Смоченные водой бинты, которыми Боб и Марк по совету Циклопа обмотали лица, в какой-то мере защищали их от попадания в бронхи носящегося в воздухе пепла, но не спасали от удушливого дыма. Дым слепил диверсантам глаза, раздражал нос и горло. Но, несмотря на душивший их кашель и застилающие глаза слезы, Боб и Марк упорно держались за спиной своего командира. Страх сгореть заживо в объятом пламенем лесу заставлял их, превозмогая усталость и удушье, бежать вперед. Иногда Циклоп оглядывался назад, и тогда Марк и Боб видели его перепачканное сажей лицо. Нижнюю часть лица Циклоп, как и они, обмотал мокрым бинтом. Поэтому диверсанты не могли видеть его рта. Но выражение его слезящихся и воспаленных глаз не оставляло у них сомнения, что он ехидно усмехается.

Впервые с момента их знакомства Стен наблюдал такую покорность. Они готовы были снести любые его оскорбления и насмешки, лишь бы он вывел их из горящего леса. Сейчас они смотрели на него как на бога. Потому что именно от него зависело – жить им или умереть. И даже Марк наконец признал авторитет командира. По расчетам Стена, спасительная река была уже близко. До берега оставалось от силы несколько километров. Стен уже не сомневался, что огню их не догнать, даже если они с бега перейдут на шаг. Но он упорно продолжал бежать, заставляя своих бойцов двигаться в прежнем темпе. Если бы не связывающие его Марк и Боб, которые уже не чувствовали под собой ног от усталости, он бежал бы еще быстрее. Во время любого пожара не меньшую опасность, чем огонь, представляет дым. Надышавшиеся дымом люди теряют сознание и лишь затем становятся добычей огня. Поэтому Стен стремился как можно быстрее выбраться из задымленного леса на берег реки. С учетом возможностей своего организма, он знал, что сможет пробежать в таком дыму еще не менее часа. Но в отличие от него Марк и Боб (Стен определил это по их дрожащим векам и блуждающим зрачкам) были уже близки к обмороку. Потеря одного члена диверсионной группы была еще допустима, так как даже в этом случае группа сохраняла боеспособность. Однако гибель и снайпера, и пулеметчика полностью исключала возможность выполнения задания. Поэтому, решившись на такой рискованный шаг, как поджог тайги, Стен дал себе обещание, что сохранит в живых по крайней мере одного из бойцов. Он даже предположил, что придется пожертвовать Бобом, как наиболее ослабевшим и, следовательно, неспособным выдержать многокилометровый бег по горящему лесу. Однако у Боба его желание жить пересилило усталость. И, несмотря на то что он опять бежал последним, к немалому удивлению Стена, Боб сумел выдержать взятый командиром темп и не отстать от группы.

...Стен недовольно скривился, увидев, что бежит прямо на упавшее дерево. Могучая ель, ствол которой не поддавался обхвату, рухнула достаточно давно. Ее прижатые к земле ветви уже успели сгнить, и сейчас их покрывал густой мох. Стен на бегу принялся осматривать упавшую ель, чтобы найти свободное от сучьев место, где легче всего можно перебраться через ствол, и лишь тогда заметил среди деревьев впереди слабый просвет. Стену даже показалось, что он видит отсвечивающую на солнце воду. Такого не могло быть, так как солнечные лучи рассеялись бы в наполняющем лес дыму. Однако ощущение близости долгожданного берега придало диверсанту новые силы. Стен легко вскочил на ствол мертвой ели и действительно увидел впереди водную гладь и заросший кустарником и молодыми соснами речной берег. Дыма над рекой практически не было. Дующий от воды слабый ветерок отгонял его к лесу, заставляя подниматься вверх. Стен понял, что изнурительный бег по тайге закончился и можно наконец отдохнуть, умыться, смыв с лица налипшую сажу, или даже полностью искупаться в реке, выстирать пропитавшуюся дымом одежду, а затем лежать на берегу, восстанавливая силы.

