class="p1">Догадки о том, что наша встреча уготована судьбой, теперь обретали ещё бо́льший смысл, чем согревали мне сердце. Неужели в этом году мне удастся вновь стать человеком?

Так задумалась в итоге, что даже не услышала, как в дверь постучали. Мурлыкая себе под нос, я открыла дверь и впустила гостя, о котором и думала с утра.

Зелёные, будто изумруды, глаза освещали яркую сердечную улыбку, а в руках парень держал букет полевых цветов.

— Не знал, какие ты любишь, поэтому решил сорвать этих, — парень неловко почесал макушку и протянул мне свой подарок. — А если не нравится, всегда можно на снадобья что-то спустить.

— Спасибо, — ответила, приняв букет и мило улыбнувшись. — И никаких снадобий! Будут стоять в вазе и радовать глаз.

Спустя минуту, отойдя чуть назад от стола, я разглядывала дивные цветы, что уже украшали белоснежную скатерть с вышивкой, пока не вздрогнула от прикосновения к плечу руки Алана.

— Ты права, такую красоту и вправду на снадобья пустить жалко, — добавил жених, прижавшись своей щекой к моей. Будучи не в силах сдержать улыбку, я коснулась рукой тёплой сильной груди и ненадолго закрыла глаза. Так легко и спокойно… Всё-таки как же мне всего этого не хватало: тёплых слов, пробирающих до дрожи прикосновений и нежных поцелуев с приглянувшимся душе человеком.

— Кстати, забыл поинтересоваться, — вдруг задался вопросом парень, уткнувшись носом в рыжие локоны.

— О чём? — полюбопытствовала я, подняв голову и выжидающе уставившись на гостя.

Алан мягко погладил мою руку, украшенную вчерашним подарком.

— Ты что-нибудь решила насчёт моего предложения?

Не думала я, конечно, что он спросит о подобном прямо сейчас, но раз уж так вышло… Придётся взять быка за рога!

— Может быть, — ответила, хитро подмигнув.

— И что же? — паренёк встрепенулся, словно побоявшись услышать отказ.

— Я не против. А там уж поживём и увидим, как жизнь сложится.

Алан не проронил ни слова, но было видно, как засияли счастьем его глаза. Облегчённо выдохнув, жених с улыбкой прижал меня к себе. Так мы стояли, покачиваясь в объятиях из стороны в сторону. Его щекотное, пробуждающее желание дыхание отдалось в ушах мелодией любви. Нежный поцелуй, опаливший правую щеку и шею, окончательно лишил меня рассудка.

Так тепло и приятно… Позабыв обо всём, мы устроились поудобнее и не ослабляли объятий, наслаждаясь обществом друг друга. Каждое его движение было наполнено кипящей страстью, которая так и просилась наружу, а поцелуи один за другим заставляли стонать от удовольствия.

Ладно, сдаюсь. Такая жизнь куда приятнее, чем одиночество. Правда, несмотря на всю возможную судьбоносность нашей встречи, оставалось ещё несколько важных вопросов.

— Кстати, я тут подумал, — размышлял Алан, поигрывая рыжими локонами. — Я бы мог, конечно, жильём заняться, как подобает будущему главе семьи, но…

— Зачем? Вон целый дом пустой почти, — ответила, не поднимая головы с тёплой груди. Тонкими пальчиками я поглаживала сильную шею, медленно, сверху вниз, постепенно добираясь до манящего разреза в вороте рубахи. — Да и нельзя в нашем роду травницам уезжать отсюда, так и без дара тогда остаться недолго.

Насчёт последнего я, кстати, не обманывала. Именно поэтому бабушка Софья и прожила всю жизнь у озера, целиком и полностью посвящая себя делу травничьему. Будучи её внучкой, я с малых лет изучала травы, но сам дар полностью получила лишь после смерти хозяйки дома. Как бы ни была тяжела жизнь с русалочьим проклятием, но всё же не хотелось бы окончательно терять наследие предков. Да и пока есть надобность ночевать на дне Плещихи выхода иного тем более нет.

— Вот как, — на секунду парень удивлённо поднял бровь, но потом улыбнулся и легонько поцеловал меня в губы. — Тогда, получается, на том и порешим. Сей дар волшебный сберечь надобно!

Так и началась наша жизнь в роли жениха и невесты. Хоть мы ещё не стали настоящей семьёй, Алан с первых же минут проявлял себя как истинный глава дома: и дров наколол про запас, и мебель всю осмотрел дабы не расшаталось ничего, и даже с интересом наблюдал, как я готовлю у печи. Особенно мне нравилось, когда он подходил, обнимал меня сзади и, положив подбородок мне на плечо, мягкими движениями рук скользил от запястий к плечам. В тот момент, казалось, я готова была отдать всё, лишь бы он не прекращал…

Так незаметно минуло пару дней. Мы узнавали друг друга всё лучше, а домовой становился всё добрее, но вот поведать жениху о даре русалочьем мне так и не хватало духу. Перед ночёвкой на дне Плещихи пришлось использовать все доступные средства, чтобы усыпить жениха и не вызвать у него подозрений: для снадобий пробовала иные, менее пахучие смеси трав, а для усиления желаемого эффекта использовала русальи чары. Дико не хотелось, конечно, так поступать, но иного выбора у меня не было.

На сей раз в воды Плещихи я уже шагала с уверенностью в завтрашнем дне. Что Алан, проснувшись утром, будет обо мне помнить, и наша совместная жизнь продолжится! Даже предстоящий сон у злополучного жёлтого камня уже не казался таким угнетающим…

Но стоило только уснуть, как спустя время меня разбудило знакомое пение. Опять опьянённые местью русалки решили поразвлечься, и, разумеется, невозможно было удержаться и не испортить им всё веселье. Сонно зевнув и потерев глаза, я взмахнула хвостом и поплыла навстречу знакомым голосам.

Так ненавистные мне и при этом чарующие для мужчин звуки на сей раз вели… Эм, в сторону моего дома?

Сердце вмиг учащённо заколотилось, так и предчувствуя возможную беду. Собрав все силы, я ускорилась и, похоже, добралась как раз вовремя: очарованный пением русалок жених уже не касался дна и плыл навстречу собственной погибели.

— Алан, назад, здесь опасно! — чуть ли не надрывая голос, я кричала изо всех сил, но расстояние между нами было ещё слишком большим и бедолага меня не слышал. Спустя пару секунд голова парня исчезла под водой и сердце моё, казалось, остановилось в сей же миг. Громко вскрикнув, я нырнула под воду и принялась искать жениха.

Вот только не хватало, чтобы эти безумные нечестивицы отняли у меня Алана!

Спустя пару мгновений я увидела двух безумных, бледных словно призраки русалок. Словно змеи, они обвили жертву руками и хвостами, не давая тем самым бедолаге двигаться и весом утягивая его на дно.

— А ну, прочь, убивицы! — мысленно я послала им своё гневное послание и, ринувшись вперёд, принялась отрывать безумиц от своего жениха. Вцепились так крепко, что приходилось чуть ли не применять силу. Одна даже вцепилась в мой хвост в надежде оттащить