[по поводу] рабыни, [которую ал-Ма'мун] захотел купить. [Тогда] он убил [ал-Фадла]. Люди утверждают, что ал-Ма'мун подослал к нему тех, кто убил его. После этого были у него вазиры, из них Ахмад б. Абу Халид ал-Ахвал[943], 'Амр б. Мас'ада[944] и Абу 'Ибада[945]. Всех их приветствовали знаком вазирства. Умер 'Амр б. Мас'ада в году двести семнадцатом (832/3), и [ал-Ма'мун] забрал его имущество. Он не забирал имущества других вазиров.

Приобрели влияние на ал-Ма'муна в конце ал-Фадл б. Марван[946] и Мухаммад б. Йаздаз[947].

В халифат его преставился 'Али б. Муса ар-Рида[948] от отравы в Тусе и был погребен там. Ему тогда было сорок девять лет и шесть месяцев. [Было] сказано [и] другое.

Подверг поношению ал-Ма'муна Ибрахим б. ал-Махди, известный как Ибн Шикла, дядя его. Ал-Ма'мун проявлял шиизм, а Ибн Шикла — суннизм. [Тогда] сказал ал-Ма'мун:

Если радует тебя видеть мурджита[949],Умирающего до (срока] смерти своей,[То] зачни при нем упоминать 'АлиИ молись за Пророка и родичей его.

[Тогда] Ибрахим ответил ему на это:

Если шиит говорит невнятно,[То] радует тебя, что он открывает душу свою.[Так] молись за Пророка и двоих сподвижников его,И двоих вазиров его, и двоих соседей в его могиле[950].

Об Ибрахиме б. ал-Махди и ал-Ма'муне [есть] достославные известия. Они содерджатся в Китаб ал-ахбар ли 'Ибрахим б. ал-Махди.

Вошел Абу Дулаф ал-Касим б. 'Иса ал-'Иджли[951] к ал-Ма'муну, и [тот] сказал ему: «Касим, как хороши твои байты, описывающие войну, твое наслаждение ею и сдержанность твою с певицами». Он сказал: «О Повелитель Верующих, что это за байты?» Сказал [ал-Ма'мун]: «Это речение твое:

/6/ Обнажению мечей и раскалыванию рядов,И поднятию пыли, и битью по рукоятям мечей.

Сказал [ал-Ма'мун]: «Что потом, Касим?» Он сказал:

И тьме клубов пыли, и трепещущим [знаменам],Которые указывают тебе на гибель [своими] тростниковыми головками.И обнажила острия клыков своихНевеста смерти посреди пламени.Она пришли, шатаясь, с сынами своими,Словно окутанная тьмою.[Она] молчалива, говорлива, если вопрошает,Невежественна, безрассудна для несведущего.Если посватается, возьмет выкупГоловами, разбросанными среди рукоятий мечей.Слаще [это] и желаннее певицИ винопития в дождливый деньЯ — сын меча и товарищ клинка.Превратностей рока и близости срока.

Потом он сказал: «О Повелитель Верующих! Наслаждение мое с врагами твоими, сила моя с угодниками твоими и рука моя с тобой. И если наслаждающийся наслаждается винопитием, [то] я склоняюсь к столкновению и противоборству». Сказал [ал-Ма'мун]: «Касим, если стихи такого рода — дело твое и услада услады твоей, [так] что же ты оставил дремлющему из того, что ты бросал, и явил ему из [того] малого, что скрыл?» Он сказал: «О Повелитель Верующих, а что это за стихи?» Сказал [ал-Ма'мун]: «Когда говоришь:

О лежащий, не дающий сомкнуть мне глаз,Спи, на здоровье тебе сладостное лежание.Знает Аллах, что сердце мое от того, что Пожали зрачки твои, воспылало».

Он сказал; «О Повелитель Верующих, рассеянность после ночного застолья одолела. Это прежнее мнение, а это позднейшее». Сказал [ал-Ма'мун]: «О Касим, как хорошо [то], что сказал сочинитель этих двух байтов:

Проклинаю дни твои из-за нашей войны,И не оправдывают ночи случившегося между нами.Если влюбленные ходят друг к другу,Только чтобы вспоминать прошедшее, то мысль стерлась».

