– Звучит многообещающе. – Это было ново для обоих, иоба дрожали от предвкушения и страха.

Они подошли к Мэри Стюарт и Хартли. Прежде чем уйти, Гордонсжал Танину руку. Он был совсем близко, но она все равно не могла накинуться нанего с поцелуями. От этого можно сойти с ума.

– Как покатались? – спросила она у Хартли.

Тот сочувственно посмотрел на нее:

– Мэри Стюарт рассказала мне о бедняжке Зое. Ракжелудка – страшная болезнь. От него умер мой бостонский кузен. – (Таня кивнула.Мэри Стюарт не обманула ее ожиданий). – Как печально!

– Не то слово! – Таня переглянулась с Мэри Стюарт. –Она, наверное, протянет еще сколько-нибудь, но скоро могут начаться осложнения.– Ей было нелегко сочинять, но он согласно кивал.

– То же самое было с моим кузеном. Близким ничего неостается, кроме заботы об удобстве умирающего. Пусть делает, что хочет, зная,что вы окажетесь с ней рядом по первому ее зову.

Таня спохватилась, что забыла предупредить Гордона о своемрешении удочерить Зоину девочку. Существовало немало причин, по которым ейхотелось поставить его в известность. Главное, она стремилась проверить егореакцию. Она не торопилась признаваться самой себе, что после трехдневногознакомства репетирует будущую совместную жизнь, но раз они собираютсяпродолжить встречи, надо знать, как он отнесется к некоторым обстоятельствам, вчастности к ребенку Зои.

Хартли составил им компанию за обедом. Все разговоры былипосвящены одной Зое: ее здоровью, карьере, клинике, ребенку, ее будущему,блестящим способностям, ее самоотверженной преданности людям. Пока онивозносили ей хвалу, объект их интереса сидел у себя в комнате, погрузившись вразмышления. Зоя знала, что должна позвонить Сэму, но откладывала звонок.Предстояло спросить его, заменит ли он ее еще на несколько дней, но онабоялась, что он расслышит в ее голосе что-то новое.

Пока она боролась с нерешительностью и подумывала, не лучшели оставить ему сообщение, раздался телефонный звонок. В дело вмешалосьПровидение: звонил сам Сэм, которому потребовался ее совет относительно однойиз больных. Ей нужно сменить лекарства, и Сэм стремился сперва заручитьсяЗоиным согласием. Застав ее на месте, Сэм удивился: он собирался оставить длянее сообщение в администрации, но сперва решил проверить, не заглянула ли онана минутку к себе.

– Рад, что поймал тебя! – радостно произнес он и сразузадал свой вопрос, на который она дала обстоятельный ответ.

Зоя была довольна, что он обратился к ней за советом: малокто из подменяющих врачей удосуживался предоставлять решение лечащему доктору.

– Спасибо, что спросил, – поблагодарила она. Именнопоэтому и отдавала Зоя ему предпочтение среди всех возможных кандидатов. Другиев ее отсутствие вносили путаницу в систему лечения многих больных, не ставя ееоб этом в известность.

– И тебе спасибо. – Он был крайне занят и страшно этимдоволен. Оказалось, устроил себе короткий обеденный перерыв, – У тебя тут небольно разжиреешь. Никогда еще так не носился, с самого медицинского факультета.– Прежде он подменял ее на ночь, на полдня, отпуская на ужин, в театр, наприем. Впервые ему выдалось пробыть без нее целую неделю, и он находился навершине блаженства. – У тебя тут настоящий цирк! Пациенты души в тебе не чают.Представляю, как нелегко было этого добиться.

– Теперь они, наверное, и думать обо мне забыли?Привыкли к другому врачу – доктору Уорнеру.

– Хотелось бы...

Прислушиваясь к ее голосу, он улавливал странные нотки. Толи она устала, то ли только что проснулась, то ли недавно плакала. Онвстревожился и потребовал объяснений. Ее поразила его догадливость, и Зоя несразу нашлась, что ответить. Немного помолчав, она залилась слезами. На связныйответ уже не приходилось рассчитывать. Теперь он разволновался не на шутку.

– Что-то случилось с одной из твоих подруг? – спросилон. – Или с тобой? – Его интуиция пугала ее до икоты.

– Нет-нет, они в полном порядке. – Она вспомнила, чтодолжна спросить его насчет следующей недели. – Кстати, я все равно собираласьтебе звонить. Нам тут так понравилось, что я подумала... – Она запнулась ивыпалила на одном дыхании, надеясь, что он не заметит фальши: – Не смог бы тыпоработать вместо меня еще недельку? Это максимум. Скорее всего получитсяменьше. Я вернусь самое позднее в следующее воскресенье. Я не была уверена,свободен ли ты и как к этому отнесешься, поэтому решила спросить.

– Я бы с радостью, – тихо ответил он, напряженноприслушиваясь к ее интонации. Он не сомневался, что она плачет. – Только я всеравно чувствую, что-то там не так. Скажи, чем я могу тебе помочь?

– Ничем. – Она не собиралась открывать ему правду. –Главное, скажи: сможешь ли ты пробыть в моей клинике еще неделю?

– Я уже сказал, что смогу, не беспокойся. Дело не вэтом. Признайся, Зоя, что случилось? Вечно ты что-то от меня скрываешь! Зачемэта таинственность? В чем дело, детка? Я ведь слышу, как ты плачешь...Пожалуйста, окажи мне доверие! Я так хочу тебе помочь. – Он тоже был близок кслезам.

В трубке раздались всхлипывания.

– Не могу, Сэм. Пожалуйста, не проси.

– Почему? Неужели это такой страх, что ты обязанатаиться и одна сгибаться под неподъемной тяжестью?

Собственно, зачем мучить ее вопросами? Ведь он и самдогадался. Это то же самое, с чем он сталкивается в последние дни ежеминутно.Бедствие, по сравнению с которым меркнет любая беда, губительный стыд, горе бездна. Имя ему – СПИД. Она отказывалась ему говорить, но теперь он сам это знал.

– Зоя?

Теперь и она поняла по его голосу: что-то произошло. Онапритихла. Он бессильно закрыл глаза. Это сразу все объясняло: почему она ни скем не желает знаться, почему так плохо выглядит. Эта ловушка подстерегаламногих врачей, отваживающихся сражаться со СПИДом, при всей их осторожности.Ошибиться может любой: неверное движение – и укол, предназначенный больному,достается тебе. Усталость, оплошность – причин может быть множество, арезультат один: летальный.

– Зоя? – повторил он тихо. Сейчас он хотел одного:оказаться с ней рядом, обнять, попытаться утешить. – Ты укололась? Я должензнать. Прошу тебя...

Последовало нескончаемое молчание, потом обреченный вздох.Дальнейшая борьба потеряла смысл. Он сам вывел ее на чистую воду.

– Да, в прошлом году. Девочка-крошка, ни секунды покоя,вот и...

– Господи! Так и знал! Почему ты скрывала? Каким же ябыл глупцом! И ты не лучше. Что ты делаешь? Почему от меня прячешься? Сейчастебе плохо? – Он был близок к обмороку: У нее СПИД, а он ничего не сделал,чтобы ей помочь, всего лишь заменил ее на работе. Сердце билось с удвоеннойскоростью, мысли путались. – Тебе плохо?

– Не очень хорошо. Ничего серьезного, но здешний врачсоветует соблюдать покой. Думаю, к понедельнику поправлюсь. Врач говорит, чтонадо выдержать неделю, чтобы избежать повторной инфекции.