история началась. Правда, я так и не могла сообразить, как ключ мог бы попасть к бабушке. Знала бы заранее, уточнила бы у Фоука, мог ли в той коробочке лежать свиток. Хотя, может ещё и удастся спросить. Вот ведь когда привелось порадоваться, что не убила мерзавца.

— Забери его в столицу, — скомандовал здоровяку Рэйн. — Пусть там с ним менталы поработают, может, ещё что-нибудь всплывёт. И никому пока ничего не докладывай. Никому, понял?

* * *

— Не хочешь ставить его величество в известность? — всё-таки спросила я, когда мы вернулись в спальню.

— Пока нет, — коротко ответил Рэйн.

— Не доверяешь другу? — сощурилась я.

— Другу, может, и доверяю. А вот королю… королю — не особенно.

Я невольно поёжилась. Да, пожалуй, перед таким соблазном устоит далеко не каждый. Тем более не каждый правитель. Заполучить в свои руки силу, способную уничтожить любого противника — это ли не мечта? Ведь в правильных руках… но если подумать, где хоть какая-то гарантия, что сила эта останется в правильных руках навсегда? Не останется, вот что совершенно точно.

— Лучше будет его уничтожить, — заметила я вслух.

— Я бы сказал, что необходимо его уничтожить, — мрачно согласился Рэйн. — Мы так и не знаем, что случилось в Хэйме, и мне бы не хотелось, чтобы такое повторилось где-нибудь ещё.

— Да уж… — снова поёжилась я.

Что случилось в Хэйме действительно большой вопрос. Но бабушка уж точно не просто так уговаривала Фоука не открывать коробку. Она что-то об этом знала. Жаль, не рассказала мне. Видимо, считала, что мне рано знать. А потом стало слишком поздно.

Может быть, как раз в Хэйме её открыли? Но что же в ней оказалось? Ключ? Что это за ключ такой, который убивает всё вокруг? И как убивает? Ведь те, кто потом пришёл туда, не погибли сразу, какое-то время отправляли известия, успели рассказать об увиденном, прежде чем пропали.

Предположила бы, что это проклятие, но как тогда коробочка оказалась в итоге совсем в другом месте? К тому же, если бы её унесли, проклятие должно было последовать за ней, тогда отряд герцога, появившийся там позже, не погиб бы. Но он, как нам известно, всё-таки погиб. Ужасная история, и каждый шаг вызывает новые и новые вопросы. А ответов нет.

— Плохо, что Шолт нас сильно опережает, — вздохнул Рэйн, садясь на кровать. — У него уже есть два ключа, и ему известно, где третий. Радует только то, что он, видимо, всё-таки не знает, как его достать.

— И ему, кажется, нужна книга, — подхватила я. — Которая, к счастью, у нас.

— Но, к несчастью, мы понятия не имеем, что с ней делать. Кстати, гремлин тебе ничего об этом не рассказал?

— Эти твари вообще не любят ничем делиться, — вздохнула я. — Так что нет, не рассказал. Но почему-то он очень хотел расстроить планы Шолтана. Вот правда, даже не знаю, что нужно было сделать, чтобы сподвигнуть гремлина на такую месть.

— Может, попробовать его всё-таки расспросить?

— Может, — кивнула я. — Он задолжал мне просьбу и сам пообещал выполнить любую, без оговорок. Но для этого его нужно будет поймать. Не так-то, знаешь ли, просто поймать гремлина, тем более определённого.

— Обещал, рассчитывая никогда тебе не попасться? — фыркнул Рэйн.

— Не исключено, — пожала плечами я. — С этого прохвоста станется. Но я знаю, что можно сделать.

— Дай угадаю: это будет опасно?

— Нет, — покачала головой я. — Не опаснее обычной поимки. Но, сказала бы я, несколько неприятно.

Всегда терпеть не могла связываться с равками. До изумления противные они твари. Кровь предпочитают свиную, куриной тоже охотно полакомятся, а вот человеческую уважают не очень. И уж точно не станут жрать человека целиком или даже по частям, так что врут народные поверья. Равки вообще для людей не опасны, уморить способны исключительно своим занудством. Зато могут найти нужного гремлина и любого другого нечистика, если, конечно, ты готов сначала провести полночи, выслушивая их жалобы.

— Придётся варить зелье из лягушачьих лапок?

— Чтобы ты знал, — отозвалась я не без язвительности, — в Гелишаде эти лапки считаются деликатесом.

— Знаю, — скривился Рэйн. — Я их даже пробовал.

— Ух ты! — восхитилась я. — И как?

— Пока не узнал, что это, было вроде и ничего. А потом… у меня вообще-то крепкий желудок. К счастью.

— А нервы? — хмыкнула я.

— На что намекаешь?

— На визит к Гареям, — вздохнула я, вспомнив о перспективе ещё, может, и похуже стенаний равка.

-29-

— Леди Дестран, вы позволите?

Я обернулась, внутренне оцепенев уже от первого услышанного звука. Конечно же, сразу узнала его голос, слишком хорошо он был мне знаком. Выучен. Какое счастье, что держать лицо в любой ситуации — первое, чему учила меня леди Соллерн. И что тут я была прилежной ученицей.

Не интересовалась специально, но из разговоров слышала, что он так и не женился. Первая девица, которую он принялся обхаживать после меня, предпочла в итоге лорда породовитее, вторая — побогаче, а третья и вовсе сбежала с учителем фехтования. Говорили, что сейчас Тео крутится возле дочери графа Гладвина, но сегодня она на празднике не появилась, приболела.

— Польщена, лорд Ченси, — выговорила я, с вежливой улыбкой игнорируя протянутую руку, — но не лучше ли вам обратить внимание на одну из тех юных особ, что скучают у окна?

— Ты мне отказываешь? — как-то беспомощно улыбнулся в ответ Тео.

— Да, — кивнула я. — Отказываю.

Такое поведение было не просто против правил, оно было крайне невежливым, почти оскорбительным, но меня это не волновало. Мне давно уже стало всё равно. Он ничего мне не обещал, да, но и я ему тоже. И даже не хотелось гадать, с чего вдруг Тео вообще пришло в голову подойти ко мне, да ещё и с приглашением на танец. Нелепость какая-то. Можно подумать, я всё ещё девушка на выданье, к которой имеет смысл демонстрировать интерес.

— Теперь я для тебя уже недостаточно хорош?

— Ты никогда не был для меня достаточно хорош, — усмехнулась я, решив не тратить время на светскую вежливость, пока никто нас не слышит. — Просто теперь