Он с трудом сумел найти Трапакова. Но тот не мог дажеуделить ему время, чтобы помочь разобраться, настолько важными делами занимался— уничтожал документы ПГУ, иначе они могли в тог момент попасть в чужие руки.

Тогда Юджин принял твердое решение попасть на прием кпредседателю КГБ СССР. Он считал, что имеет моральное право получить ответ навопрос, что именно происходит с его страной, героем которой он был и вбуквальном, и в переносном смысле этого слова? Он хотел понять, почему быланачата подобная авантюра. Но приехав к зданию КГБ, он вдруг понял, что ничегоне будет спрашивать.

Сытые люди в каких-то куртках и спецовках, откормленныедилеры и брокеры, так расплодившиеся за последние два года, коммерсанты,кооператоры, биржевики, спекулянты, просто разная накипь, всегда возникающаяпри любом брожении и при любой революции, устремились на площадь Дзержинского,чтобы снести памятник, а затем, по примеру восточноевропейских стран, взятьштурмом здание КГБ. Ведь только люмпены сносят памятники, не понимая, чтонельзя мстить камню за свои неустроенные души. Немногочисленные демократы наплощади до хрипоты объясняли собравшимся, как опасно поддаваться эмоциям: штурмздания и столкновения повлекут с обеих сторон многочисленные жертвы.

С трудом ему удалось попасть в здание КГБ. На первом этажеуже стояли вооруженные люди. По их ошеломленным, растерянным лицам Юджин понял,что любая атака будет просто обречена на успех. Сотрудники КГБ уже не моглистрелять в собственный народ. Это были не те чекисты, которые в двадцатом годуподавляли восстание моряков в Кронштадте и расстреливали крестьян в Тамбове. Ине те чекисты, которые в тридцать седьмом беспощадно избивали наркомов,заставляя из ползать в собственной блевотине и подписывать показания. И не течекисты, что наводили ужас своей осведомленностью в шестидесятые-семидесятыегоды. Это были выпускники МВТУ, МГИМО, МГУ, разведшкол, которые не могли и нехотели идти против собственного народа. В тот момент, когда восставший народготовился штурмовать самый мрачный символ «дракона», выяснилось, что чудовищедавно умерло и вместо него в замке обитают вполне респектабельные и понимающиемолодые люди.

Юджин поднялся наверх. Всюду царила паника. Сотрудники КГБ,в кабинетах которых висели портреты Дзержинского, молча наблюдали, как наплощади сносят памятник «железному Феликсу». Он прошел по коридору дальше. Всекуда-то спешили. Вдруг он увидел двоих мужчин, стоявший у окна. Он узнал ихобоих.

Это были генералы Шебаршин и Леонов. Леонид Шебаршин молчанаблюдал, как сносят памятник Дзержинскому. Однажды он уже присутствовал приподобных эксцессах и массовых народных волнениях. Но тогда это было в другойстране. В семьдесят девятом году он работал резидентом в Иране. Спустядвенадцать лет он увидел повторение подобного в Москве.

Стоявший рядом Леонов хмурился, но тоже молчал. Большеникого поблизости не было. Когда с памятником не удалось справиться и люди наулице замитинговали, видимо, требуя пригнать на площадь тяжелую технику, Леоноввдруг тихо сказал:

— Арестовали Владимира Александровича, говорят, тыбудешь новым председателем.

По лицу Шебаршина пробежали тени. Он резко обернулся кЛеонову.

— Не буду! — сказал жестко. И повторил:

— Не буду!

Он вдруг увидел стоявшего в коридоре Юджина. И невеселоулыбнулся.

— Не нужно было вам сегодня сюда приходить. У нас здесьтакое происходит — Я пришел узнать, чем могу помочь, — сказал Юджин.

— Уже ничем, полковник. Все, что вы могли, вы и таксделали. Честно и мужественно. Езжайте домой, — посоветовал ему Шебаршин.

На следующий день из газет Юджин узнал, что Шебаршин былпредседателем КГБ лишь один день. Его участь была решена. Он был слишкомизвестным человеком в КГБ и во всем мире, чтобы ему позволили оставаться идальше на этом посту. А потом началось непонятное…

В КГБ был назначен новый председатель. Бывший строитель ипартийный работник, бывший министр внутренних дел, достаточно строгий,принципиальный, в меру честный, но слабый профессионал. И этот человек долженбыл отныне решать судьбы лучших профессионалов разведки и контрразведки.

Бакатин не понимал, что «пятилетку за три года» можносделать в строительстве, но не в разведке. Он не просто разгонял кадрыпрофессионалов своим воинствующим непрофессионализмом и некомпетентностью, он,сам того не желая, просто поставил под угрозу безопасность СССР и России,нанеся за всю историю ВЧК-ОГПУ-НКВД-КГБ самый мощный удар по всей организации.

Апофеозом его воинствующей некомпетенции стала выдачаамериканскому посольству схемы прослушивания, на которую было затрачено стольковремени, труда и денег. Проработав всего несколько месяцев на должностипредседателя, Бакатин так и не понял, какой колоссальный вред нанес своейсобственной стране, выгнав тысячи лучших специалистов из КГБ. Даже назначениеПримакова на должность руководителя разведки уже не могло спасти положения. Ихотя осторожный Евгений Максимович и пытался отстаивать некоторые кадры, участьмногих была решена. Практически на следующий день после путча и арестагенералов КГБ Крючкова и Плеханова из органов были уволены генералы Шебаршин иЛеонов. Через некоторое время работу будут вынуждены оставить еще двавыдающихся разведчика КГБ — генералы Соломатин и Дроздов. Но упрямый Бакатинсчитал, что незаменимых людей не бывает. Он просто путал стандартные блочныепанели с таким штучным товаром, как разведчик. И через несколько месяцев былснят с работы.

Все эти месяцы Юджин исправно приезжал на работу, но вуправлении кадров не знали, куда трудоустраивать тысячи людей, и поэтому никтоне хотел думать об участи непонятного агента, вернувшегося из Америки. Лишь кконцу девяносто первого ему разрешили работать в Управлении охраныконституционного строя, дав, по существу, место-синекуру, лишь бы отвязаться отего назойливых притязаний снова быть полезным своей Родине.

И только в марте, когда число уволенных из бывшего КГБ ужеперешло всякие разумные пределы и в некоторых отделах образовались опасныебреши, его взяли на работу в отдел, занимающийся проблемами ближневосточныхстран, в том числе и Турции. К тому времени Служба внешней разведки сумелаотделиться от контрразведки в самостоятельную организацию. И именно в это времяначались странные вещи. В Турции последовал ряд оглушительных провалов. Почтивсе планы СВР оказывались известны в Анкаре и Вашингтоне. После развалаСоветского Союза активность некогда далекой Турции достигла своего апогея. Был введенбезвизовый режим поездок в Турцию для всех граждан бывшего СССР. А турецкиедипломаты и разведчики начали активно заселять пространство Закавказья иСредней Азии, освободившееся от опеки «старшего брата» и попавшее вместо этогов цепкие руки другого «брата».

Активность Турции беспокоила не только дипломатов иполитиков в Москве. Она начала беспокоить и разведчиков, когда два курьера,следовавших через Турцию, провалили свои задания поочередно в Испании иФранции. И тогда началась проверка.