[из дома] и двинулся по переулкам Багдада, [и забрался далеко], так что забрел /11/ в [какое-то] место и учуял запах, исходивший из флигеля высокого дома и [от] котлов, аромат [от яств] которых [далеко] распространялся. [Тогда] возжелала их душа моя, и я остановился перед портным, [сидевшим] там, и сказал: «Чей это дом?» Он ответил: «[Одного] мужа из купцов, из торговцев тканями». Я сказал: «Как его имя?» Он сказал: «Такой-то, сын такого-то». И я поднял взор свой на флигель, там [было] окно, и [тогда] увидел я ручку, высунувшуюся из окна, и запястье, краше которых я еще не видывал. [Тогда], о Повелитель Верующих, отвлекла меня красота ручки и запястья от аромата котлов, и я пришел в замешательство [и стоял] [с] помутившимся разумом. Потом я сказал портному: «[Этот купец] [не] из тех [ли], что пьют вино?» Он скачал: «Да. Думаю, что у него сегодня званый [пир]. Он водится только с честными купцами, как и он сам, и я тоже». Вдруг подъехали верхами двое благородных мужей из глубины переулка, и портной сказал мне: «Вот его сотрапезники». Я сказал: «Каковы их имена и каковы их прозвания?» И [портной] сказал: «Такой-то и такой-то». Я тронул коня своего, так что оказался между ними, и сказал: «Да буду я за вас выкупом, отец такого-то, да укрепит его Аллах, заждался вас». И я поехал вместе с ними, и мы приблизились к двери. [Мои спутники] пропустили меня вперед, я вошел, и они вошли. Когда [же] увидел меня хозяин дома, не усомнился, что я приехал с ними. Он приветствовал меня и посадил на самое почетное место. [Тогда] принесли, о Повелитель Верующих, стол, и на нем свежеиспеченный хлеб, и принесли нам такие кушанья, вкус [которых] был лучше запаха их. [Тогда] сказал я [себе]: «Этих кушаний я уже отведал. Остались ручка и запястье». Потом еду убрали, и мы умыли руки свои. Затем мы пошли в комнату для возлияний, и [оказалось], что она украшена наиблагороднейшим и убрана наизнатнейшим [образом]. Хозяин дома стал ласкать меня и вести со мною беседу, и те двое мужей не сомневались, что он меня знает. Однако он так поступал со мной, потому что подумал, будто они меня знают. Когда мы выпили [по нескольку] стаканчиков, вышла к нам невольница, гибкая, словно ивовая ветвь. Она неробко поздоровалась [с гостями] и приготовила себе подушку. Принесли лютню и положили ей на колени. [Тогда] она осмотрела ее, проявив в этом сноровку, потом принялась петь:/12/ Представил ее взор мой и причинил боль щеке ее,Остался [на] месте призрака от взора моего след.Прикоснулась к ней ладонь моя, и причинила боль ладони ее.И от прикосновения ладони моей на кончиках пальцев ее след.Она мыслью прошла по сердцу моему, и я ранил ее —Не видал я прежде ничего, что ранит мысль.

[Тогда] взволновали, клянусь Аллахом, о Повелитель Верующих, меня соловьи мои, и я восхитился красотой ее пения и искусностью ее. Потом она принялась петь:

Я сделал ей знак: «Узнала ли ты о любви моей?»И ответила она взором: «Поистине, я [храню] обет».И тогда перестал я делать знаки нарочно из-за тайны ее,И она тоже перестала подавать знаки.

[Тогда] я воскликнул: «Благое!», и снизошло на меня [такое] блаженство, что не [мог] я совладать с ним ни душой, ни терпением. А она принялась петь:

Разве не удивительно, что |живу я] в доме,И ты [здесь], но не уединяемся мы и не разговариваем.Только глаза жалуются [на] любовь веками своими.И вторит им охваченное огнем нутро,Движения губ, бровей.Подмигивание и приветствие ладони.

[Тогда] я позавидовал, клянусь Аллахом, о Повелитель Верующих, сноровке ее, [и тому, как] она знает пение и понимает смысл стихов. Она не сбилась с напева, который начала. И я сказал: «За тобой, девушка, кое-что осталось». [Тогда] она рассердилась, бросила лютню свою о землю, потом сказала: «Когда [это] вы приводили презренных в собрания свои?» И я раскаялся в том, что содеял, и увидел, что гости переменились ко мне. [Тогда] я сказал: «Разве нет здесь лютни?» Они сказали: «Отчего же, господин наш», и мне принесли лютню. Я настроил ее, как хотел, и принялся петь:

Почему жилища не отвечают печальному?Оглохли ли они или [же] далеко и обветшали?[Путники] вернулись накануне вечером, и [было] о возвращении их известно.Если умерли они, [то] умерли, и если живы, [то] живы.

И не успел я толком закончить, как вышла [из-за занавеса] [та] девушка и припала к ноге моей, целуя ее и говоря: «Прошу тебя о прощении, [клянусь] Аллахом, о господин мой. Я не слышала, [чтобы] кто-нибудь исполнял напев этот подобно тебе». [Тогда] встал /13/ хозяин ее и все, кто был у него, и поступили так же, как она. Гости развеселились, стали тотчас пить [вино] и выпили по чаше. Потом я запел:

Разве, клянусь Аллахом, больше не вспоминаешь ты обо мне,И из глаз моих потекла от воспоминания о тебе кровь?Я жалуюсь Аллаху на ее скупость, и на свою щедрость.Ей мед от меня, а она мне — коллоквинт.[Так] ответь пораженному в сердце, [которого] убила ты,И не оставляй его со смущенным умом, влюбленного.Аллаху жалуюсь [на то], что она чужеземка,И я ее любовью, пока жив, почитаю.

[Тогда] люди развеселились настолько, о Повелитель Верующих, что я испугался, как бы не лишились они разума. Я перестал [петь] на некоторое время, пока гости не успокоились, а потом запел в третий раз:

Вот любящий тебя, лелеющий печаль свою,Влюбленный, текут слезы по телу его.Одна рука его просит у Милосердного покоя,И другая рука [прижата] к сердцу.О тот, кто увидел влюбленного, неопрятного [от] печали,[Смотри] — смерть в глазах и в руке его.

[Тут], о Повелитель Верующих, девушка принялась кричать: «Господи, вот, клянусь Аллахом, [это] пение, господин мой». Гости опьянели и утратили разум свой. А хозяин дома хорошо [умел] пить, а два его друга — еще лучше, и он приказал своим слугам вместе со слугами их оберегать [гостей] и развести их по домам своим. Я остался с ним наедине, и мы выпили [еще несколько] стаканчиков. Потом он сказал: «Прошли, [клянусь] Аллахом, истекшие дни мои впустую, ибо я не знаю тебя. Кто [же] ты, о повелитель мой?» И он настаивал, пока я не сказал ему. [Тогда] он встал, поцеловал меня в голову и сказал: «О господин мой, я [не] удивляюсь, что таким вежеством обладает только подобный тебе. Значит, я [уже целый] день [провел] с особой из халифской семьи, не зная [о том]». И он спросил меня об истории моей и как я