— Как вас зовут?  — спросила я.

Мэза растерянно моргнула, затем рассмеялась:

— Имя… Не поверите –  не сразу вспомнила! Айлин меня нарекли.

— А почему не сразу вспомнили?

— Так кому оно нужно, имя-то? Я здесь для всех «мэза» да «госпожа».

— Жаль. Имя-то у вас красивое – Айлин…

Она улыбнулась глазами – голубыми, между прочим, глазами. За эти дни я на Айлин даже толком и не смотрела: так, крутится возле кто-то, и ладно. А зря, не заслуживает она такого пренебрежения. Это ее заботами у меня такая светлая удобная комнаты, прислужники, покой.

Невысокая, полненькая, мягонькая, румяная, в белом платье  и с пышными светлыми  волосами Беляночка-Айлин напоминала десерт – воздушный, сладкий, но не приторный. И, в отличие от Вандерии,  ее женственность и мягкость были настоящими, а не наигранными.  Иронично, но за все время пребывания в этом мире только Айлин и походила по энергетике на мать.

— Чем вы занимаетесь, Айлин?  — спросила я.

— Я одна из помощниц Смотрительницы Северной башни. В этом доме живет обслуга для мэз и всадников, я за ними приглядываю, и за домом, чтобы всегда порядок был. Сама Смотрительница за городом, отдыхает, а будь она здесь, вы бы с ней дело имели.

— Мне с вами нравится дело иметь.  

Айлин перестала согревать мои руки  и произнесла несмело:

— А ваш человек… он добрый?

— Треден? Самый добрый из всех, кого я знаю.

— Он вас спас из империи?

— Он и его воспитанник.

— Я их когда увидала, то у меня дыхание перехватило. Вы простите, но такими страшными они мне показались, что один, что другой… А ведь это спасители ваши, редкой храбрости и доброты люди.

— Редкие…  — согласилась я.

—  Я с лестницы упасть могла, так ваш Треден меня поймал.

— Он всегда поймает…

— Надоедаю вам? Спать хотите?

— Не надоедаете, но спать я и правда хочу. Вы только… вы можете переночевать у меня? Мне немножко не по себе.

— Конечно! Я замечательно отдохну на диване. Спите спокойно, я за вами пригляжу.

Я благодарно улыбнулась  и, стянув платье, легла на кровати. Айлин погасила лампы и  устроилась на диване. Очень скоро она засопела негромко, а потом и начала похрапывать, но не это мешало мне заснуть.

Я снова и снова мысленно возвращалась к тому, что видела в саду.

Кетней, холодный,  с  пустыми светлыми глазами, вцепился в мои плечи так, что должны были остаться синяки, но не остались.  Конечно, не остались, ведь на самом деле он не касался меня, его вообще нет больше, он убит…  Но я ведь видела его, чувствовала его хватку, мне не могло показаться! И его слова: «Роды начались в срок». В какие игры играет со мной мой собственный мозг? В вино было что-то подмешано? Почему мне стало плохо?

Ответы буду искать завтра. Сейчас  мне просто необходим сон.

Я начала считать про себя овец. Надеюсь, поможет заснуть…

Мне так и не удалось заснуть ночью. Зловеще шумел ветер в саду, устрашающе скрипели деревья и кустарники, раздавались подозрительные звуки из коридора,  длинные тени ползли по комнате… Я отдавала себе отчет, что все это лишь игра моего воображения, но боялась даже  изменить положение и немного поворочаться; казалось,  этим я спровоцирую призрака, и он снова  явится и схватит меня  своими ледяными реально-нереальными руками…

Я не могла перестать думать о Кетнее. Почему именно он явился мне? Потому что я не смогла его спасти? Или потому что так и не подпустила его близко к себе? Боже, как не хватает Млада под боком, и как хочется оказаться рядом с Зеном… С ним-то никогда не страшно. 

Я сдалась сну, только когда солнечные лучи разогнали темень и осветили комнату, но долго поспать мне не дали: Айлин ласково меня разбудила. Я зевнула и протестующе что-то забормотала.

— Знаю-знаю, — проговорила она извиняющимся тоном, — отоспаться бы вам всласть, да только вот Распорядительница приехала и хочет вас видеть.

— Что так рано? — вяло возмутилась я.

— Как же рано? Уже вечер скоро…

Я застонала; то, что  мне удалось-таки поспать, не уменьшило последствий вчерашнего дня: голова болела, во рту стоял кислый вкус. Айлин  деликатно, но уверенно взяла меня за руку и помогла подняться. Следующие полчаса она и двое прислужников готовили меня к аудиенции. Умытая, причесанная, хорошо одетая, но зевающая и мучающаяся от банального похмелья, я появилась перед Распорядительницей.

Она-то цвела, словно и не пила вчера больше меня…  Я остановилась на той же линии, что и Айлин, и поклонилась мэзе. О-о-ох, как  дорого мне дался этот поклон!

«Нехорошо-то как, — подумала я, сглатывая вязкую слюну.  — Хоть бы меня снова не затошнило».

Тут еще и Распорядительница задала издевательский в данный момент вопрос:

— Выспалась, Ирина?

— Да, мэза, — жалко проскрипела я и вымученно улыбнулась.

— Хорошо. Собирайся.

— Зачем?  — спросила я; где-то на краю сознания появилась робкая мыслишка о том, что у Распорядительниц, то есть высоких шишек,  такое не спрашивают.

— Мы уезжаем, —  весьма лаконично ответила мэза и ярким пятном начала плавное движение к двери. Чем ближе Распорядительница подходила, тем разборчивее  становилась для меня. Разглядев ее лицо и не обнаружив на нем  ни единого следа вчерашней попойки (мы на пару выпили довольно много), я досадливо вздохнула.  От утхадского пойла мне не было так плохо… Что если меня, дуру наивную, в самом деле, вчера опоили, чтобы у меня развязался язык и я все выболтала о себе и друзьях?  Я ведь охотно рассказывала ей о мерзком Гадо и тяготах жизни в империи. Не проскользнуло ли  в моих словах ничего эдакого? Эта мысль заставила меня похолодеть.

Распорядительница дошла до двери и обернулась на меня.

Я вздохнула снова – про себя – и поплелась за ней.

«Вот тебе и миловидная  безобидная внешность…  Сначала эта миловидная дама напоила меня, чтобы выведать подробности про декоративную жизнь, потом выдернула днем с похмелья   из кровати и повела неизвестно куда. Ох, Ира, что же ты такие досадные ошибки допускаешь? Ты должна стать Мисс Осмотрительность, иначе Мэзава тебя сожрет».  

Как только мы вышли из комнаты, показались сопровождающие. Это были не сопливые пай-мальчики, а мужики, напоминающие телохранителей из американских фильмов; подозреваю, что и функции они выполняют те же, что и телохранители… Навстречу нам вышел  прислужник, юноша с выбеленными длинными волосами. Он подал своей госпоже, Распорядительнице, шелестящий алый плащ, и последовал за ней к выходу. Охранники открыли двери, и  я услышала легкий шум дождя.