но в его правлении не было ничего здорового. Все существенные успехи его деятельности достигнуты благодаря способностям и энергии его толкового первого министра – Пхья Кралахома, и даже его усилия пропадали даром. Национальное искусство и литература деградировали, многие ремесла были утрачены, весь народ был одержим азартными играми.

Сиамский народ демонстрировал способность к совершенствованию во многих областях, и правительство добилось значительных успехов в реформировании политической сферы и общественной нравственности, но положение рабов по-прежнему внушает изумление и ужас. Какая судьба ожидает Сиам при этом отвратительном строе, сможет ли эта страна когда-либо стать свободной до того, как мир перестанет существовать, – это предугадать невозможно. Однако положительные примеры свободного сотрудничества, влияние европейских идей, давление общественного мнения – все эти факторы могут творить чудеса.

5 июля 1867 года мы отплыли из Бангкока на пароходе «Чао Пхья». Все наши европейские друзья сопровождали нас до Сиамского залива. Там, к большому для меня сожалению, мы расстались. Из всех тех, чья доброта помогала нам не пасть духом во время нашего длительного (хочется написать) заточения, последним, кто пожелал нам счастливого пути, был добрый капитал Ортон, которому я выражаю искреннюю благодарность.

Глава XXVIII

Королевство Сиам

Деспотичный правитель – король-монах, религия, полная противоречий – одновременно каноническая и искаженная, милосердная и жестокая, благородная и унижающая достоинство; законы, в которых уродливо сочетаются мудрость и слепота, просвещенность и варварство, сила и слабость, справедливость и тирания, глубокое понимание мистических форм философии, древняя культура восприятия телесного, заимствованная из исконных воззрений брахманизма, – все это Сиам. Одна из самых поразительных, притягательных восточных империй, непостижимая чарующая тайна, вызывающая интерес у теологов и политиков. Эта страна и ее народ, как бредовый сон, хаос в сравнении с логикой и устойчивостью Запада, словно магическим образом материализовались из теней мрака – диво дивное для органов чувств и загадка для ума.

И в то же время это – восхитительно прекрасная реальность. По разнообразию чудесных пейзажей вкупе с неиссякаемым плодородием земли Сиам превосходит любой другой регион. В этом с ним может сравниться разве что область, орошаемая великой рекой Китая. Сиамская река Менам с величавым спокойствием медленно течет посреди бескрайних плодородных полей. Ее питают множество притоков. Сама она своими водами наполняет важные каналы и, становясь полноводной в сезоны дождей, отдает свои ресурсы на полив обширных благодатных угодий.

На этих плодородных, хорошо увлажняемых почвах под живительными лучами солнца зеленеет пышная растительность, более шести месяцев в году радуют глаз колосящиеся зерновые культуры на полях и райские фрукты в садах. Основные дары земледелия здесь рис – главный продукт питания в Азии; сахар – самое популярное лакомство; индиго – один из ценнейших красителей. В более засушливых районах выращивают хлопок, табак, кофе, разнообразные пальмы (из одного вида добывают сахар, по вкусу похожий на тот, что получают из клена), дикие оливки и инжир. Обширные территории занимают леса, в которых произрастают тик – незыблемый монарх растительного царства, эбеновое, атласное и агаровое деревья. Кроме того, Сиам может похвастать такими богатствами, как слоновая кость, пчелиный воск и мед, шелк-сырец, множество ароматических смол и душистых пряностей. И хотя местный ландшафт не столь разнообразен и живописен, как на территории Индии в бассейне Ганга, где цепи благородных гор придают тому краю величие, тем не менее природа здесь являет собой роскошное буйство растительности разных форм и цветов. Обширные лесополосы, где плотная темная листва создает тень и прохладу; высокие крепкие деревья с раскидистыми ветвями, меж которыми растут сверкающие колючие кустарники, а с высоких сучьев до самой земли свисают ползучие вьющиеся лианы, невероятно яркие и восхитительные в своей первозданной красе; бамбук с грациозно поникшими ветками, вздымающийся на высоту до шестидесяти футов; щедрое на плоды банановое дерево; сказочные леса папоротников, коих насчитывается тысяча видов; высокие травы со светлыми перистыми цветками; многоствольный баньян с множеством корней; бодхи – священное дерево Будды – все это в совокупности похоже на райский сад, который, возможно, возделывал и охранял Адам, пока Ева не разрушила идиллию.

Лишь когда путешественник приближается к границам страны, его приветствуют покрытые непроходимыми лесами величественные горы, образующие амфитеатр вокруг благолепных равнин. Вдоль побережья пейзажи более многолики: живописные зеленые острова красиво выделяются на фоне простирающегося вокруг синего моря.

О границах и протяженности королевства и зависимых от него государств писали немало, но, по утверждению Его Величества Маха Монгкута, владения его предшественников – до того, как Малаккой завладели португальцы – охватывали весь Малайский полуостров, в том числе острова Сингапур и Пинанг, в то время являвшиеся вотчиной султана Кедаха, который до сих пор платит дань короне Сиама. По наущению английских поселенцев государства Джохор, Сингапур, Рамбо, Талангор, Паханг и Пуах попали под власть британцев. Посему на сегодняшний день сиамские владения начинаются с маленького королевства Трингаму, простираются с 4º по 22º северной широты, то есть на 1350 миль в длину, а с востока на запад – на 450 миль. На севере Сиам граничит с несколькими провинциями Лаоса, зависимыми от Авы [161] и Китая; на востоке – с империей Аннам, на западе – омывается морем и соседствует с Британскими владениями, на юге – с мелкими государствами Паханг и Пуах. Сиаму подчиняются королевство Лигор и четыре маленьких государства – Кедах, Патан, Калантан и Ейнгана; на востоке – часть королевства Камбоджи (Муанг Корат) и несколько провинций Лаоса; на севере – королевства Чиангмай, Лапхун, Лакхон, Муанг Пхиэ, Муанг Наун, Муан Лоан и Луанг Пхрабанг. Великую равнину Сиама на востоке окаймляет цепь предгорий Гималаев, которая размыкается в Камбодже и снова появляется на западе, простираясь почти до предельного края малайских государств. На севере эти две горные цепи сближаются чередой множества невысоких холмов, придающих особый шарм ландшафту Лаоса. По этой равнине протекает река Менам [162] (Чао Пхья). Ее бесчисленные рукава, большие и маленькие, а также множество каналов, которые она питает, прорезают столицу во всех направлениях, наделяя Менам статусом главной транспортной магистрали империи. На многие мили ее берега обрамляют грациозный бамбук, тамаринд, пальмы и священный фикус, дающие приют мириадам птиц, водоплавающим и обитающим на суше – пернатым существам с ярким оперением, услаждающим слух своим чудесным пением.

Сиам имеет несколько великолепных гаваней, хотя вход в самую главную, в заливе, частично преграждают большие наносы песка в устье Чао Пхья. Суда средней грузоподъемности переплывают эти отмели во время прилива и спустя несколько часов бросают якорь в центре столицы, где глубина водоема составляет шестьдесят-семьдесят футов. Здесь