло 6–7 километров.

Наступление то замирало, то возобновлялось вновь.

В мае кронпринц попытался прекратить операцию, но Э. Фанкельгайн настоял на своем. В своих воспоминаниях Вильгельм писал:

«Месяцы сражения под Верденом в этот период, являются в моей памяти наиболее тяжелыми из всей войны. Я предугадывал и заранее знал положение; я имел слишком много личных встреч с офицерами и солдатами боевых частей, чтобы тешить себя иллюзиями. В глубине души я абсолютно был против продолжения наступления, и все же я был вынужден выполнить приказ о наступлении».

Вмешался кайзер, который поддержал Э. Фанкельгайна, но при этом потребовал «во что бы то ни стало, взять Верден не позднее 15 июня».

Германские войска были вновь перегруппированы. Их истощение уже сказывалось: от новой атаки по левому берегу Мааса пришлось отказаться, сосредоточив все усилия на правом берегу. После двухдневной артиллерийской подготовки 10-й резервный корпус двинулся вперед и сумел блокировать форт Во. Гарнизон в составе 600 человек отказался сложить оружие.

Началась оборона форта Во, возможно, самая героическая страница французской военной истории. Связь гарнизона с большой землей осуществлялась только с помощью почтовых голубей. Немцы обстреливали форт из орудий всех калибров, включая сверхтяжелые, широко использовались газы и огнеметы.

«Защитники отчаянно взывали о помощи:

— Мы все еще держимся, хотя подвергаемся атаке газом и дымом…

— Противник в западной части форта создает минную камеру с целью взорвать своды форта…

— Не слышим нашей артиллерии. Атакованы газом и горящей жидкостью. Находимся на пределе сил…

— Наступайте, прежде чем мы окончательно не погибли…

(…) Заканчивались боеприпасы и питьевая вода (выдача суточной пайки воды составляла менее двухсот пятидесяти граммов на человека). Атакующие, с чисто немецкой педантичностью, прорывали один сектор обреченного рубежа обороны за другим. К1 июня немцы захватили практически все наружные укрепления форта. Его уцелевшие защитники укрылись внутри, пробравшись туда через бреши проделанные в кофрах. Теперь форт имел два гарнизона и двух комендантов: немцы наверху, а французы под землей. Однако бои не останавливались ни на минуту. При помощи массово применяемых огнеметов германцы медленно, но неумолимо пробирались внутрь. На следующий день, 2 июня 1916 года, форт оказался полностью отрезанным от связи с внешним миром: немцы сумели установить пулеметы на всех господствующих высотах и не давали заблокированным французам даже высунуться из своих укрытий. С 4 июня начались жесточайшие бои за овладение подземными сооружениями крепости, в ходе которых атакующие активно применяли гранаты, огнеметы и ядовитый газ.

Пятого июня наступила подлинная агония остатков французского гарнизона. Питьевая вода закончилась, обезумевшие от огня и жажды люди слизывали выступающую на бетонных стенах сырость… Раненые и живые лежали вперемешку с мертвыми, хоронить которых уже не было ни сил, ни возможности… (…)

7 июня 1916 года все было кончено. Форт Во пал. Просто в нем уже не было ни одного защитника, способного держать в руках оружие. Они погибли практически все. В плен попала ничтожная горстка французов, в большинстве своем израненные и искалеченные. Об этом «большую землю» известил почтовый голубь, принеся записку с нацарапанными кровью словами: «Да здравствует Франция!». Овладение фортом Во обошлось германцам