— Я помню тебя! — возразила девочка. — И помню все до…

— До чего? — надавил я, когда она замолчала.

— Расскажи ему, — попросил сестру Степа. — Он не страшный.

— Ко мне пришел дух девочки с рыжими волосами. Она рассказала, как стать сильнее, чтобы защитить брата, а потом я украла у незнакомца комок похожей на расплавленный гудрон слизи в колбе…

— Черная смола, — понял я.

— Наверно, — согласилась девочка. — Я ее съела и пропала. Потом один раз появилась, когда выплюнула тьму.

— Это было около трех месяцев назад, — подсказал Степа. — Ее вырвало. Я тогда так испугался.

— Ага, — снова согласилась девочка. — И тогда снова пришел тот рыжий дух, он помог мне не дать тьме захватить себя. Я почувствовала, как внутри загорелась искра, которая прогнала все чужое. Кроме рыжей. Я сама пустила ее, и она просто усыпила меня. Чтобы я не думала, не мешала телу делать то, что ему предначертано. Точно, именно тогда мы впервые сказали пророчество.

Девочка сбилась. Сейчас, когда в ней не было ни тьмы, ни силы дракона, эти строчки снова стали для нее просто словами. Которые можно и забыть. Жаль, было бы интересно узнать, что там в конце.

— Знаешь, а эта девушка-дракон очень постаралась, чтобы появилось пророчество именно о тебе, — неожиданно сказала Королева, бережно протирая лоб девочке. — Возможно, она все-таки любила тебя. По-своему, извращенно, по-драконьи, но любила.

Я не знал, что сказать в ответ. Что я тоже это почувствовал? Что все равно считаю неправильным ради любви похищать детские жизни? Лишнее это все.

А потом Костя сказал то единственное, что сейчас было важнее всего.

— Главное, что мы все живы!

Мы все дружно кивнули и сосредоточились на дороге. По подсчетам Королевы, до края леса нам было идти еще около часа. Дольше, чем когда мы путешествовали с Ингой, но ведь Анна еще только училась. Мы бежали, рядом скользили призрачные звери, я невольно думал, что нас ждет там, в конце. А вот кое-кто пользовался возможностью просто поболтать.

— Слушай, а почему Адвокат вас бросил? — Муравей принялся расспрашивать закрепленных рядом с ним близнецов. Пришлось потратить на это с десяток метров веревки, но зато мы теперь были уверены, что ослабевшие дети случайно не упадут на всем ходу.

— А что ему еще было делать? — удивился Степа.

— Ну, он же бандит. Мог взять вас в заложники, — предположил Костя, и я невольно поморщился. Такого развития ситуации мне бы очень хотелось избежать.

— Ха! — а вот мальчик совершенно не разделял моего пессимизма. — Какие заложники, если вы игиги, а он человек? Адвокат, конечно, очень крутой, но по скорости реакции точно проиграет даже самому слабому обладателю искры.

— Точно, — согласился Муравей. — Мы бы его подстрелили, и он бы вас даже поцарапать не успел… Хотя я думал, что он попробует утащить вас с собой, чтобы защититься от местных. По слухам, пророки ведь прикрыты от созданий тьмы?

— Раньше они действительно нас не трогали, — важно кивнул Степа, а потом резко помрачнел. — Но, когда Аня потеряла сознание, все закончилось. Или наш дар пропал, или пророчество свершилось.

— Свершилось, — важно кивнул Муравей. — Мы победили и дракона, и Большого.

— Ой! — Степа по-детски прикрыл рот. — А какой элемент вы нашли там? Что открыли?

— Ты про элемент, который изменит мир? Тут все оказалось просто — нашим элементом оказался человек. Как мы выяснили, люди — это и слуги тьмы, и будущие драконы, и мы, кто с ними сражается.

Я улыбнулся, слушая объяснения Муравья. Возможно, в пророчестве имелось в виду и что-то другое, но Костина версия мне точно нравилась. Она была красивой и, самое главное, означала, что все закончилось. Вот только откуда тогда это гнетущее чувство?

— А почему вы решили, что элемент должен изменить мир? — спросил Степа.

— Ну, полное пророчестве ни мы, ни Адвокат не слышали, — пожал плечами Муравей. — Вы его тоже не помните. А такое продолжение там просто напрашивается.

— Это Аня не помнит, — тихо ответил Степа. — А я… Я помню…

Я чуть не сбился с шага. Захотелось одновременно крикнуть и «говори», и «молчи».

— Расскажи, — вот Муравей, судя по всему, не сомневался. Он хотел знать.

— Сейчас, — Степа прокашлялся, а потом тихо продекламировал два четверостишья.

В этих словах больше не чувствовалось потусторонней силы, но я как будто уловил тревожное дуновение ветра. Все, сотворенное чужою волей — про что эти строки?

— Всем внимание! — мои мысли оборвал крик Королевы. — Я нащупала новую короткую тропу! Готовимся к прыжку на счет три, а потом — десять секунд, и мы будем на месте!

Как и ожидалось, моя невеста не сидела без дела все это время. Она спешила к отцу, она хотела стать сильнее, и у нее это получилось!

Урусов, несколько часов назад

Николай Дмитриевич Урусов был в ярости как командир отряда, часть которого отправилась в самоволку, рискуя жизнями.

— Неужели они настолько мне не доверяют, что ничего не сказали? Что просто сбежали?! — вопрошал он в пустоту.

Впрочем, отвечала ему совсем не она, а Лихо. Девушка стояла рядом в привычном плаще, сверкая сразу тремя расстегнутыми верхними пуговицами.

— Ты же знаешь, что это не так, — уже в который раз сказала она.

— Знаю, — ответил князь и сжал кулаки.

Он предпочитал ругаться, потому что альтернативой гневу было только одно. Страх! Страх за дочь, которая ради него полезла в самые темные глубины осколка.

— Позови моего заместителя… Кто там сейчас вместо Голицына? — Урусов принял решение. — Пусть принимает командование, а я отправлюсь следом.

— Нет, — Лихо покачала головой.

— Смеешь спорить? Или ты забыла, что не властна надо мной?

— Я не могу помешать тебе рисковать жизнью, — девушка пожала плечами. — Но я не дам тебе нарушить сделку. Или ты забыл?

Плечи князя опустились — он помнил… Информации о втором и третьем кругах было немного, но в одном все исследователи не сомневались. Если живой придет в мир тьмы, мертвые души его рода будут к нему тянуться. Но это если он будет один. А если двое? Души выберут кого-то одного, а второй станет жертвой насмешки самой тьмы.