— Что мне всегда в тебе нравилось, — совершенно спокойно ответил Рэйн, — так твоя самоуверенность. Но знаешь, для некроманта эта черта характера далеко не всегда полезна.

Я не успела сообразить, что произошло, но на этот раз хотя бы вовремя зажмурилась, на всякий случай ещё руками лицо прикрыв. Совсем рядом сверкнуло и грохотнуло, потом раздалось шипение, будто в костёр плеснули ведро воды, и тут же до тошноты остро запахло грозовой свежестью и какой-то сладковатой дрянью. Запах заставил меня несколько раз сглотнуть, борясь с тошнотой и усилившейся слабостью. Похоже, и меня чуток зацепило тем, чем приложили Маррена.

— Вы долго, — заметил Рэйн.

— Ну извини, — без намёка на сожаление отозвался откуда-то из зарослей Сирил. — С патрульными пришлось повозиться. Принципиальные они чего-то стали последнее время.

— По какому случаю на этот раз?

— Да была тут история с малышнёй, влезли в подземную лабораторию и чуть не поубивались сдуру. А эти красавцы выпивали в сторожке тем временем. В общем, прилетело им как следует, еле уломал отдохнуть часок.

Слушая этот диалог и наблюдая, как парочка незнакомых мне типов деловито связывает поверженного некроманта, я чувствовала, как довольно быстро закипаю от возмущения. И понимание того, что я сделала глупость и вообще кругом провинилась, ничуть с этим возмущением справиться не помогало, скорее уж наоборот.

Вот откуда он всё знал, спрашивается? Ещё и подготовиться успел, глядите-ка! Стоял тут, зубы заговаривал, а сам просто ждал! И ведь главное — мне даже не намекнул! Я от страха с ума сходила, представила себе всё самое худшее, готова была головой рискнуть, с жизнью, можно сказать, попрощалась…

— Передай ублюдку Тиссу, что он поплатится за свою болтливость, — зло выплюнул Маррен, за шкирку поставленный на ноги.

— Он, конечно, обязательно поплатится, — равнодушно ответил Рэйн. — Но, если тебе от этого станет легче, он тебя не выдавал. Это я распорядился тайно отслеживать маяк, так, чтобы он думал, что тот по-прежнему не отслеживается. Впрочем, само по себе твоё здесь нахальное появление никак его участия не доказывало, так что я передам ему, что ты его сдал. Уверен, он будет тебе признателен.

Маррен на это выдал такое ругательство, что я от души восхитилась. Думала, наслушалась уже всякого, а вот поди же ты, имелись ещё бранные слова и конструкции, мне неизвестные. Стоило запомнить, пригодится когда-нибудь. Возможно, даже прямо сейчас. А что? Настроение как раз было самое подходящее…

Протянутую руку я демонстративно проигнорировала, встала сама, пусть и держась за стену. Поправила книгу под курткой и решительно шагнула в сторону зарослей, намереваясь удалиться с гордо поднятой головой, тем же путём, что и пришла. Хватило меня ровно на один этот шаг, а потом мир крутанулся и полетел куда-то вниз. Точнее, это всё-таки я полетела.

* * *

Вернул меня из тёмного небытия запах значительно хуже той недавней сладковатой дряни, зато знакомый. Леди Соллерн всегда носила с собой флакончик нюхательной соли. Не для себя, для своих более слабонервных подруг. Вот уж не думала, что и мне такой однажды пригодится.

— Ну вот, — удовлетворённо сообщил незнакомый, чуть дребезжащий голос, принадлежащий мужчине явно немолодому. — Всё в порядке, это был просто обморок.

— Но почему этот обморок случился?

Между прочим, Рэйн задал очень хороший вопрос. Я тоже хотела бы знать ответ на него, потому что раньше со мной ничего подобного не случалось и по более серьёзным причинам вроде трёхдневной голодовки. А это значит, меня скорее всего правда зацепило той же пакостью, которой шарахнули некроманта. И это довольно скверно. Не представляю, что это такое было, но для здоровья оно вряд ли полезно.

— Мало ли, — беспечно ответил старик. — Переволновалась, переутомилась, испугалась, с корсетом переусердствовала.

— На ней не было корсета, — тут же возразил Рэйн.

Я попыталась открыть глаза, чтобы посмотреть, в какое место двинуть кулаком. Мог бы уж и промолчать о столь вопиющем попрании приличий, хотя бы при посторонних. Это же надо так безответственно относиться к моей репутации! Достойная леди никогда не покидает спальню без корсета. А ещё, кстати, не гуляет по ночам в компании гремлинов и не потрошит чужие тайники. Словом, какая я к бесам достойная леди?

— Следов магического воздействия я не нашёл, — сообщил старик, не меняя тона. — Разве что испарений надышалась, но это ерунда. Пусть как следует выспится. И я, с вашего позволения, пойду займусь тем же самым.

Открыть глаза так и не получилось, как и поднять руку, зря только кулак сжимала. Но хоть проверила, слушается ли меня хоть что-нибудь. Пальцы вот слушались, но на большее сил не хватало.

— Арнель?

— Ммм? — протянула я, вкладывая в единственный удавшийся мне невнятный звук всё своё возмущение. Его, к сожалению, осталось немного, большую часть успела сгрызть опять проснувшаяся совесть.

— Что произошло?

— Это ты мне объясни, — пробормотала я, и наконец-то открыла глаза.

— Ведьма… — восхитился благоверный, усаживаясь на край кровати. — Сама вызвала гремлина, среди ночи сбежала искать тайник, никого не предупредив даже, а объяснений от меня требует.

— Во-первых, я сразу созналась, что ведьма, — фыркнула я. — Так что кто не спрятался, я не виновата. Во-вторых, гремлина я не вызывала, он сам пришёл.

— Серьёзно? — явно не поверил мне Рэйн.

— Сам, — отрезала я, заползая на подушку чуть повыше. — И предложил сделку. Я краду книгу, он выполняет одну мою просьбу.

— Какую?

— Любую.

— Это с чего же вдруг такая щедрость?

— Не знаю, — буркнула я. — Спрошу, если ещё раз явится. Или поймаю и поинтересуюсь. Лучше ты мне расскажи, откуда всё узнал?

Частично я уже и так поняла, как дело было. Маррен действительно прыгнул прямо на маяк обители, иначе никак не смог бы объявиться так быстро. Прыгнул в расчёте на то, что его не ждут и не заметят его появления. Но как так вышло, что маяк в таком месте не отслеживали?

— А ты не заметила, что здесь довольно пусто? — невесело усмехнулся Рэйн в ответ на мой недоумённый вопрос. — Многие погибли, многие разъехались наводить порядок и восстанавливать разрушенное. Остались в основном старики и дети, толком следить за маяком просто некому, да и смысла большого никто в этом