я немного задержалась на пороге, закутавшись в белую бабушкину шаль, восторженно глазела на копченые колбасы и кирпичики корейки, прошутто из ягнятины и несколько видов сала – твердые, закопченные до черноты брусочки и мягкие, словно масло бело-розовые ломти с тонкими прослойками мяса.

– Ты что же, собираешься кормить отца одними консервами? – насторожилась я. – Разве не лучше приготовить для старого человека горячие блюда – суп или овощное пюре?

– С годами ему все труднее угодить, – в голосе Альго впервые послышалась неуверенность и досада. – Супы он вообще терпеть не может.

Наконец корзина была наполнена с избытком, и через широкий арочный проем мы попали в нишу, закрытую на деревянную дверь со старинными металлическими заклепками. Из большого яйцеобразного замка торчал ключ.

Альго не без усилия повернул его, и дверь отворилась.

Глава 30. Житель подземелья

Мы замерли у порога, настигнутые властным окриком из темноты.

– Чего так долго? Хочешь меня голодом заморить? И не смей придумывать отговорки, я знаю, ты все это время был в доме!

– Я был не один, – спокойно ответил Альго.

Он включил маленькое бра, вмонтированное в кирпичную стену на уровне моей головы, и поставил корзину с провизией на огромный старый сундук у дверей.

Теперь я могла разглядеть подземный бункер старого Хозара. Слева вдоль стены угадывались очертания массивной мебели – резной деревянный буфет, подвесной шкаф для посуды и стол, в глубине комнаты раскинулось широкое ложе, укрытое мохнатым покрывалом или шкурой крупного животного. Справа на стене висели доспехи вперемешку с оружием: мечи, наконечники копий и алебард, булавы и металлические дубинки, рукавицы и латы.

– Кто там с тобой? Неужели привел сюда женщину? – хрипел Хозар старший, приподнимаясь на постели. – Молоденькая, свежая – какой славный запах, пусть подойдет ближе.

– Вера – моя невеста, – жестко сказал Альго. – И она останется у дверей, пока ты не насытишься. Ну, что предложить для начала? Стаканчик любимого пива с копченой грудинкой или ржаной хлеб с ветчиной?

Старый Хозар ворочался на кровати, как медведь.

– Да брось ты свою тухлятину… сам разберусь. Невеста! В кои-то веки у тебя появилась невеста! А ты не врешь? Не хочешь меня обдурить? Смотри, Димитрий, я слово свое сдержу – я не намерен подыхать, пока не увижу внуков. Плашина должна попасть в руки законных наследников.

– Конечно, отец! Не уверен, что муниципальные власти будут так же вкусно тебя кормить, если со мной приключится беда, – невозмутимо парировал Альго, крупными ломтями нарезая хлеб прямо на подносе.

– Хватит болтать! – взревел Хозар старший. – Веди сюда девицу, я хочу как следует ее разглядеть!

– Тебе не мешало бы умыться перед встречей с дамой и привести седые космы в порядок.

Альго со стуком бросил нож на стол и открыл пиво. Я уловила тонкий солодовый аромат, но из глубины комнаты несло холодом и прелой листвой.

Пришлось укрыться шалью до подбородка и укоризненно прошептать:

– А все-таки не поверю, чтобы он отказался от чашки куриного бульона!

Старый Хозар услышал и по-своему истолковал мои слова.

– Чего она там бормочет, не пойму? От меня гнилью несет? Вранье! Пока вы нежились наверху, я успел сменить одежду и опорожнить кишечник. Я чист как новорожденный младенец. Пусть девица принесет мне еду! Или что – боится меня? Почему твоя невеста молчит? Она немая от рождения или при виде меня язык к зубам прилип?

– Здравствуйте, господин Хозар! – неожиданно тонким голоском пропищала я, отчего самой стало немного смешно. – Как поживаете? У вас тут довольно уютно, но немного прохладно. А вам не хочется выйти на свежий воздух? Сегодня такая звездная ночь, на лугу стрекочут кузнечики и свистят перепелки, теплый ветерок колышет виноградные листья в динавских садах… Вы любите голубцы? А вареники с вишней? Может, говяжий гуляш в горшочке? Большую луковицу нужно мелко порубить и обжарить в жире до золотистого цвета. Снять с огня, посыпать красным перцем, добавить кусочки мяса и толченый чеснок, потом спелые помидоры… м-м-м…

– Вера! Вера! – предостерегающе бросил Альго, успевший подойти к отцу с подносом снеди. – Не надо его распалять.

Хозар старший отхлебнул пива и теперь шумно дышал, поглядывая на меня.

– Пусть говорит! Славный голосок и какие вкусные картины описывает… В самом деле, сколько можно валятся здесь как трухлявое бревно… Когда вы наметили свадьбу? Я хочу, чтобы торжество прошло в Плашине до конца лета. Я хочу слышать музыку и ваш смех наверху. И как скрипит кровать в брачную ночь. А потом засну на всю зиму. Так и быть, не стану мешать. Милая, подойди ко мне, не бойся!

Я решила, что все время посещения торчать у двери будет невежливо и сделала несколько осторожных шагов по направлению к лежбищу. Длинные белесые волосы старого Хозара спускались на грудь вдоль худого лица с крючковатым носом. Выражение глубоко запавших глаз я не могла различить в полумраке. Казалось, под кустистыми бровями зияют два черных провала, на дне которых мерцают красноватые звездочки.

Из щели рта раздался надтреснутый, но вовсе не старческий голос:

– Ты проживала в Динаве или он тебя из города сюда притащил? Сколько тебе лет? Родные знают, в какую семью собираешься войти?

Я вопросительно посмотрела на Альго, и тот неопределенно хмыкнул, прежде чем ответить за меня.

– Вера самостоятельная девушка. Я рассказал ей о некоторых нюансах своей биографии.

– Останетесь в Плашине или укатите в путешествие? – проворчал старый Хозар прежде чем с жадностью отхватить большой кусок бутерброда. – Ты намерен сделать ей особый подарок?

– Эта тема давно закрыта! – жестко сказал Альго. – Еда останется на столе. А вот и твое лекарство. Мы уходим.

– Стой! – старый Хозар с необычайной живостью ухватил его за руку, – Мария еще наверху? Пусть тоже меня навестит. Я хочу с ней кое-что обсудить напоследок.

– Исключено! – Альго наклонился к отцу, взбивая подушки. – Она терпеть не может подвалы, ты забыл? Ее удел – солнышко и птички.

– Бабушки больше нет, увы, – вздохнула я, желая поддержать разговор, и лишь спустя мгновение вязкой тишины поняла, что выдала свою тайну.

– Бабушки? – глухо переспросил старый Хозар, вытягивая вперед тощую шею. – Как ты сказала, повтори?

Он закрыл глаза и вытянул вперед руку с растопыренными узловатыми пальцами, чем остро напомнил мне одного жуткого персонажа Гильермо дель Торо. Не мешало бы ногти остричь – желтые, кривые… кто этим занимается?

– Ты привел сюда живую и невиннную Ма-ли-но-вич! – вдруг завопил старик, скидывая с лежанки мохнатое одеяло.

– И что такого? – дерзко спросила я, выглядывая из-за спины Альго, который успел встать перед кроватью, готовясь меня защищать. –