Глеб Борисович поднял наконец крышку, заглянул в коробку иотшатнулся.

- Ну что там, маэстро? - нетерпеливо спросил Вася. - Вычто там увидели? Жабу?

- Там телефон… - пролепетал Богданов растерянно. - Ипровода какие-то…

- Бомба! - завопила Глафира Митрофановна не своимголосом. - Милицию вызывайте! Скорее!

Провода, телефон. И тикает. Что еще это может быть, если небомба? Сколько уж такого она по телевизору и в кино видала, да и в книжкахнаписано.

- Тихо! - крикнул Василий. - Без паники. Дайте япосмотрю.

- Чего ты посмотришь? Чего ты там увидишь, сумасшедший?- сипела Глафира, потому что у нее внезапно перехватило горло и вместо громкогорешительного голоса получалось что-то сдавленное и почти беззвучное. -Катерина, что ты молчишь? Скажи ему! Ведь рванет сейчас!

- Спокойно, баба Глаша, я в армии все-таки не писарембыл, а в саперных войсках служил. Разберусь.

- Да в чем ты разберешься?! Не подходи!!! Катя, нускажи же ему, он меня не слушает, так хоть ты скажи!

Но Катерина сидела неподвижно, только на лице ее застылтакой ужас, что Глафира без всяких объяснений поняла, или она сейчас в обмороксвалится, или она в нем уже сидит и ничего не слышит и не понимает. Во всякомслучае, надежды на нее никакой, беспутного Ваську она не остановит. Придетсясамой.

Она, забыв про уличную обувь и сверкающий паркет, кинулась кпарню и вцепилась в его рукав. Василий молча и аккуратно стряхнул сухуюстарческую ручонку, отодвинул Глеба Борисовича от стола и склонился надоткрытой коробкой Богданов послушно отошел, и по его лицу было видно, что он,как и Катерина, мало что соображает от страха. В сознании были только Вася истарая Глафира.

- Васенька, не трогай ты ее Христа ради, - сиплымшепотом взмолилась Глафира. - Позвони в милицию, пусть пришлют людей. Глебушка,Катя, пошли все отсюда, пошли скорей на улицу, пока не рвануло. Вася!

- Туфта, - неожиданно хмыкнул молодой человек, и лицоего расплылось в улыбке. - Можно было сразу догадаться. Или часовой механизм,или радиоуправляемый.

Или телефон, или часы. И то и другое вместе - глупость.

Муляж это.

Он сунул руку в коробку.

- Вася!!! - у Глафиры снова прорезался голос. - Нетрожь!!!

- Да ладно, - отмахнулся он и достал сначаламеханический будильник, потом трубку сотового телефона, от которой тянулисьпровода, присоединенные к металлической коробке и бумажному пакету.

- Что это такое? - каким-то чужим голосом спросилпришедший в себя Богданов.

- Детские игрушки, - весело ответил Василий, вскрываязаднюю крышку трубки. - Телефон отключен, в нем даже сим-карты нет. В пакетескомканная оберточная бумага, видите? Никакой взрывчатки тут нет и не было.Металлический ящичек тоже пустой. И провода бестолковые, просто так прикручены,для виду. Единственное, что здесь есть настоящего, так это будильник.

- Что это такое? - повторил свой вопрос Глеб Борисович.

Глафира заметила, что он снова побледнел, и испугалась, чтоему станет плохо с сердцем. Сердце у Глебушки слабое, ему сильные переживанияпротивопоказаны, доктор предупреждал, а уж такие, как сейчас…

- Это кто-то так пошутил, Глеб Борисович, - как ни вчем не бывало пояснил Василий. - Или напугать вас хотели. Признайтесь, вытайный крестный отец мафиозной группировки? Или у вас есть крупные долги?

- Чего ты мелешь? - взвилась Глафира. - Какая мафия?Какие долги? Глебушка, вызывай милицию, это нельзя так оставлять. Я знаю, ктоэто сделал, и ты знаешь, что же, им все с рук спускать? Сперва отравить хотели,теперь пугают до смерти, знают, что у тебя сердце слабое, думают, тыперепугаешься и…

Договорить она не смогла, уж очень страшные слова пришлосьбы произносить.

- Никакой милиции, - слабеющим голосом произнесБогданов. - Глаша, где лекарство? Неси скорее.

Он обессиленно опустился в кресло, на котором еще недавносидел Василий, и принялся массировать рукой область сердца. Глафира скинулатуфли и босиком метнулась в кухню, принесла лекарство. Очнувшаяся Катерина ужеоткрыла окно, в кабинете было свежо и холодно, и хлопотала над Богдановым,расстегивала верхние пуговицы сорочки, подсовывала ему под голову кожануюдиванную подушку.

- Глебушка, "Скорую" вызвать?

- Не надо, мне уже лучше, сейчас пройдет… - пробормоталГлеб Борисович.

- Тогда я милицию вызову. Пусть разберутся и всех ихпосадят, - заявила Глафира.

- Не смей.

Он сказал это совсем тихо, но так, что Глафира не посмелаослушаться. Однако на помощь ей неожиданно пришел Васенька.

- А по-моему, маэстро, вы не правы. Милицию вызватьнадо, даже если это дурацкая шутка. Сначала вам стекла в машине выбили, сегоднямуляж бомбы подбросили, а завтра чем вас напугают? Баба Глаша абсолютно права,вам с вашим сердцем такие розыгрыши совершенно ни к чему.

- Вот, Глебушка, слушай, что Вася говорит, - тут жеподхватила Глафира, радуясь, что любимчик ее Васечка так удачно про стекла-товспомнил, она бы сама не догадалась; про скисший суп помнила, а стекла как-тоиз виду выпустила, а ведь похоже, что правда, одних рук это дело. - Ладно меня,старую, не слушаешь, но он-то молодой, так хоть его послушай.

Она, честно признаться, надеялась, что к ним присоединится иКатерина, тогда втроем они бы Глеба уговорили, уломали бы. Хотя нет, пожалуй,это не помогло бы, Глебушкино упрямство ей хорошо известно еще с детства, кольвбил что-то себе в голову - пиши пропало. У кого-то из классиков она когда-топрочитала замечательные слова: "Мужик что бык: втемяшится в башку какаяблажь - колом ее оттудова не вытешешь…" Что-то в таком роде. У Некрасова,что ли… Точь-в-точь про Глебушку написано, словно его портрет. Нет, не добьетсяот него Глафира никакой милиции.

- Я сказал: никакой милиции, - еще тверже повторилБогданов, будто подслушав ее мысли. - Инцидент исчерпан. Глаша, выброси этугадость на помойку, и больше чтобы я не слышал ни слова ни про бомбу, ни промилицию.

- А я все-таки позвоню, - Вася, оказывается, был упрямне меньше Глебушки.

- Не сметь! В моем доме никто, кроме меня,распоряжаться никогда не будет. Ты понял, сосунок?

- Понял, - спокойно ответил Вася, пожимая плечами. - Какхотите, воля ваша. Только имейте в виду, Глеб Борисович, такие шутки просто такне шутят. И мне эти приключения не нужны. Сегодня просто муляж, а завтра будетнастоящая бомба. Хорошо, если вы в это время будете дома один, ваши проблемы -вам и помирать.

А если здесь еще и баба Глаша будет? И мы с Катрин?

Нам-то за что страдать, а?