Сказал Абу Дулаф: «Как хорошо, [то] что он сказал, о Повелитель Верующих! Это хашимитский господин и аббасидский царь». Сказал [ал-Ма'мун]: «Как [же] озарила тебя догадка и не закралась к тебе неуверенность, так что ты /7/ убедился [в том], что я сочинитель их, и не вошло в тебя сомнение относительно [этих байтов]?» Сказал [Абу Дулаф]: «О Повелитель Верующих, поистине стихи — это шерстяной ковер, и если примешать волос к чистой их шерсти, [то] проявится великолепие их при сочинении и огонь света их при написании».

Ал-Ма'мун говаривал: «Все прощается, кроме порицания царя, разглашения тайны и посягательства на [чужую] жену».

Сказал ал-Ма'мун: «Оттягивай [начало] войны, сколько можешь, а если нет ей избежания, то начинай ее в конце дня». [Было] упомянуто, что это из речений Ануширвана.

Ал-Ма'мун говаривал: «Бессильна хитрость отдалить приближающееся и приблизить удаляющуюся удачу».

Когда досталась ал-Ма'муну власть полностью, он сказал: «Это величественно, если бы не было ничтожно; это царство, если бы не последующая погибель; это радость, если не гордыня; и это день, если бы [можно было] доверяться тому, что [будет] потом».

Ал-Ма'мун говаривал: «Приветливость — [это] приятный вид, нрав, который согревает и смягчает сердца, простое обращение, непредвзятая благосклонность, пространная добродетель, простая хвала, подарок свободным, обильный посев, начало добрых дел, средство [для достижения высокого] положения, наиславнейшее из свойств, дверь довольства простонародья, ключ любви сердец».

Ал-Ма'мун говаривал: «Господа людей в этом мире — щедрые, на том свете — пророки». «Поистине, большое богатство у того, кто не наслаждается им. Это пир у стола нечистот». «Если бы жадность была дорогой, я не пошел бы по ней, и если бы была рубахой, я не надел бы ее».

[Однажды] присутствовал [ал-Ма'мун] на свадьбе некоего своего родственника, и один из тех, кто был там, попросил его произнести проповедь. [Тогда] он сказал: «Хвала Аллаху, Аллах хвалим. Молитва за Пречистого, /8/ Посланца Аллаха. Лучшее, что [было] сделано благодаря ему — [это] Писание Аллаха. Сказал Аллах Всевышний: «И выдавайте в брак безбрачных среди вас и праведных рабов и рабынь ваших. Если они бедны — обогатит их Аллах Своей щедростью. Аллах объемлющ, знающ»[952]. И если бы о браке не было ясного аята и обычая, [которому] следуют, кроме того, что Аллах соединил в этом дальнего и ближнего, то поспешил бы к этому удачливый, попадающий в цель, и двинулся бы к этому мыслящий, благородный. И такой-то, [которого] вы узнали по родословию, не безызвестному вам, посватал у вас девушку вашу такую-то и выделил ей из приданого столько-то и столько-то. [Так] пожените жениха нашего, сделайте мужем нашего сватающегося и скажите благое, и будете за это восхвалены и вознаграждены. Говорю я речение это и прошу у Аллаха прощения за себя и за вас».

Упомянул Сумама б. Ашрас[953]. Он сказал: Однажды мы были у ал-Ма'муна, и вошел Йахйа б. Аксам[954], а ему тяжело было [видеть] положение мое при [ал-Ма'муне]. Мы заговорили о [каком-то] предмете из фикха[955], и Йахйа сказал по поводу обсуждавшегося вопроса: «Это слова 'Омара б. ал-Хаттаба, 'Абдаллаха б. Мас'уда[956], Ибн 'Омара[957] и Джабира[958]». Я сказал: «Все они ошиблись и не заметили очевидного». Йахйа возмутился этим и сказал: «О Повелитель Верующих! Поистине, этот считает ошибающимися всех сподвижников Посланца Аллаха, да пребудет с ним приветствие и благословение Аллаха». [Тогда] сказал ал-Ма'мун: