первого. Если госпожа Леонтьева – по каким-то неотложным делам – вынуждена слишком часто отсутствовать на рабочем месте, главный может предоставить ей возможность трудиться неполный рабочий день, соответственно урезав вполовину ее зарплату.

– Вполовину?! – с ужасом охнула Лиза, но эксплуататор уже покинул конуру. Да и мог ли он понять, что госпожа Леонтьева не по вещевым рынкам шляется и не пепси-колу на углу пьет! Отсутствуя на рабочем месте, она занимается вопросами жизни и смерти! А это поважнее всяких там картотек на звезд!

Как бы то ни было, главный ввел ее в состояние стресса. Тупо глядя на монитор компьютера, где с глубинным бульканьем плавала камбала, Лиза видела не коричневых рыбин, а зеленые купюры с портретом Франклина. Президент уже не казался ей ожиревшим. Его мягкое лицо было теперь глубоко симпатично Лизе. Перед взором ее воображения сначала плавали пять купюр. Но вот две из них уплыли, а третья быстро разделилась на две части, как это делают амебы. Осталось два Франклина и один Грант. Двести пятьдесят вместо пятисот! Да это грабеж! При таких доходах и квартиру не оплатишь. Придется подыскать новую работенку.

Мысли о долларах привели ее к воспоминаниям о Зимине. Мама предрекала ей, что Георгий утонет в Средиземном море. Но утонул не Георгий, а Вадим. Зимин тихо скончался в клубе. Если бы кто-то раньше предсказал Леонтьевой, что ее любовники уйдут из жизни один за другим, в пугающей близости от нее, Лиза никогда не поверила бы… Как ее угораздило попасть в эпицентр загадочного триллера? Черт его знает! Пока они с Виктором не обнаружат убийцу, трудно делать какие-то выводы.

Этот неведомый сын Розы… Где он? Давно уже в царстве теней? Или все-таки среди живых?

Если он – корень всех зол, то что он имеет против Лизы? Ведь кто-то запугивал ее, подкладывая «роковые визитки»! Сначала: «Оставь в покое их обоих…», а затем: «Тебе не страшно?»

Не стоит таить от себя – страшно, еще как страшно! Те, кому подбрасывали записки, быстро становились покойниками…

Интересно, что он выберет для Лизы, если решит покончить и с ней? Лазер, яд?

В конуре было душно, но от подобных мыслей Леонтьеву начал сотрясать озноб. Убийца где-то рядом! Он буквально вертится вокруг Лизы!

Но кто это?! Многие детали указывают на то, что таинственный сын Розы жив. Вспомнив его вытянутое лицо с неопределенными чертами, она вдруг остро пожалела о том, что не взяла у Алика принтерный вывод фотографии. Ей вдруг страстно захотелось еще раз всмотреться в эту физиономию, несущую в себе заряд таинственности и, возможно, смертельной опасности.

Теперь уже Лиза чувствовала себя так, будто ее посадили не на стул, а на микроволновку. Задницу жгло от желания вскочить и броситься в район Арбата. Но главный фланировал по коридору. Наверное, Лизу хватил бы инфаркт, если бы неожиданно не пришло озарение.

Перед ней факс-модем! Номер телефона Алика она запомнила еще с прошлого раза. Если хакер на месте, она добудет фото. Набив быстрыми пальцами код нужных цифр, она услышала его голос. На том конце провода, кажется, взаимно обрадовались и были готовы услужить ей.

– No problem! – воскликнул Алик, и минуты через две окутанное тайной лицо Месионджика появилось на ее мониторе.

Это было юное лицо с шапкой темных волос. Продолговатый овал. Довольно благородный рисунок носа. Красивый, на взгляд Лизы, разрез глаз.

Неотрывно глядя на монитор – так, скорее всего, смотрит удав на кролика, которого страстно желает заглотить, – Леонтьева мысленно сопоставляла данные черты с физиономией субъекта, на которого в последние часы пало ее подозрение. Может ли человек за годы жизни утратить привлекательность? Несомненно! Материя стареет. Важно то, что основные черты практически остались прежними…

То уменьшая, то увеличивая фотографию одной рукой, другой Лиза набрала нужный номер. Ей ответили очень быстро.

После стереотипного набора приветствий она сказала:

– Маман, я тут хотела посоветоваться с тобой как с более опытным товарищем.

– Я польщена!

– Человек сильно меняется с годами? Ты недавно, помню, виделась со своими дворовыми подругами? Ты смогла бы узнать их на улице?

– Увы, не всех, – со вздохом заметила Катюша. – Годы просто чудеса творят, – в голосе прозвучал сарказм. – Кто не в меру раздобрел, кто высох.

– А черты лица? – нетерпеливо продолжила Лиза. – Как бы получше выразиться… Вот, например, в юности человек был очень симпатичным, а потом – вроде бы и овал лица – тот же, и нос вытянут, но что-то привлекательное ушло из лица…

– Да боже мой! – перебила Катюша. – Яркий пример – Райка Курдакова! Самая чудесная мордашка во дворе! А сейчас! Ходячий триллер! Харя расплылась. Поверишь ли, даже черты лица как бы деформировались. В общем, скажу так: если в юности это был прелестный ангел, то в зрелости это – тертая баба. Полная смена имиджа! – Мама увлеклась темой. – Кстати, так у многих бывает! Как только уходит очарование свежести, то…

Отставив трубку подальше от уха, Лиза пожирала глазами фотографию «потерянного сына». Озарение, которое недавно посетило ее, теперь стало казаться Лизе не таким уж безумным.

Она пока точно не знала, но подозревала, кто это.

Глава 34

С самодовольной улыбкой гарцуя по залу-ретро, Лиза видела, что мужчины выставляют ей высший балл за ее дефиле. Этот балл отражался в их полных желания плотоядных взглядах. Платье-сюрприз делало Леонтьеву похожей на лесную нимфу.

«О, да здесь сегодня полно моих друзей!» – с сарказмом подумала Лиза. За одним из столов увлеченно вели разговор Орест Жохов с Денисом Нетребиным. За другим восседал Слава Борисов с блондинкой Люсей из того памятного вечера. Боковым зрением Лиза ухватила в глубине зала Дашу Пригову, которая ужинала с какими-то бизнес-леди. «Для полного кайфа не хватает только Розы! И воскресшего Месионджика!»

При ее приближении Смирнов встал, а Брасов неохотно последовал его примеру. Впрочем, Виктор никогда не отличался хорошими манерами. И вот этому поросенку она несет на невидимом серебряном блюде свое потрясающее открытие!

Однако, Лиза не будет спешить и повременит с данным сообщением. Оно настолько неординарно, что даже Брасов с его неплохими, в сущности, мозгами может не поверить. Люди привыкли мыслить тривиально. Леонтьева многозначительно улыбнулась, восхищаясь своей проницательностью.

Смирнов залпом выдал ей несколько комплиментов, поцеловал руку, отодвинул стул, помогая сесть, – в общем, предъявил весь джентльменский набор обольщения дамы. Он был в белом летнем костюме, который удачно гармонировал с синей сорочкой, но даже этот выпендреж не смог сделать беднягу хоть сколько-нибудь эффектнее, с сожалением подумала Лиза. Все то же