толпа народу, я хотел установить с ними контакт, поэтому дал им слово, что мы выиграем чемпионство. Я держу свое слово, так что это должно было мотивировать меня. На чемпионском параде в «ЛА», после того как мы уже выиграли один титул, я встал и сказал: «Вы врубаетесь?» и пообещал им, что в следующем году мы с ними увидимся здесь снова.

Мне нравится ощущать давление. Я питаюсь им. Но если ты собираешься взвалить на себя такое давление, то тебе нельзя в решающие моменты играть плохо. Вот что озадачивает меня в Ле Броне. Я никогда не видел игрока такого таланта, который настолько бы не оправдывал ожиданий. На мой взгляд, в финале против «Мэверикс» он играл в полном рассинхроне с командой.

И все же я не стал бы ставить против него.

Когда я покинул «Кливленд» в 2010-м, я пожелал Ле Брону, ставшему свободным агентом, удачи на новом месте, но я тогда понятия не имел, куда его занесет. Я никогда не связывался с ним с тех пор, как покинул город.

Хотел бы я иметь возможность принести «Кавальерс» больше помощи в борьбе за титул. Я чувствую, что мог бы внести решающий вклад, но не все в «Кливленде» соглашались с этой теорией. Я держал язык за зубами, собрал свои вещи и поехал домой.

Я даже всерьез задумался о завершении карьеры.

В июне 2010-го «Лейкерс» обыграли «Селтикс» и стали чемпионами, и когда журналисты спросили у Коби Брайанта, что´ для него значит эта победа, он сказал: «Теперь у меня на один титул больше, чем у Шака, – сказал он. – Можете не сомневаться».

Эй, я не могу винить парня за это. Он держал в руках трофей и имел полное право бахвалиться. Я отправил Коби поздравления в своем Twitter, написав ему: «Наслаждайся, мужик. Наслаждайся. Я знаю, что ты теперь говоришь: «Шак, ну как тебе на вкус моя задница?»

Тогда я этого не знал, но владелец «Селтикс» Вик Гроусбек, услышав слова Коби о том, что у него теперь на один перстень больше, чем у меня, сказал Дэнни Эйджу: «Давай приведем Шака».

Х-м-м-м. The Big Shamrock – «Большой клевер». Кажется, планы уйти на пенсию снова придется отложить.

Декабрь 2010-го

«Бостон-Гарден»

Бостон, Массачусетс

Шакил О’Нил беспокойно ерзал, пока Док Риверс озвучивал план предстоящей игры, стоя у меловой доски. Здоровяк пытался сосредоточиться, но ему было трудно расслабить свое внушительное тело. Его бедра были напряжены, и тренерский штаб проинструктировал его активнее двигаться, делать растяжку и разогревать мышцы перед каждой игрой.

Шак окинул взглядом раздевалку в поисках весов, которые помогли бы ему размять бицепсы. Ничего не находилось. Он огляделся еще раз и заметил Майка Лонгабарди, миниатюрного ассистента тренера.

– Эй, Майк, – шепнул он. – Подойди-ка.

– А? – сказал Лонгабарди.

– Дай-ка я тебя подниму. Иди ко мне на руки, братан, – сказал О’Нил.

Не произнеся больше ни слова, Шак сгреб ошарашенного ассистента, затем переключил свое внимание на Риверса и плавным, сгибающим движением стал поднимать, а потом опускать Лонгабарди.

Кевин Гарнетт, ставший живым олицетворением запредельной интенсивности тех «Селтикс», опустил голову, чтобы подавить смешок.

«Я изо всех сил старался не расхохотаться, – сказал KG, – но далеко не каждый день можно увидеть, как человек делает жим ассистентом твоего тренера».

Риверс храбро попытался продолжить инструктаж, но пока Шак невозмутимо сидел и упражнялся со взрослым мужчиной, как с гантелей, его партнеры заходились в конвульсиях от смеха.

– Ох, Шак, – запротестовал Риверс, а затем улыбнулся против своей воли. – Ладно, парни, давайте уже играть.

– Не волнуйся, тренер, – сказал здоровяк, хлопая Риверса по плечу по пути на паркет. – Теперь я вполне расслаблен.

Как и его партнеры.

Игра за «Бостон Селтикс» была одной из самых больших почестей в моей карьере. Единственное, чего бы мне хотелось, это завершить то, ради чего я туда пришел, – помочь им выиграть чемпионство.

Мне плевать, что там говорят люди. Если бы не мои проблемы со здоровьем, уверен, мы бы этого добились.

Поначалу я не был уверен, что у меня все сложится с «Бостоном». Мы общались с рядом команд, включая и «Атланту», и я хотел получить мид-левел-исключение. «Селтикс» предпочли дать его Джермейну О’Нилу. Это в некотором смысле задело меня. Дэнни сказал, что они решили отдать его Джермейну, потому что ему был тридцать один год, то есть он был намного моложе меня, а кроме того, он только что отлично отыграл сезон, если не считать плей-офф, конечно. Дэнни сказал, что у JO была травма в постсезоне и из-за этого он играл плохо. Он сказал, что Кендрик Перкинс посоветовал ему постараться заполучить Джермейна О’Нила.

Когда Перк предложил эту идею, Дэнни сказал:

– Но ведь он так плохо играл против нас в плей-офф.

– Не суди его за это, – ответил ему Перк. – Все плохо играют против меня.

И в итоге все свелось к тому, что, если я хочу играть за «Бостон Селтикс», я должен согласиться на минимум, то есть примерно на 1,5 млн долларов в год.

Скоро мне должно было стукнуть тридцать девять, и мне было очевидно, что идти надо было туда, где от меня не будут требовать слишком многого. Я уже был тем, кто тащил в одиночку, я выиграл четыре перстня, так куда же мне отправиться, чтобы внести еще больший вклад в свое наследие игрока?

Я рассмотрел все команды-претенденты и понял, что «Бостон» выделяется по целому ряду причин. Во-первых, Перк вылетел с травмой колена, а значит, они нуждались в помощи центрового. Во-вторых, я уже был отлично знаком с их Большой Тройкой. Мы с KG дружили уже много лет. Пол Пирс был снайпером большого масштаба, и именно я был тем, кто присвоил ему прозвище «Истина». Мама Рэя Аллена много лет очень тесно общалась с моей мамой, так что я хорошо знал, с какими парнями буду иметь дело.

Больше всего в «Бостоне» меня привлекало то, что они играли, как команда. Они делились мячом, и в прессе никогда нельзя было услышать о том, что у них в команде есть какие-то межличностные конфликты. В мой единственный год в «Кливленде», когда они обыграли нас в плей-офф, Рэджон Рондо «убил» нас в первой игре, Пол Пирс во второй, а в третьей, когда меня решили поставить против KG, нас «убил» он. Я смотрел на них и думал: «Всем плевать, кто будет набирать очки. Это весьма круто».

Ходили разговоры о том, что я могу вернуться в «Лейкерс». Джини Басс напирала на своего отца, убеждая его рассмотреть такой вариант, и Фил Джексон бы одобрил этот