Я понеслась в спальню. Похоже, дело совсем плохо, у Олега наработе никогда не допроситься автомобиля. Впрочем, сейчас многие милиционеры,поняв, что нечего надеяться на государственный транспорт, обзавелисьсобственными кабриолетами. Одно время им даже давали талоны на бензин, но потомперестали… У МВД вечно нет денег, а еще удивляются, что в стране разгулпреступности. Ну скажите, каким образом несчастный мент на рассыпающихся находу «Жигулях» 1990 года выпуска способен догнать «БМВ», выпущенный в 1999 году?Значит, Олегу совсем нехорошо, если его привез шофер…

– Тише, – шикнул Филя, услышав мое тревожное: «Ну как?» – Онспит, снотворное ему уколол.

– Болит, да?

– Похоже, что очень, – вздохнул ветеринар, – а все потому,что безответственный человек. Разве можно с радикулитом на работу бегать?Вылежать требуется дома, в тепле, минимум неделю. Это и ежу понятно. Вон, Юркаговорил, у Олега в кабинете стол у окна стоит и жутко дует… Конечно, он и будетболеть все время. Иди, Вилка, попей чайку, устала небось после работы.

Я пошла по коридору и вновь налетела на Акима.

– Безобразие, – занудел свекор, – столько бабья в квартире,а хлеба никогда нет, что же нам, масло на сыр мазать? Давай, Виола, топай вбулочную.

– Уже поздно, папа, – осторожно возразил, выходя из комнаты,Филя, – небось все закрыто и темно…

– Ничего, – быстро ответила я, – у метро круглосуточныйсупермаркет, только скажите сразу, что еще купить.

– Вот, – старик сунул мне в руки список, – действуй.

Я, одеваясь, не утерпела:

– Сами же недавно так красиво повествовали, что женщинадолжна домашнюю работу делать: готовить, стирать, а мужик обязан продуктыпритаскивать. Почему сами не сходили?

Аким посинел:

– Это в нормальной семье, а не в караван-сарае! Я, междупрочим, сегодня суп варил и стиральную машину гонял, так что тебе за жратвойшкандыбать!

Я вздохнула. Тесное общение, даже дружба с Ленинидомналожила отпечаток на словарный запас свекра. «За жратвой шкандыбать». Раньшеон не позволял себе подобных выражений. Ну-ка посмотрим, что тут написали. Так,молоко, сыр, масло, колбаса, яйца, кефир, хлеб… Бутылка водки!!! Однако, Акимдает. Значит, сначала папенька поил свата пивом, а теперь они повысили градус!

– На водяру перешли, – не утерпела я. – Сорт не указали, нуи к какой марке душа лежит? «Гжелку» желаете?

Аким из синего стал фиолетовым.

– Я не пью совершенно, а уж, как ты изволила выразиться,водяру вообще не употребляю. Просто безобразие, до чего отвратительноизъясняется нынешняя молодежь!

Я почувствовала легкую тошноту. Хорош словесник, напомнитьему про то, как он только что послал меня «шкандыбать за жратвой»? Нет,пожалуй, не стану, а то до утра прозудит.

Натянув куртку, я подумала секунду и завязала длинный черныйшарф. Странная, однако, погода на улице! Вчера термометр показывал ноль, асегодня минус пятнадцать. Москвичи еще не успели перестроиться, и кое-кто бежалпо обледенелым улицам с непокрытой головой… Но мне не хочется мерзнуть, поэтомув придачу к шарфику прихвачу еще и варежки, Томуськины, из овчины.

– Вилка, – велел Филя, – дорогую водку не бери, самуюпростую проси.

– Думаешь, Аким отравится? – хмыкнула я.

Филя поморгал глазами, потом робко улыбнулся:

– Нет, отец водку не пьет, это для Олега.

– Он тоже «беленькую» не употребляет, – удивилась я.

– Компресс ставить, – пояснил ветеринар, – на поясницу…

– Понятно, – вздохнула я и побежала на проспект.

Между прочим, воспитанный Филипп мог бы сам предложитьсгонять в магазин! Но нет, он даже не пошевелился, увидав, что я собираюсьвыходить на улицу. Да, «хорошее воспитание» Акима дало буйные всходы…

В супермаркете, кроме меня, был еще только один покупатель:пьяноватый мужик неопределенного возраста.

– Давай ханку, – прохрипел он продавщице и, увидав, что тапротянула руку к бутылке под названием «Исток», гневно добавил: – Офонарела? Урабочего человека-то нет денег на такую штуку, вон ту доставай!

Получив поллитровку, украшенную блеклой этикеткой, он,пошатываясь, выполз на улицу.

– И мне такую же, – сказала я.

Девчонки, стоявшие за прилавком, оглядели мою куртку,шарфик…

– Не берите, – тихо сказала одна, – это чистый самогон, вотдля таких и держим.

– Компресс поставить надо, спиртовой…

– А, тогда конечно, – вмешалась другая девчонка, – но питьне советуем. Ой, Танька, смотри!

Сквозь огромное стеклянное окно, словно в гигантскомтелевизоре, можно было наблюдать немое кино. Вышедший из магазина алкоголикпоскользнулся на обледенелом тротуаре и, пытаясь сохранить равновесие, замахалруками. Упасть парень не упал, но с ним произошла другая катастрофа.Вожделенная бутылочка выпала, угодила прямиком на чугунную крышкуканализационного люка и, естественно, разлетелась вдребезги.

Алкоголик застыл над местом трагедии. Я невольно хихикнула,даже скульптура великого Микеланджело «Оплакивание Христа» не выглядит стольвпечатляюще. На лице парня отразилась истинная мука, потом он сорвал с головывязаную шапочку, швырнул ее на лед и затопал ногами. Губы его шевелились, нозвук не долетел в магазин через толстую витрину…

– Представляешь, что он говорит! – хихикнула одна из девок.

– Да уж, горе у парня, – добавила другая.

– Новую купит, – сказала я.

– Не сегодня, – заржали продавщицы. – Он, бедняга, изкарманов всю мелочь вытряс, мы ему даже пятьдесят копеек простили! Ну и беда унего, вон как убивается!

Я стала оглядывать ряды банок. Так, возьму консервированнуюкукурузу…

– Ой, смотрите, чего удумал, смотрите! – заорали торгашки.

Я обернулась и обомлела. Пьяница, встав на четвереньки,старательно, как собака, пытался вылакать водочную лужу. Мне стало противно, нудо чего же может докатиться человек! Отвернувшись от омерзительной сцены, ястала набивать сумку.