– Финиш, – шепотом произнес он и, спрыгнув на землю с елового ствола, побежал к берегу.

В этот момент сзади послышался треск ломающегося сука, за которым последовал громкий вскрик Марка. Стен резко остановился и обернулся назад. Возле ствола ели в неудобной позе сидел Марк, вцепившийся обеими руками в голень своей правой ноги. «Идиот! – мысленно выругался Стен и сплюнул в сторону. – Кто же становится на подгнивший сук». Он подошел к Марку и, не присаживаясь, с высоты своего роста взглянул на его поврежденную ногу. Голень выглядела не пострадавшей, зато неестественно вывернутая стопа указывала на серьезную травму сустава.

– Разувайся! – приказал он. – Я должен осмотреть твою ногу.

Марк принялся послушно расшнуровывать кроссовку, но сейчас же скривился от боли и вновь застонал.

– Оставь. Я сам.

Стен опустился возле Марка на корточки, быстро расшнуровал, а затем снял его правую кроссовку. Носок можно было и не снимать, но Стен сделал это, чтобы уже окончательно убедиться: стопа не просто вывихнута в суставе, а сломана. Стен слегка надавил указательным пальцем на место перелома, и Марк сейчас же зашелся в диком крике.

– Не ори, лес шума не любит, – предупредил его Стен и для убедительности хлопнул того по щеке.

– Что... случилось? – За спиной Стена возник перебравшийся через ель Боб.

Наученный горьким опытом Марка, Боб сделал это очень аккуратно, поэтому сумел обойтись без травм. Он еще не отдышался после сумасшедшего бега по тайге и говорил с одышкой и длинными паузами. Вопрос Боба выглядел глупым. Стен даже не стал на него отвечать. Вместо ответа он указал Бобу на место в паре метров от себя и приказал:

– Встань вон туда!

Дождавшись, когда тот исполнит его приказ, Стен повернулся к Марку и предупредил его:

– Сейчас снова будет больно, поэтому стисни зубы и зажмурь глаза.

Он принялся вновь осторожно ощупывать сломанную стопу. Но как только Марк закрыл глаза, Стен взмахнул рукой и обрушил сжатый кулак на переносицу своего бойца. По телу Марка пробежала предсмертная судорога. Мышцы расслабились. Разжавшиеся пальцы выпустили сломанную ногу. Марк начал заваливаться назад, пока не уперся спиной в ствол лежащей на земле ели. При этом его тело, как невольно отметил Стен, приняло удобное и самое что ни на есть устойчивое положение.

– Ты... – послышался справа испуганный шепот Боба.

Оглянувшись на него, Стен оценил то, что Боб не сошел с указанного ему места, лишь вытянул руку в сторону командира.

– Да, убил его, – спокойно, словно речь шла о чем-то тривиальном, ответил Стен на подразумевавшийся вопрос. – Со сломанной ногой он все равно не мог идти. Следовательно, для предстоящего задания стал бесполезен, а для нас превратился в обузу – балласт. Так что я всего лишь избавился от балласта. И хватит скулить! – уже грубо добавил Стен, видя, что Боб с прежним ужасом смотрит на мертвое тело Марка. – Пойдем лучше умоемся, – примирительным тоном предложил он. – Нам обоим надо привести себя в порядок после этой горячей гонки по тайге.

Больше не обращая на Боба внимания, Стен перевернул труп Марка на живот и принялся стягивать с его плеч рюкзак.

По приказу майора Кудрявцева пилоты вели машину на предельно малой высоте. Однако, как ни силился Евгений, он все равно не мог рассмотреть ничего, кроме сплошной пелены затянувшего тайгу дыма. Поэтому он крайне удивился, когда летящий над дымовой завесой вертолет вдруг оказался в свободном от дыма «окне». Евгений прижался лбом к стеклу иллюминатора, чтобы лучше рассмотреть неожиданно открывшийся участок тайги, и сразу заметил внизу чуть изогнутую голубую ленту реки с ее песчаными, кое-где заросшими молодым лесом берегами.