К Тане подошел один из ее спасителей и приложил ладонь квиску. Она заметила на его берете радужный овал и вспомнила, что это знаквоенной авиации дореволюционной России.

– Просим прощения, леди, – сказал солдат, –мы чуть-чуть опоздали. Ваша сумочка, леди. Прошу сюда. Наша машина в порядке.Можете ничего не опасаться, леди. Мы доставим вас в гостиницу.

Загорелое лицо, белозубая улыбка, мощь и спокойствие. Изкакого мира явились эти шестеро, один к одному, здоровые и ладные парни?

Она запахнула растерзанное па груди платье.

– Кто эти мерзавцы? – трясущимися губами еле-елевыговорила Таня.

– Простите, леди, нам это неизвестно, – сказалдесантник.

– А вы-то кто? – спросила Таня.

– ЭР-ФОРСИЗ, леди. Подразделение Качинского полкаспециальных операций, – улыбнулся парень. – Нас подняли по тревоге.Личный приказ полковника Чернока. Успокойтесь, леди, теперь все в порядке.

Все было не в полном порядке. В безопасном и комфортабельномномере «Васильевского Острова» Таня упала на пол и поползла к ванной. Долгоевремя она пыталась обогнуть мягкий надутый пуф, валявшийся посреди номера, ноэто у нее не получалось, потому что голова попадала под телефонный столик, анога безысходно застревала под кроватью. В этом положении она дергаласьнесколько минут и тихо визжала, пока вдруг в ярости не бросилась в атаку прямона красный пуф, и оказалось, что отбросить его в сторону смог бы и котенок. Онадобралась, наконец, до ванной и открутила до отказа все краны. В реве водыразделась и встала перед зеркалом. Изможденная безумная девка, вроде той, из«Сына Вилки», смотрела на нее. Ей лет 18, думала Таня про себя, она проституткаи шпионка, вернулась после грязной ночи вся в синяках от грязных дьявольскихлап, чем ее наградили за ту ночь – сифилисом, триппером, лобковыми вшами? Комуона еще продалась, какой подонческой службе? Пустила всю воду и пытаетсяотмыться. Преобладает горячая вода, пар сгущается, зеркало замутняется. Это неона там стоит, не грязная курва, которую все куда-то тащат и рвут на части. Этоя там стою и замутняюсь, 38-летняя мать двух любимых детей, жена любимого имогучего мужа, бывшая рекордсменка мира, любовница блестящего русскогоджентльмена, настоящая русская женщина, способная к самопожертвованию, «коня наскаку остановит, в горящую избу войдет…»'. В зеркале ее очертания были ужееле-еле видны, а потом и совсем исчезли. Ванна перелилась. Она стояла пощиколотки в горячей воде, не в силах двинуться. Вода текла в номер на мягкийпружинящий настил. С удивлением она увидела, как возле кровати плавают еешлепанцы. Она вышла из ванной, подошла к ночному столику, стала вынимать изнего какие-то без разбора таблетки, снотворные, слабительные, спазмолитические,разрывать облатки и высыпать все в пустой стакан. Набралось две трети стакана.Сейчас все схаваю целиком, подумала она со смешком, и запью кока-колой изхолодильника. Надо торопиться, пока холодильник не утонул. Когда сюда придут,увидят, что тело плавает под потолком. Вот будет шутка. Вот в Москве-топохохочут. Хохма высшего порядка. Горничная заходит, а Танька Лунина плавает подпотолком. Дохлая чувиха плавает вокруг люстры, вот хохма в стиле… В чьем стиле?В каком стиле?

В левой руке у нее был стакан с таблетками, в правойвскрытая и слегка дымящаяся бутылка кока-колы. Вода доходила до колен. В дверьколотили, непрерывно звонил телефон. Вот черти, хихикала она, не дают довестидо конца шуточку черного юмора.

– Мадам, мадам, сударыня! – кричали за дверьюгорничные.

Дверь тряслась. Она сняла трубку.

– Мадам Лунина, в холле вас ждет джентльмен, –мягчайшим голосом сказал портье.

Еще один джентльмен. Сколько вокруг джентльменов. Все равно,теперь уже никто ее не остановит. Одним махом таблетки – в пасть и обязательнотут же запить кока-колой. Последнее наслаждение – холодная кока-кола.

Дверь сорвали, и тут же с визгом отпрыгнули в сторону. Таня,хихикая, зашлепала по коридору. В конце коридора был балкончик, откуда можнобыло обозреть весь холл. В последний раз взгляну на джентльмена. Любопытство непорок, но большое свинство. Последнее свинство в жизни – взгляд на мужскуюсвинью, которая внизу ждет свинью женскую.

Внизу в кресле, закинув ногу на ногу и внимательно изучаяпоследний номер «Курьера», сидел безукоризненно выбритый и причесанный АндрейАрсениевич Лучников в великолепном от Сен-Лорана полотняном костюме. Он был такувлечен газетой, что не замечал ни паники, возникшей среди отельной прислуги,ни струй воды, льющихся с балкона в холл, ни ручья, катящегося уже по лестницевниз, ни голой Тани, глядящей на него сверху.

– Андрей! – отчаянно закричала она.

Хлопнулась вниз и разбилась вдребезги бутылка кока-колы истакан. Рассыпались по мокрому ковру десятки разнокалиберных таблеток.

Он мгновенно все понял и взлетел наверх, обхватил бьющуюсяТаню за плечи и прижал к, себе.

За стойкой рецепции отлично вышколенные профессионалы портьеи его помощник делали вид, что ничего особенного не произошло. Между собой онитихо переговаривались.

– Обратите внимание, Мухтар-ага, какие невероятные дамыстали приезжать к нам из Москвы.

– Да-да, там определенно происходят очень серьезныеизменения, Флинч, если начинают появляться такие невероятные дамы.

– Что вы думаете, Мухтар-ага, насчет Идеи Общей Судьбы?

– Я уверен, Флинч, что мы принесем большую пользувеликому Советскому Союзу. Я, хотя и не русский, но горжусь огромными успехамиСССР. Это многонациональная страна и, между прочим, там на Волге живут нашибратья-татары. А вы, Флинч? Мне любопытно, что вы, англо-крымчане, думаете овоссоединении?

– Я думаю, что мы хорошо сможем помочь советскимтоварищам в организации отельного дела.

– Браво, Флинч, я рад, что работаю с такимпрогрессивным человеком, как вы.

– Господа! – крикнул им сверху Лучников. –Помогите, пожалуйста, погрузить багаж дамы в мою машину!

Через четверть часа они уже неслись в хвостатом«турбо-питере» по Главному фриуэю в сторону столицы. Андрей каждую минутуцеловал Таню в щеку.

– Вместо всех тех таблеток прими вот эту одну, –говорил он ей, протягивая на ладони розовую пилюлечку транквилизатора. –Все позади, Танюша. Это я во всем виноват. Я увлекся своими российскимиприключениями и забросил тебя. Хочешь знать, что произошло с тобой этой ночью?

– Нет! – вскричала Таня. – Ничего не хочузнать! Ничего не произошло!