корешки. Дея прошла в мастерскую. Там была такая же картина – чашки с чаем, недоеденный завтрак или ужин и сушеные травки по всему столу. И никакого намека на присутствие хозяина.

Девушка вернулась в спальню и, подняв с пола рубашку Влада, поднесла ее к лицу, вдыхая его запах. «Лучше бы я этого не делала», – мелькнуло у Деи в голове, прежде чем ее закружил водоворот воспоминаний. Она прижала смятую ткань к груди и без сил упала на кровать. Та пахла им так ярко, что у Деи чуть было не помутился рассудок. Она подмяла под себя простыни и зашарила руками по наволочкам, будто пыталась собрать все, что осталось от Влада – едва уловимый запах иланг-иланга и еще чего-то терпкого, волнующего, чего-то такого, что безжалостно лишало ее самообладания.

«Интересно сколько девушек побывало в этой постели?» – неожиданно подумала она и, вскочив на ноги, бросилась вниз, так и не выпустив из рук рубашку.

В замок, она не вернулась, а направилась прямиком в Синий лес. Он встретил ее ласково; мох был мягок, деревья шелестели листвой, казалось, лес чувствовал ее боль и смятение, отзывался.

Дея неторопливо брела дороге, пока не услышала, как поют русалки. Она направила лошадь в сторону озера и застала там потрясающую картину. Над водой летали светлячки, а все Озерные девы выплыли к берегу. Играя на арфах и свирелях, они протяжно и лирично пели.

Все проходит,

Тускнеют в садах цветы.

Протекают сквозь пальцы

Страсть и мечты.

Отцветает краса

И желаний поток,

Словно лили

Розовый, нежный листок.

На губах нет росы,

На щеках нет огня.

А в глазах лишь печаль –

Отражение дня.

Только скорби в них нет,

Нет ни горя, ни слез,

Поточу что любовь –

Аромат майских роз.

Дея слезла с лошади и подошла прямо к воде. Русалки тут же обступили ее и принялись гладить волосы, плечи, руки.

– Не печалься, Госпожа, – проговорила одна из них, – он снова позовет тебя.

– Кто? – удивилась Дея

– Влад, кто ж еще, – ответила другая.

Дея озадаченно обвела всех Озерных дев взглядом.

– О, Госпожа, каждая былинка в твоем лесу знает, что он похитил у нас твое сердце. Но ты не тревожься, он вернется к тебе.

– Да, да вернется, – подхватили остальные.

– Откуда вы можете знать это? – спросила Дея.

– Ну как же? – удивлялись они, – лес видел вас. Говорят, он смотрел на тебя как на солнце – боясь ослепнуть.

– Точно так, – подтвердили все хором.

Дею тронуло такое участие, и она неожиданно поняла, что находиться у себя дома, среди своей семьи. Странное чувство когда ты привык, что именно этого у тебя нет.

– Он не пришел, – разоткровенничалась она, опускаясь на пологий берег, – назначил мне встречу и не пришел. И дома его не оказалось.

– Негодяй! – возмутились сразу несколько русалок.

– Странно, его видели сегодня в нашем лесу, – сказала одна, – он собирал травы.

– Сегодня? – обрадовалась Дея, – Когда это было?

– Еще до полудня.

– А потом? – спросила она.

– Мы не знаем, что он делал, когда покинул лес.

– А если с ним, что-то случилось? – проговорила Дея с надрывом.

– Не переживай, Госпожа, Влад Карий – крепкий орешек и вряд ли кто-то может причинить ему больший вред, чем он сам.

– Да, да Божена верно говоришь, – подхватили остальные, – наверняка опять впал в меланхолию и ушел в себя на пару недель.

– Давай, Госпожа, мы тебе еще песен споем, – предложили девы. – Посидим, погрустим.

– Д-а-а-а-а, – протянули все хором, – нам тоже есть о чем грустить.

– О чем грустите вы? – спросила Дея. – Поделитесь, может я смогу, что-то сделать.

– Сможешь, Госпожа, – отозвалась Божена. Она видимо была старшей у русалок, так как говорила чаще остальных. – Вот уже семнадцать лет к нам бояться приходить на ежегодный праздник Последней луны.

– Я выросла в дали от Багорта и почти ничего не знаю о ваших обычаях, – стыдливо призналась Дея.

– Мы знаем, – успокоили ее девы, – теперь ты дома и у тебя столько времени, сколько потребуется, чтобы привыкнуть ко всему. Ежегодный праздник Последней луны – это почти единственное время в году, когда мы можем найти себе женихов. Но когда мы осиротели, парни стали бояться приходить к нам. Не сразу конечно, поначалу еще захаживали, но лес дичал и мы вместе с ним. Спустя три года после того как мы остались без Хранителя, одна из дев обезумела и утащила парня на дно озера без его согласия.

– А, что находятся смельчаки, которые соглашаются на это добровольно?

Русалки кокетливо захихикали.

– Не просто соглашаются, а умоляют. Наша любовь особенная, многие хотят узнать, что значит быть избранником Озерной девой. Но на то чтобы завлечь суженного, у нас всего одна неделя в году. В последнюю летнюю луну нам даруется пара ножек, и после полуночи мы можем выходить на сушу. Целую неделю мы жжем костры у берега нашего озера, танцуем, поем, играем на арфах и ждем смелых молодцев, что хотят попытать счастье. Раньше было много парней охочих до наших ночных гуляний, а сейчас их почти нет, и мы вымираем, – печально довершила Божена.

Собственные стенания и жалость к себе, внезапно показались Деи ужасно нелепыми. Эти девушки увядают, так и не познав любви, потому что какой-то подлец похитил ее, лишив их защиты и возможности жить той жизнью, для которой они были рождены. Она ощутила такой прилив злости, и желания во что бы то ни стало вернуть этим отзывчивым и прекрасным созданиям их прежнюю жизнь.

– Я обещаю вам, что в этом году в нашем лесу будет невиданный праздник, – воодушевленно проговорила Дея. – Я заманю к нам самых лучших молодцев, и только попробуйте остаться без женихов, – добавила она, лукаво улыбаясь.

– Будь спокойна, Госпожа, – заверили ее оживившиеся девы, – каждая русалка с самого детства учиться искусству обольщения. Настоящей Озерной деве достаточно нескольких часов, чтобы покорить сердце парня. И тогда смельчак сам попросит, чтобы она показала ему дно нашего озера, где он сможет забрать жемчужину в знак любви. Если продержится под водой дольше десяти минут.

– Но как он сможет это сделать? – поразилась Дея.

– Будет целовать свою избранницу.

У Деи округлились глаза, а на лице отразилось недоверие.

– Не переживай, Госпожа. Еще ни одна дева не позволила своему жениху утонуть. И если в это лето к нам придут молодцы, то не только Омелла будет холить счастливая.

– Омелла, – проговорила Дея, – я помню это имя. Она участвовала в состязаниях.

– Да, и ей потребовалось совсем мало времени, чтобы очаровать Сеслава. Правда, их счастье омрачало отсутствие