– Так, ничего особенного, – ответил Гарион деланнонебрежным тоном. – Просто мы его прогнали, вот и все.

– Я думаю, другого выхода не было, – сказалБельгарат, – но теперь почти каждый в Катакоре знает, что в этих горахчто-то происходит, так что нам нужно быть начеку.

– Сколько еще до Ашабы? – спросил его Сади.

– Около дня пути.

– Мы поспеем?

– Да, мы прибудем как раз вовремя. А теперь давайтеспать.

В ту ночь Гариону опять снился тот же сон. Он даже не былуверен – сон ли это, никакой картинки, лишь полный отчаяния крик, наполнявшийего сердце ужасом. Он проснулся в поту и, дрожа, сел на кровати. Затем натянулна плечи одеяло, обхватил руками колени и долго смотрел на тлеющие в каминеугли, пока снова не задремал.

На следующее утро все еще было облачно, и они поскакали пооврагу, возвращаясь к наезженной дороге, ведущей к подножию гор. Шелк иФельдегаст выехали вперед, на разведку, чтобы предупредить всех в случаеопасности.

После того как они проехали около мили, всадники вернулись.Лица их были мрачны.

– Впереди у самой дороги расположился лагерем отрядкарандийцев, – сообщил Шелк.

– Засада?

– Нет, они почти все спят. Судя по всему, провели ночьв отправлении своих мерзких религиозных обрядов и сильно утомились. Или простопьяны.

– Их можно объехать? – спросил Бельгарат.

– Можно, – отвечал Шелк. – Надо простосвернуть с дороги и под прикрытием деревьев объехать стороной то место, где ониспят.

Старик кивнул.

– Показывай нам дорогу, – сказал он.

Они свернули в сторону и тихим шагом въехали в лес.

– Какие же религиозные обряды они отправляли? –тихо спросил Дарник.

Шелк пожал плечами.

– Довольно трудно сказать. Я увидел у них алтарь, закоторым на шестах торчали черепа. И, судя по всему, была большая попойка и ещекое-что.

– Что это «кое-что»?

Шелк поморщился.

– С ними женщины, – с отвращением произнесон. – И я заметил следы беспорядка.

Дарник внезапно покраснел до ушей.

– Ты ничего не преувеличиваешь, Хелдар? – спросилаего Бархотка.

– Нет, нисколько. Некоторые еще продолжаютразвлекаться.

– Однако есть кое-что поважнее этих оригинальныхрелигиозных обрядов, – добавил Фельдегаст, не повышая голоса. – Этоих домашние животные.

– Какие именно? – спросил Бельгарат.

– Ну, может, не совсем домашние, почтеннейший, новокруг лагеря сидели псы и даже не пытались напасть на карандийцев.

Бельгарат пристально посмотрел на него.

– Ты уверен?

– Я достаточно хорошо знаком с псами Торака, чтобыузнать их.

– Значит, между Менхом и Урвоном действительносуществует союз, – сказал старик.

– Как ты мудр и проницателен! Наверное, призвал напомощь весь свой богатый опыт, накопленный за десять тысяч лет жизни, чтобыприйти к этому выводу.

– Семь тысяч, – уточнил Бельгарат.

– Семь, десять – какая разница?

– Семь тысяч, – ворчливо повторил Бельгарат.

Ближе к вечеру их путь пролегал по болотистой местности,грязной и вонючей, где белые, похожие на скелеты коряги протягивали свои сучья,будто щупальца, к мрачному мутному небу, а маслянистая, застоявшаяся вода втемных прудах издавала запах гнили. Стволы давно погибших деревьев в изобилиипоросли поганками, сквозь серую землю пробивались чахлые сорняки.

– Очень похоже на Хтол-Мишрак, правда? – спросилШелк, с брезгливостью оглядываясь вокруг.

– Мы приближаемся к Ашабе, – сказал емуБельгарат. – Торак каким-то образом воздействовал на эту местность.

– Разве он об этом не знал? – печально произнеслаБархотка.

– О чем? – спросила ее Сенедра.

– Что само его присутствие растлевает все вокруг?

– Нет, – ответила Сенедра, – не думаю.Сознание его было так исковеркано, что он этого не замечал. Солнце пряталось отнего, и он видел в этом только доказательство своего могущества.

Проницательное наблюдение Сенедры несколько удивило Гариона.Его почти всегда легкомысленная жена казалась ему ребенком, да и росточка онабыла очень маленького. Но зачастую эта миниатюрная волевая женщина, с которойон шел по жизни, заставляла его посмотреть на нее другими глазами. Сенедрачасто дурачилась, но никто не назвал бы ее глупой. Она смотрела на мир ясным,решительным взглядом, который видел не только одежду, украшения и дорогие духи,но и многое другое. Его сердце внезапно наполнилось гордостью за нее.

– Сколько нам еще до Ашабы? – грустно спросилСади. – Стыдно признаться, но это болото действует на меня угнетающе.

– На тебя? – удивился Дарник. – Я думал, тылюбишь болота.

– Болото должно быть зеленым и полным жизни,Дарник, – ответил евнух. – А здесь все мертво. – Он поглядел наБархотку. – Зит у вас, ваше высочество? – жалобно спросил он ее. –Мне сейчас очень одиноко.

– Она спит, Сади, – ответила девушка, прикрываярукой корсаж. – Она здесь в тепле, в безопасности и очень довольна. Дажемурлычет.

– Да, удобно устроилась в своем надушенномгнездышке. – Он вздохнул. – Я ей иногда завидую.

– Ах, Сади, – произнесла девушка, покраснев иопустив глаза. На щеках ее тут же появились ямочки.

– Я говорю это чисто умозрительно, моя дорогаяЛизелль, – печально произнес Сади. – Иногда я хотел бы, чтоб все былоиначе, но... – Он опять вздохнул.

– Тебе обязательно нужно носить с собой этузмею? – спросил блондинку Шелк.

– Да, Хелдар, – ответила та, – да,обязательно.

– Вы не ответили на мой вопрос, почтеннейший, –обратился к Бельгарату Сади. – Сколько еще ехать до Ашабы?

– Гляди, она вон там, – коротко ответил старыйволшебник, указывая рукой на обрыв, возвышающийся над вонючим болотом. –Мы должны поспеть туда до наступления темноты.