меня и Коби утратила актуальность. Мы оба оставили ее позади. На Матче Всех Звезд в 2009-м мы вместе играли за команду Запада, и нас обоих признали MVP матча.

Я приехал туда с сыном, и когда нам вручили трофей, я сказал: «Держи, Коби, он твой». Он сказал: «Нет, отдай его своему сыну. Я свой еще получу. Подари трофей своему малому».

Мои дети просто обожают Коби Брайанта. Они называют его дядя Коби, а его девочки зовут меня дядя Шак. Если посмотреть на наши взаимоотношения глазами ребенка, все станет предельно просто и ясно. Мы вместе играли, мы вместе побеждали, и все считают, что вместе мы были лучшими. Все остальное им знать ни к чему.

В общем, мой сын Шариф приезжает домой с этим здоровенным трофеем и говорит всем своим друзьям: «Коби отдал мне свой трофей MVP». Я не думаю, что он осознавал, что я тоже получил этот трофей. Разговоры были только о Коби. Я едва не прослезился.

Я сейчас серьезно говорю. Без шуток.

Сразу после той игры я в пух и прах разнес «Торонто» и Криса Боша, накидав 45. В тот вечер я был в плохом настроении, но начал с пары удачных бросков, а они вдобавок пытались опекать меня силами одного только Боша, что я счел признаком неуважения и просто сорвался.

Мои партнеры смеялись, отбивали мне пять и шлепали по руке. Полагаю, что им было смешно видеть, как я срываюсь на соперниках, но мне было не до смеха, потому что я знал – даже в тридцать шесть лет я могу творить такое, стоит только дать мне мяч.

Люди думали, что моя игра идет на спад, но как по мне, «спад» – это когда ты регулярно забиваешь 2 броска из 13, а я так никогда не играл. В том сезоне точность моих бросков составляла 60 %, а в среднем за карьеру я попадал в 58,2 % случаев. Если мои цифры и упали, то лишь потому, что сократилось количество моих попыток на бросок. Дайте мне 10–12 шансов за игру, и вас удовлетворит итоговый результат.

В моем заключительном сезоне в «Финиксе» мы одержали сорок шесть побед, но не попали в плей-офф. Я знал, что это значит: пора мне паковать чемоданы.

Стив Керр позвонил мне и сказал: «Кливленд» спрашивал про тебя. Мистер Сарвер хочет сэкономить денег, поэтому я хотел любезно сообщить тебе о том, что мы можем задействовать тебя в переходе».

Я был впечатлен. Именно этого хочет любой игрок, чтобы к нему относились честно и справедливо. Я сказал ему: «Я ценю это. Вперед, делайте то, что должны». Он не был обязан звонить мне. Он имел полное право делать все, что хочет, но вместо этого он приложил усилия, и я оценил это. Он вел себя так все время моего пребывания там. Он говорил: «Эй, мне нужно, чтобы ты сделал это» или «Мы собираемся дать тебе отдохнуть в этой игре». Я спрашивал его: «Ты уверен?» – а он отвечал: «Да, думаем, что это пойдет тебе на пользу». Ради Стива Керра я бы сделал все, что угодно. Ему нужно было только попросить.

Когда они спустили курок, Стив вновь позвонил мне и сказал: «Эй, уверен, ты сейчас смотришь новости. Понимаю, что принять это может быть трудно». Я сказал ему, что я не держу зла. Я понимал, что Сарвер бизнесмен и что он хочет влезть под потолок зарплат, а мне было тридцать шесть, и у меня была большая зарплата. Все вполне логично, на мой взгляд.

Я собирался переехать в Кливленд, чтобы помочь Королю, Ле Брону Джеймсу, выиграть перстень. Именно так я и сказал им, как только приехал в команду, и именно на это я нацеливался.

Ле Брон был звездой большого масштаба. Он был так же крут, как я в 2000-м, когда доминировал в лиге, играя за «ЛА». Мои дети слишком маленькие, чтобы помнить об этом. Мои сыновья любят Ле Брона больше, чем меня. Я немного завидую ему из-за этого.

Оказываясь рядом с Ле Броном, понимаешь, что он именно тот, кем кажется со стороны. Он сильный парень с уймой уверенности в себе, который работает, не щадя сил. У него пока нет такого же арсенала, как у Коби, но уверен, он появится. Он не остановится, пока не выиграет множество перстней.

А еще он великолепный командный игрок. В этом я вижу его преимущество над Коби. Он сделает все ради победы, и зная, что он может в любой момент взять игру под свой контроль, он понимает, что все равно должен задействовать партнеров.

Ле Брон несколько иначе воспринимает поражения по сравнению с большинством суперзвезд, с которыми я сталкивался. Он не из тех, кто будет устраивать истерики после провальных матчей. Он не будет орать тебе в лицо, брызжа слюной. Я не раз слышал, как он говорит: «В сезоне восемьдесят две игры. Давайте будем честными с собой». Он шарил. В очень молодом возрасте он уже вел себя как ветеран.

Время от времени, если ребята не реагировали должным образом, он подходил, бранил пару человек и говорил: «Вы можете работать усерднее. Я знаю, что можете».

А еще Ле Брон довольно хорош по части тактических «крестиков-ноликов». Он все время обсуждал с Мо Уильямсом и Буби Гибсоном, как будет давать им возможность открыться. Он говорил: «Парни, эти чуваки неуважительно относятся к вам. Вы должны заставить их поплатиться за это. Я сделаю так, что на мне повиснет трое чуваков, и тогда я отброшу мяч вам, и вам надо будет постараться найти подходящий для броска угол. Поняли? Бросайте чертов мяч. И выдыхайте парни, расслабьтесь. Давайте, я рассчитываю на вас».

Ходили разговоры о том, что мы с Мо Уильямсом не ладили в то время, пока я был в «Кэвс». Мо был нормальным пацаном. Он просто слишком часто пытался бросать мяч. Он думал, что команда – это их с Ле Броном связка, их двойной удар, и в результате таланты Буби не использовались в полной мере.

Док Риверс сказал, что до него доходили слухи о том, что я якобы настроил команду против Мо. Каким образом я мог настроить ее против Мо? Он ведь был корешем Ле Брона. Они тесно общались. А это была команда Ле Брона. Пока в команде был Король, все боялись раскачивать лодку, поэтому он все делал ровно так, как хотел. И я не виню его. Весь груз давления был на нем. Это была команда Ле Брона и всех остальных. Я был в категории «всех остальных», и меня