В голове Патриции одна за другой стали появляться идеи. Она отсеивала их, пока не остановилась на той, что нужно. Это было вполне знакомо. Она проанализировала идею и поверила в нее. Теперь понятно, что делать.

– Подожди, – сказала она и притормозила, но Китти продолжала тянуть ее.

Патриция вывернулась из ее рук и остановилась прямо перед кухней.

– Я не шучу, – сказала Китти. – Мы должны уходить.

– Возьми швабру и пылесос, – распорядилась Патриция, направляясь к лестнице. – Думаю, они в шкафу под лестницей. И захвати шампунь для ковров. Я скоро.

– Зачем?!

– Если он вернется и поймет, что кто-то был на чердаке, он возьмет чемодан, увезет его и закопает где-нибудь в лесу так, что его никогда не найдут. А нам нужно, чтобы Франсин нашли у него, поэтому необходимо уничтожить все следы. Нужно почистить ступени.

– Нет-нет! – Китти яростно замотала головой из стороны в сторону и замахала руками, отчего задребезжали браслеты на запястьях. – Ну нетушки! Мы уходим.

Патриция вернулась, встала прямо напротив Китти и посмотрела ей в глаза

– Мы обе видели то, что лежит в чемодане на чердаке.

– Не заставляй меня, – заныла Китти. – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Патриция зажмурилась. Она почувствовала, как дикая головная боль давит изнутри на лоб.

– Он убил ее. Мы должны остановить его. И это единственный путь.

Не дав Китти возможности возразить, она развернулась и вновь пошла вверх.

– Патриция, – заскулила Китти из холла на первом этаже.

– Моющие средства под лестницей, – крикнула Патриция, перегнувшись через перила.

Она раскрыла чердачную лестницу и поднялась наверх. С каждым разом она все меньше беспокоилась, открывая чемодан. Она начала рыться под пленкой. Иногда она чувствовала, как тыльная сторона ладони касается чего-то легкого, или ее пальцы вдруг натыкались на ногу или предплечье, но через минуту она нащупала то, что искала – сумочку Франсин, – и достала ее из пластика. Та пахла корицей и старой кожей.

Патриция извлекла бумажник и достала из него водительские права, затем аккуратно запаковала бумажник в сумочку, а сумочку обратно в чемодан.

– Мы вернемся за тобой, – прошептала она Франсин и привычно закрыла чемодан на защелки.

Внизу она обнаружила Китти с ведром, пылесосом и шампунем для ковров. Еще та прихватила рулон бумажных полотенец и дезинфицирующее средство.

– Если ты хочешь, чтобы мы сделали это, пора начинать, – проворчала Китти.

Они смахнули грязь с ковров и намылили их шампунем по всему своему пути. Пена от шампуня должна была осесть, и все эти пять минут Китти неустанно повторяла:

– Давай… Ну, давай…

Теперь надо было все пропылесосить. Это оказалось самым трудным, так как рев пылесоса мог заглушить звуки подъезжающей машины, открывающейся двери и шаги Джеймса Харриса, входящего дом. Патриция велела Китти встать у парадной двери и смотреть в окно, пока сама бегала с рычащим пылесосом вверх и вниз по лестнице.

Наконец она выключила пылесос, убедилась, что на ковре не видно никаких следов, и спустилась вместе с пылесосом вниз. Только она начала сматывать шнур, как Китти прошипела:

– Машина!

Обе обмерли.

– Он приближается, – прошептала Китти. – Скорей! Идем.

Фары осветили прихожую, Патриция ускоренно замахала руками вокруг пылесоса, запястья стало ломить. Подруги убрали весь инвентарь в шкаф под лестницей и закрыли кладовку. За окном хлопнула дверца автомобиля.

В проеме кухни, освещенной только подсветкой шкафов, они столкнулись. По ступенькам парадного крыльца застучали шаги.

– Бумажные полотенца, – проговорила Патриция и похолодела.

Она обернулась. На перилах лестницы, в самом конце холла, словно постовой, стоял белый рулон бумажных полотенец. Далеко, страшно далеко. Шаги загрохотали около двери. Патриция не раздумывая бросилась в холл. Шаги остановились, зазвенели ключи, Патриция схватила полотенца. Звяк! – Джеймс Харрис уронил связку ключей. Патриция бросилась обратно, уже слыша скрежет в замочной скважине. Китти открыла дверь черного хода и придержала ее, пока Патриция ставила полотенца на место. Уже выбегая на улицу, Патриция услышала, как хозяин вошел в дом. Как можно тише женщины прикрыли за собой дверь и на цыпочках спустились на задний двор.

За их спинами во всех окнах начал зажигаться свет.

Достигнув края двора, они побежали. Они неслись по тропинке вдоль дренажной канавы, в полной темноте, так что Патриция не раз чуть не упала, до самого «кадиллака» Китти, припаркованного на Питт-стрит. Они скользнули на передние сиденья машины, и рев мотора заставил Патрицию подскочить. Она убедила себя, что Джеймс Харрис никак не мог услышать этот звук.

Оправившись от резкого выброса адреналина, чувствуя себя грязной, липкой, больной и немного не в себе, она опустила руку в карман, достала водительское удостоверение Франсин и потрясла им перед собой:

– Мы победили. В конце концов мы победили.

Глава 32

– Он был перевозбужден, – с придыханием говорила Патриция в телефон. Глаза ее были расширены, голос полон изумленной невинности. – Он вел себя, как ведут себя мужчины на вечеринках: много и громко вещал, хвастался. Я вовсе не собиралась отходить от своего мужа, но он теснил меня все дальше и дальше.

Патриция остановилась и сглотнула слезы, захваченная собственным представлением. Она вытащила права Франсин из кармана и перевернула фотокарточкой вверх. Миссис Грин на другом конце линии ловила каждое ее слово.

– Когда он, что называется, загнал меня в угол, – продолжала Патриция, – он сказал очень тихо, чтобы никто больше не смог услышать, что несколько лет назад разозлился на одну женщину, которая убиралась у него. Она вроде как украла его деньги, но, детектив, я не совсем уверена в этом. Однако он точно произнес, что «указал ей подобающее место». Это я очень хорошо помню. Ну, сначала я не поняла, что он имел в виду, и сказала, что обязательно выясню у нее все при встрече, а он ответил, что я никогда с ней не встречусь, если не поднимусь к нему на чердак и не пошарю там в чемоданах. Вы понимаете, невозможно было удержаться, все это звучало так странно… Я рассмеялась, а ведь вы наверняка знаете, как мужчины реагируют, когда над ними смеются. Его лицо покраснело, он залез в свой бумажник и достал оттуда какую-то карточку, сунул ее мне прямо в лицо и спросил: «Если я вру, то как объяснить вот это?» И тут, детектив, я по-настоящему испугалась. Это были права моей знакомой, Франсин. Я хочу сказать, кто же носит с собой такое? Если она жива и он не причинил ей никакого вреда, то откуда у него ее права? – Она сделала паузу, как будто прислушивалась к ответу на том конце провода. – О да, сэр. Он положил их обратно в свой бумажник. Я думаю, что он был так пьян, что и не помнит, как показал их мне.

Она замолчала и стала ждать.

– Думаете, это сработает? – спросила миссис Грин.

– Конечно, ведь для этого полиции не нужно ордера или чего