И скажет, что любит его.

Его.

Брейдена Мака или Брейдена Макрея. Какое бы имя он ни носил, она его любит. Она не понимала как, но это случилось, и она не переживет, если разрушит все своей дурацкой неуверенностью.

Хоп занял водительское место.

— Последний шанс отступить, — напомнил он.

Алексис и Джессика сели на заднее сиденье и пристегнули ремни безопасности.

— Вперед! — сказала Алексис.

— Я готова, — добавила Джессика. — Ему больше не уйти от ответа.

Лив обернулась и протянула им руку. Алексис и Джессика положили свои руки поверх ее.

— Люблю вас, девочки, — сказала она сдавленным от неожиданных эмоций голосом. — Простите, что сначала наломала дров…

— Перестань извиняться, — сказала Алексис.

— Я слишком на вас давила.

Джессика покачала головой.

— Без тебя мы ни на что не решились бы.

Лив всей душой чувствовала их поддержку и прощение. Она рассмеялась сквозь пелену слез.

— Ладно, — сказала она. — Вперед.

— Ладно, — сказал Мак, защелкивая ремень безопасности. — Вперед.

Мак вел фургон. Рядом с ним сидел Малколм, а Русского запихнули назад рядом с Ноа, который лихорадочно работал, готовя кассету с Ройсом. Тея, Гевин и Дэл следовали за ними в машине Теи, потому что у них сегодня вечером был еще матч. Мак посмеялся бы над этим, если бы его сердце не застряло у него в горле.

Когда их маленький караван подъехал к автостраде, телефон Мака завибрировал. Его сердце забилось от надежды, что звонит Лив, но это был Гевин.

— Что? — рявкнул Мак.

— Лив прислала Тее сообщение. Они почти на месте. Нужно ехать побыстрее.

Мак нажал на газ, но гребаному фургону был миллион лет и он едва выдавал шестьдесят пять миль в час.

Мак убрал телефон от лица и пересказал сообщение Ноа. Затем вернулся к звонку.

— Нам не следует предупредить, что мы едем?

— Тея в этом уверена. Лив нужно…

— Делать все по-своему, — закончил Мак. — Я знаю.

Он завершил разговор и вновь попытался разогнать фургон хотя бы до разрешенной скорости. Машины обгоняли их и слева, и справа. Когда все закончится, он купит Ноа новый гребаный фургон.

И вообще он многое планировал сделать, когда все это закончится, а прежде всего — вернуть Лив.

Спустя нескольких напряженных минут вдали показались очертания высоток.

— Мак, у нас проблема, — сказал Ноа, едва они съехали с автострады.

Не те слова, которые хотел услышать Мак.

— Что за проблема?

— Я не могу отредактировать запись.

— Что это значит?

— Та часть, которая о тебе. Не успею ее вырезать. Если мы вклинимся в их аудиосистему, я не могу гарантировать, что успею выключить прежде, чем…

Мак стиснул пальцами руль.

Прежде чем вся элита Нэшвилла узнает о нем правду.

Каково это будет? Освободиться от стыда? Просыпаться каждое утро без сокрушительной тяжести прошлого? На что будет похожа его жизнь, если он сумеет наконец освободиться от удушающей иллюзии, что он — чертов Брейден Мак?

Это был вызов.

И он его принимал.

— Мне все равно.

— Ты уверен? — тихо спросил Малколм.

— Уверен, — ответил Мак громче и с большей твердостью. — Я сыт по горло тайнами в своей долбаной жизни.

Он молился только, чтобы они успели вовремя.

Они не успеют!

Весь квартал вокруг «Савой» был перекрыт ради этого мероприятия. Как же иначе. Если бы Ройс мог перекрыть дороги во всем городе, чтобы купаться в лучах своей незаслуженной славы, он это сделал бы. Пробки образовались в трех кварталах от парковки, где они должны встретиться с Джеффом. Хоп изрыгал такие ругательства, что Джессика изумленно приоткрыла рот; очевидно, она не подозревала, что старики тоже ругаются.

— Напиши ему и предупреди, — сказала Алексис.

Лив отправила сообщение Джеффу и прикусила губу в ожидании ответа. Дело плохо.

Лив обернулась.

— Дай мне папки.

— Что? — сказала Алексис. — Зачем?

— Я пойду пешком. Вы паркуйтесь, и встретимся там.

Хоп снова выругался. На этот раз на нее.

— Ни за что, — сказала Алексис. — Мы должны быть вместе.

— Мы и вместе, но папки Джеффу нужны прямо сейчас.

Хоп, очевидно, понял, что другого способа нет, поэтому резко затормозил.

— Выходи скорее.

Алексис передала ей папки. Лив взяла их и распахнула дверь. Лавируя между машинами, она добралась до тротуара, забитого туристами.

Лив прижала папки к груди и бросилась бежать. Три квартала. Нужно одолеть всего три квартала. И она сможет доказать, что все это было не напрасно.

— Ты не проверил гребаные пробки?

Мак перевел взгляд с дороги на Малколма, который почти никогда не ругался.

— Был немного занят, — съязвил Мак.

Вокруг «Савой» творился кошмар. Чуть проедешь — и стоишь, но в основном стоишь.

Их фургон не двигался целых три минуты. Мак нервно провел рукой по лицу.

— Мне нужно добраться до Лив.

— Останови машину, — приказал Малколм.

Мак удивленно посмотрел на него.

— Что? Почему?

— Потому что я поведу. А ты пойдешь пешком.

Мак толкнул древнюю ручку переключения передач. Он распахнул дверь и спрыгнул, а Малколм скользнул за руль. Пробираясь между стоящими машинами, услышал, как сзади скрипнула дверь фургона. Он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как оттуда выпрыгивает Русский.

— Что ты делаешь? — крикнул Мак.

Русский перепрыгнул через капот какой-то машины, которая оказалась у него на пути, и вышел на тротуар.