обо всём ему и остальным рассказал. Поганец! И как только выбрался?!

— Зовёт.

— Еля, ты идёшь на зов, мы — за тобой.

— Зачем вам рисковать?

— Затем, что одна ты никуда не пойдешь.

— Я узнаю, что случилось со стражами, освобожу их и приведу сюда, — упрямо возразила землянка. — С Пустошью я не собиралась бороться.

— Её призыв делает тебя пленницей, ты не сможешь ему долго сопротивляться.

— Вот именно, — Еля сузила глаза. — Меня. Делает. Пленницей. Не вас. Поэтому…

— Мы идём с тобой, чтобы найти Её, — перебил Май. — И больше это не обсуждаем. Так решили на военном совете.

— Девочка, спорить бесполезно, — скупо обронила Бердайн, прожигая приемную внучку взглядом.

— И что вы собрались делать?

— Действовать по плану. Сложному, но пока единственному.

Еля заметила, как переглянулись Майстрим и Дух, как одинаково упрямо поджались губы бабушки и генерала. А потом увидела его — Оливара Варниуса — и не сдержала изумления.

Учёный вышел из-за спин стоявших и встал перед ней бледный и сосредоточенный, уставившись знакомым холодным пронизывающим взглядом.

— Здравствуй, Лена. Тебе лучше не знать о плане, чтобы Она ничего не прочитала, — спокойно заявил Оливар.

Еля опустила взгляд, поёжилась. Откуда здесь появился Варниус, спрашивать не стала.

— Она злится, — прошептала девушка. — Она всеми насытилась, кроме меня.

— Мик, снимай наручники, — скомандовал Майстрим.

— Я с вами, — Мик с трудом поднялся, зашатался.

— Ты остаёшься, — коротко приказал Майстрим.

Менталист нахмурился и скривился, а потом с подозрением уставился на Духа и Оливара.

— Вы верите им? Они действительно решились выполнить то, что пообещали, но… — проговорил Мик.

— Но? — напрягся Май.

— Сказали не всю правду.

— Что скрыли?

— Не могу понять.

— Ничего не скрыли, — спокойно отозвался Дух. — Твоего менталиста приложили по голове, вот он и несёт невесть что.

— Я не… — зло заскрипел Мик, но Май поднял руку, останавливая друга.

— Не волнуйся. Я тебя услышал.

Друзья обменялись выразительными взглядами. «Не верь им» — говорил взгляд Мика.

«Не верю, но у меня пока нет другого выхода», — отвечал Май.

— Мы с девочками проследим за ними, — спокойно проговорила Бердайн.

Еля потёрла запястье, не обращая внимание на мужчин, — силы воли еле хватало, чтобы держаться и не лететь к Пустоши на призыв сломя голову.

— Пора, — прошептала девушка, голос дрогнул. — Больше не могу… сдерживаться. Очень тяжело.

Голоса мужчин стихли, Май тут же очутился рядом, Еления почувствовала, как талию что-то осторожно, но крепко обняло, и подняла на жениха вопросительный взгляд.

— Магическое лассо, — шепнул он.

— Чтобы…

— … я всегда мог находиться рядом.

— Магию нужно беречь, Май, — Еля с упрёком посмотрела на него.

На миг Жнец прижал любимую к себе, несмотря на десятки взглядов, прошептал:

— Это тебя нужно беречь, глупышка. Больше никогда так не делай. Мы есть друг у друга и вместе справимся со всем. Вдвоём. Понимаешь?

Еля кивнула.

— Ты обещаешь?

Красные и чёрные глаза многое сказали друг другу. Это мгновение длилось всего лишь секунды, но после него на сердце стало теплее у обоих.

— Я постараюсь, — прошептала Еления с благодарностью и уже с совершенно новым чувством устремилась к Стене спасения, осознавая, что теперь ей не так страшно, как было до этого.

Глава 46

Генерал Касс Данери надеялся только на чудо. Таковым для него стал план, неожиданно предложенный Оливаром Варниусом.

— Имеющие вторую сущность, оборачивайтесь! Остальным приказываю использовать магию в полную силу! Готовимся к наступлению! — твёрдым голосом прогремел генерал, перевоплощаясь.

Великан альбинос раскрутил над головой мощный искрящийся жёлтыми искрами молот, зло сжал квадратные челюсти и внимательно осмотрел поле боя. Когда последний солдат Ровении обернулся и последняя женщина-воин воплотилась в фурию, альбинос задержал дыхание, рвано выдохнул и ринулся вперед с рыком:

— За нашу землю! За Арде!

Нужно продержаться, пока группа смельчаков пытается осуществить невероятный план, предложенный сумасшедшим Варниусом, которого какие-то полчаса назад он впервые увидел за много лет…

— Мой генерал, мы поймали подозрительного человека, — известили его воины из патруля.

Касс оторвал взгляд от фигуры незнакомого крепкого мужчины, которого привёл Майстрим и который заверял, что он смертник и сбежал из Тюрьмы, где Пустошь, скорее всего, уже выпила Стражей или подчинила тех своей воле.

Беглец кого-то смутно напоминал, но Касс не мог понять кого. Сын, похоже, знал смертника, но Кассу представлять последнего не собирался.

При появлении Оливара Варниуса на миг показалось, что уродливый незнакомец и учёный обменялись быстрыми взглядами, но в следующее мгновение мужчины уже полностью игнорировали друг друга.

Так показалось или нет?

Или эти двое знают друг друга по Тюрьме?

Принца-ученого он узнал сразу, слишком часто в молодости пересекались их дорожки.

— Вот это сюрприз, — процедил Касс. — Какими судьбами, ваше бывшее высочество?

— Не захотел, чтобы меня высосали из собственной шкуры, — знакомо усмехнулся Оливар Варниус, выглядевший довольно потрёпанным и уставшим.

Генерал вопросительно приподнял бровь.

— Стражи отправились к Пустоши, их обязанности на себя взяли начальники корпусов и охранники. Меня вместе с отрядом отправили к бреши в Стене, чтобы сдерживать тварей, — Оливар говорил быстро и по существу. — Мы стояли у Стены и ждали появления тварей, когда появились Стражи и расправились со всеми. Кроме меня.

— Почему тебя оставили в живых?

— Я спрятался.

— Подозрительный рассказ.

— Другого нет, — усмехнулся учёный. — И в ваших интересах мне поверить. Тем более он объясняет отсутсвие Стражей.

— Я был свидетелем того, как Она вызвала Стражей в тюремные катакомбы для подпитки, — вдруг вмешался уродливый смертник. — Нужно заканчивать с этой историей, которая размазалась на многие сотни лет. — И снова он обменялся взглядами с Варниусом, но теперь не отвел глаз от учёного и повторил с нажимом: — Пора заканчивать. Думай, что можно сделать. Выход должен быть. Кто найдёт его, если не ты?

Генерал вопросительно посмотрел на сына, но тот лишь нервно дёрнул плечом и тоже уставился на Оливара Варниуса.

В наступившей напряженной тишине тот некоторое время размышлял, а затем медленно произнёс:

— У меня есть кое-какие соображения. Они давно появились, а недавно, можно сказать, подтвердились. Можно их проверить и опробовать. И я