Проснувшись, Виталий вскочил с постели, по привычке собираясь куда-то бежать, но вовремя вспомнил, что его никто не ждет до вечера.

Солнечный луч, проникнув в квартиру через плотные шторы, поиграл на пыльной поверхности стола, высветил крошки на полу, и детектив решил, что нужно сделать уборку.

Он протянул руку к смартфону, радуясь тому, что на дисплее не высветились пропущенные вызовы.

Светка, наверное, еще спала в объятиях своей подруги, охраняемая патлатыми кавалерами, Мария, возможно, бодрствовала, придумывая новые и новые комбинации.

Мысль о лживой чернявой сучке не вызвала положительных эмоций, и Виталий успокоил себя лишь тем, что ей недолго осталось ходить на свободе, как и ее дружкам.

Когда анализ ДНК покажет, что она им не родственница (а в этом он не сомневался), Громов тут же пойдет в полицию и напишет заявление.

Чернявая галка ответит за все: за ложь и за убийство его брата. Она наверняка принимала в этом участие.

Включив электрический чайник, детектив открыл холодильник и обрадовался, что в нем оставалось достаточно продуктов. Достаточно для яичницы с помидорами и домашней колбасой, которую он любил и прекрасно готовил.

Плохо отмытые темные пятна на белоснежной глянцевой поверхности плиты напомнили ему о лже-Марии, и, выругавшись нецензурными словами, молодой человек взял тряпку, окунул ее в моющую жидкость и стал яростно тереть поверхность, пока не смыл последнее напоминание о мошеннице.

К тому времени уже закипел чайник, и яичницу детектив делал второпях. Размякшие помидоры падали на сковороду большими кусками, источая жидкость, капавшую на пол, колбаса сильно зашипела и выстрелила ему в глаз.

Еще раз выругавшись, Виталий залил все яйцами и, не дождавшись полной готовности блюда, оторвав ломоть подсохшего хлеба, с жадностью начал есть. Опустошив сковороду, вытерев ее кусочком хлеба, он бросил ее в мойку, почувствовав слабость.

Нет, сегодня ни о какой уборке не может быть и речи. Пусть все кончится, тогда…

Виталий прошел в комнату, улегся на диван, взял в руки смартфон и набрал сестру.

Света отозвалась, словно яркая птичка: она пребывала в радужном настроении.

— Представляешь, — девушка тяжело дышала от волнения и глотала слова, — всем так понравился дедовский дом, что они выразили желание пожить здесь несколько дней. Виталя, миленький, правда, я могу их не выгонять? К тому же мальчики проявили небывалую тягу к труду. Представляешь, они помыли полы, смотались утром в магазин и на рынок и сейчас готовят мангал. На обед у нас будут копченые куриные крылышки. Хочешь — приезжай.

Громов молчал, не зная, что ей ответить. Патлатые друзья и эта непонятная Тамара вполне могли прописаться в доме на долгое время.

Как понял Виталий, они относились к той категории, которая живет будто отдельно от родителей, ну, совсем отдельно, не слушая их советы, редко давая о себе знать и совсем не беспокоясь о чувствах близких. По-хорошему, их следовало гнать в три шеи, но сейчас эти ребята были нужны, они, как рыцари, охраняли его сестру, сами того не подозревая, и Виталий выдавил как можно суровее:

— Ладно, только пусть не рассчитывают на долгое и счастливое житье. Еще денька два — не больше.

— Ой, да они и не рассчитывают, — обрадовалась Света. — Через два дня соревнования в Обнинске, и мы туда едем. Так что не парься. Я буду следить за тем, чтобы они вели себя прилично и не пугали тетку Агафью и деда Порфирия. — Она хихикнула. — Ник даже собирается помочь мне посадить сегодня помидоры…

— Этак они расплачиваются за жилье, — пробурчал Громов.

Девушка вздохнула:

— Ой, Виталя, какой ты правильный и какой скучный! Если у меня есть деньги, а у остальных нет, мне что, любоваться своим кошельком? И не думай, что они жадные. В нашей компании действует правило: у кого есть бабло, тот и угощает. Сегодня оно у меня.

— Твое бабло, — фыркнул Виталий. — Ладно, сестренка, надеюсь, благоразумие тебе не изменит. Отдыхайте, а я появлюсь завтра и посмотрю, не разгромили ли твои дружки дом.

— Давай, — обрадовалась Светлана. — Ждем.

Окончив разговор, Громов бросил телефон на стол и, взяв пульт, включил телевизор и стал яростно щелкать каналы.

Смотреть было нечего. Многочисленные ток-шоу с бесплатными анализами ДНК для бедолаг, которые предполагали, что в течение почти всей жизни воспитывали не своих детей, раздражали его, напоминая о визите в лабораторию. Наконец, бросив пульт, он крепко, как любимую девушку, обнял подушку и погрузился в сон.

Детектив проспал почти до вечера и, наверное, спал бы еще, если бы не звонок Григория.

— У меня для тебя новости, — выпалил парень резко, не поздоровавшись. — Жду в лаборатории.

— Да, деловые качества у него зашкаливают. — Виталий улыбнулся, прошел в ванную и умыл лицо холодной водой, чтобы оно выглядело менее помятым. Что ни говори, а долгое лежание дает о себе знать.

Потом облачился в черные джинсы, белую футболку — на улице, несмотря на склонявшееся солнце, стояла жара — и сел в «Фольксваген». Григорий ждал его на пороге, будто пытаясь защитить от посторонних глаз, однако это ему не удалось. Пришлось минут двадцать пообщаться с бывшими коллегами, слегка приврать о прекрасном заработке частного детектива, пообещать на днях накрыть стол, что, в общем, он и собирался сделать. И только после этого обещания Громов был отпущен в лабораторию.

Гриша сидел у компьютера, щелкая мышкой.

— Не знаю, с чего начать, — проговорил он. — Давай-ка сам задавай вопросы. Что тебя больше всего интересует?

— Последние материалы, — произнес Виталий с волнением.

— Они не родственники, — заявил парень и большим и указательным пальцами изобразил нечто, похожее на букву «О». — Ты понимаешь, что я хочу сказать — ноль процентов. — Он не ожидал, что Громов вздохнет с облегчением и смахнет капли пота с чуть подгоревшего носа:

— Ты не представляешь, как мне помог. Однако по твоему хитрому лицу вижу, что это не вся информация, верно?

Парень кивнул.

— Тогда перейдем к нашей блондинке. Так, так, где ее данные? — Его длинные пальцы с коротко стриженными ногтями забегали по клавишам. На экране что-то закрутилось, завертелось, и огромная цифра «99,9» высветилась на черном фоне белым узором. — Не знаю, обрадует ли тебя эта новость. — Гриша откинулся на стуле, заложив ногу на ногу, и стал похож на огромный вопросительный знак. — И здесь речь пойдет о твоем дяде. Так вот, он родственник этой блондинки, больной онкологией. С вероятностью 99,9 Вадим Сергеевич — ее отец.

Услышав это, Виталий побледнел и чуть не упал со стула, еле удержавшись на его хлипком сиденье.

— Ты ничего не путаешь? — заплетающимся голосом спросил он у эксперта. — Этого не может быть. Не может, понимаешь?