переносом Миэ все отчетливей понимал, что если его аватар будет разрушен на арене, то и его душе придет конец. А еще он постепенно терял связь с внешним миром, и окружающая действительность становилась похожа для него на сон.

Невзирая ни на что, он продолжал практиковаться вплоть до самого выхода на арену. В назначенный день, как следует хлебнув вина, он собрался и явился в амфитеатр. И если на первую дуэль он пришел измотанным, а на вторую – отдохнувшим, то к началу третьей его сознание было так затуманено, что он вовсе не чувствовал ничего…

Хартис взял паузу, чтобы прочистить горло и глотнуть воды, а потом лег обратно и задумчиво уставился в потолок. Лу нетерпеливо заерзала у него под боком:

– И что было дальше?

– Что-то это история затянулась, тебе не кажется?

– Продолжай, господин!

– Просто я подумал, что если не подсокращу ее, то эдак и к утру не управлюсь. Можно, я опущу подробности? В общем, он вышел на третью дуэль и в итоге победил…

– Чего? – девчонка на секунду опешила, а потом, потеряв всякий стыд, свирепо впилась зубами Хартису в плечо, заставив того охнуть. – Ты должен был рассказать, как полагается!

– Что значит – как полагается?

– Ну, я тоже могу начать историю, сразу рассказать ее конец и все! «Жил-был мальчик, и жил он долго и счастливо. Конец!» Понравится тебе такое, а?

– Жил долго и счастливо, пока его не искусали, – со смехом пробормотал мужчина, потирая плечо. – Будет тебе, лучик мой, не дуйся…

– Кто хоть был его противник?

– Если честно, теперь я уж точно и не помню. То есть, я имею в виду, э-э… Что это не так уж важно. Главное – Миэ победил в третьем туре и перешел в следующий… Ох, кажется, у меня синяк.

– И будет еще один, если не начнешь рассказывать нормально.

– Пощады! Люди добрые, позовите стражу…

– Да разве кто поверит, что господина покусала рабыня? На твоей коже синяков не видно даже…

– Ну что ты поделаешь! Похоже, у меня нет выбора. Ладно, я рассказываю. Ты слушаешь?

Сердито выдохнув, Лу устроилась поудобней на его груди.

– В общем, Миэ стал одним из восьми участников, перешедших в четвертый тур. Битва перевалила за середину, и с этого этапа игра становилась по-настоящему серьезной, ведь дело приходилось иметь с куда более опытными противниками. Дуэли аватаров были из того сорта искусств, которые оттачивались лишь со временем, здесь нельзя было просто прийти с улицы и победить: новые участники, как бы ни были талантливы, не могли сравниться с опытными и к середине Битвы выбывали. Требовались годы тренировок и несколько повторных участий, чтобы успешно прорваться в последние туры; проще говоря, чтобы тягаться со «стариками», нужно было сперва самому стать «стариком».

Согласно этой закономерности, в Битве, о которой я повествую, к четвертому туру почти все новые участники отсеялись и остались лишь призыватели-чемпионы. Это были люди в возрасте, прославленные, богатые и напыщенные; они предпочитали вращаться в своем кругу и с пренебрежением относились к новичкам. Немудрено, что они сразу ополчились против Миэ. Следя за его поведением на арене, они догадались, что он использует какой-то неведомый трюк, но он не спешил раскрывать им свой секрет. Они то сыпали в него угрозами, то обвиняли в том, что он нарушает устоявшийся на Битве этикет… Но он лишь смеялся им в лицо, а они могли лишь беспомощно скрежетать зубами: среди зрителей у Миэ появилась целая толпа поклонников, которые не позволили бы причинить вред своему новоявленному кумиру.

У каждого из чемпионов был выработан свой дуэльный стиль, которым тот гордился и считал своей визитной карточкой. И это было бы преимуществом… но только не в сражениях с Миэ, способным перенестись в своего духа-медведя и, предпринимая самые смелые и ловкие ходы, в конечном счете произвести судьбоносную атаку. Для остальных призывателей аватар был чем-то отдельным от них, вроде дрессированного зверя… Но разве мог зверь, даже самый вымуштрованный, сравниться с человеком, за плечами которого двенадцать лет обучения в воинской школе и четыре года службы в действующей армии? Именитые чемпионы были вынуждены смотреть, как неопытный юнец, имя которого никогда не звучало в кругах призывателей, громит на арене их аватары.

Дни дуэлей четвертого и пятого туров пролетели стремительно, словно ураган, и наступил короткий перерыв перед финальной битвой. Турнирная таблица поредела до двух участников: одним из них был Миэ, а другим – знаменитый призыватель, который становился победителем Битвы уже дважды.

Это был поистине грозный противник. Он был арканом, из тех, чьи хитроумие и изворотливость настолько сильны и явны, что накладывают отпечаток даже на внешний облик. Его опыт в искусстве аватаров составлял несколько десятков лет и был, наверное, одним из самых длительных и успешных в мире. Этот человек мог заработать куда больше кубков, если бы много лет назад после двух повторных побед не основал свою школу призывателей и не посвятил всего себя ее развитию, отказавшись от участия в турнирах. Его возвращение на Битву аватаров само по себе было сенсацией мирового масштаба, а то, что его соперником стал никому не известный новичок, лишь подливало масла в огонь.

Заранее предвидя, с кем предстоит биться в финале, Миэ усердно следил за дуэлями аркана с другими участниками. Но, хотя он никогда не жаловался на недостаток наблюдательности, здесь ему не удавалось отыскать ни одного уязвимого места, ни одной лазейки, которой можно было бы воспользоваться. Имелась и другая сложность. Пускай арканам запрещалось использовать свой дар на турнире, некоторые из них обладали весьма развитым предчувствием, и финальный противник Миэ был из их числа. Миэ не раз замечал, как тот предугадывает обманные маневры своих оппонентов, и это явно не тянуло ни на простое везение, ни на умелый расчет. Аватаром аркана был… ох, ты же помнишь, кто такие многоглазы? Круглые летающие существа со щупальцами, множеством отростков с глазами и главным большим глазом посередине… Этот желтый дух, созданный из эфира плана Перемен, наводил ужас одним своим видом и весь состоял из сплошных преимуществ. Таковыми были и его обтекаемое тело, и подвижные конечности, которыми он мастерски владел, и умение парить над землей.

Но главная проблема заключалась даже не в сопернике, а в самом Миэ. С ним уже давно творилось неладное. Никто не замечал этого: веселый на людях, он упивался славой, шутил