кирпичном закутке, где под маленьким окошком бурлят воды Тибра. Вероятно, такие же ощущения испытывали посетители средневековых подвесных туалетов в башнях, оказавшись в квадратной каморке над пропастью.

Все интерьеры ресторана – это живая история. От деревянных балок средневековых потолков до видов старого Рима на гравюрах на стенах.

После обеденного перерыва можно отправляться гулять дальше.

Пришло время познакомиться с одним из самых уникальных мест в Риме.

65. Остров медицины

Я люблю приходить на остров Тиберина, чтобы посидеть у бурлящей воды и пройти под арками древних мостов. Зимой на набережной всегда безлюдно и спокойно. А летом она превращается в череду баров для закатных аперитивов, мягких подушек с кальянами на мраморных ступеньках и становится летним кинотеатром под звездным небом.

На этом маленьком пятачке земли переплетается столько линий римской жизни, что нелегко рассказать об этом на паре страниц. Тиберина – не только очередной пример исторического слоеного пирога, но и один из самых противоречивых уголков Вечного города. Для меня, как и для многих римлян, это еще и очень особенное место, но почему – расскажу позже. Пока сохраним интригу и отмотаем повествование на два с половиной тысячелетия назад.

В те времена Римом правили цари. По сложившейся (но несколько упрощенной) исторической традиции считается, что их было семь – с момента основания города в VIII веке до н. э. до VI века. Последнего из них, Тарквиния Гордого, изгнали из Рима за жестокость и тиранию. Протестующие против него римляне сбросили с царских судов в реку мешки с зерном, смешанным с камнями, чтобы те утонули. Их было так много, что получился остров. По крайней мере так утверждает легенда, в которую геологи не поверили.

При строительстве набережных удалось провести детальный анализ почвы Тиберины. Так выяснилось, что основание острова – это язык вулканической лавы, покрывшийся со временем осадком от наводнений.

Уже в древности это место на реке стало для города стратегическим. Самый узкий брод Тибра был удобным перекрестком двух торговых путей между этрусскими и латинскими землями – via Salaria («соляная» дорога) и via Campana.

Есть даже альтернативная версия основания Рима. Она утверждает, что первым поселением стали именно берега реки близ острова, а вовсе не Палатинский холм. Здесь появился порт, вокруг которого забурлила жизнь.

Самая известная легенда о Тиберине рассказывает о древнеримском храме бога медицины.

В 293 году до н. э. Рим захватила эпидемия чумы. Справиться своими силами и погасить вспышку заболевания римлянам никак не удавалось. Тогда было решено отправить экспедицию в Грецию, в город Эпидавр – там находилось святилище бога медицины Асклепия.

Путешествие продлилось два года, и римский корабль вернулся в родной порт на Тибре с необычным пассажиром. Во время стоянки в Эпидавре один из священных змеев, обитавших в храме, заполз на судно и, затаившись в трюме, «зайцем» добрался до Рима. После того, как корабль причалил к Навалии, военному порту на реке, змей нырнул в воду и резво доплыл до острова, где скрылся в камышах.

Римляне расценили произошедшее как божественный знак. Если священный змей выбрал Тиберину местом своего нового гнезда, то на этом месте обязательно нужно воздвигнуть храм в честь божества медицины. Город был спасен, чума отступила! В 289 году до н. э. на острове открыли святилище Асклепия (римляне называли бога Эскулапом на латинский манер).

Во время строительства мостов, соединивших Тиберину с берегами (включая мост Фабричо, используемый до сих пор), необходимо было привести в порядок весь остров. Тогда ему придали форму корабля в память о чудодейственном путешествии в Грецию. Роль главной мачты выполнял обелиск, установленный на центральной площади острова. Теперь на его месте колонна, а на месте храма Эскулапа – церковь Св. Варфоломея.

Берега покрыли белым травертином, изобразив борт корабля. Спустившись по ступенькам в дальней части острова налево, нетрудно заметить за углом остатки древнего рельефа. Он изображает змея, обвившегося вокруг палки в руках у божества, от которого осталось лишь очертание.

Это и есть следы храмового комплекса.

Помимо святилища Эскулапа в него входили портики Санаториума – прототипа современных больниц. В Древнем Риме не существовало лечебных учреждений, к которым мы привыкли. Были только tabernae medicae – медпункты, где оказывали первую помощь. На острове больные могли задержаться на более длительный срок в случае серьезного заболевания. Античные источники упоминают, что лечение было особенно эффективным благодаря «священной воде».

Скорее всего, речь идет об источнике внутри портика, которому приписывали целебные свойства. Возможно, его продолжали использовать в Средневековье, когда на месте храма появилась церковь Св. Варфоломея. На ступеньках у алтаря сохранился старинный колодец – мраморный цилиндр, вырезанный из древней колонны. В XIX веке родник признали непригодным для питья, но античный фрагмент оставили.

Хотя история про змея, бесспорно, очень захватывающая, логика подсказывает, что греки дали римлянам другой совет. Чтобы предотвратить распространение заражения, необходимо найти в городе отделенное от внешнего мира убежище и собрать там больных. Не случайно слово «изоляция» происходит от isola – по-итальянски «остров». Это событие предопределило судьбу Тиберины как места, неразрывно связанного с медициной на протяжении двух тысячелетий.

Языческую традицию вытеснила христианская, и на смену лекарям Эскулапа пришли монахини-бенедиктинки. Они заботились о нищих и инвалидах, наполнявших город в Средние века.

Ничего не менялось еще пять столетий, пока в Риме не появился португалец по имени Жуан Сидаде Дуарте. Позже он будет канонизирован под именем Иоанна Божьего (San Giovanni di Dio) и признан патроном госпиталей, но тогда его принимали за помешанного. Его благие намерения слишком уж расходились с общепринятой практикой. На более-менее квалифицированную медицинскую помощь могли рассчитывать лишь богачи. Бедным оставалось надеяться на милость немногих церковных организаций, которые брали на себя уход за низшими слоями общества.

В Гранаде, где он тогда жил, Жуана упрятали в больницу для слабоумных. Там он впервые увидел своими глазами, в каких ужасных условиях содержали пациентов. Тогда он решил открыть свой госпиталь, основанный на милосердии и равенстве между больными. Его план осуществился в 1537 году с основанием приюта в Гранаде. Пациентов впервые начали делить по роду заболевания, выделять отдельную койку и оказывать персональную медицинскую помощь. Нищих не отвергали, а помогали получить поддержку и работу. Это было настолько ново, что позже стало считаться началом современной госпитализации.

Финансовая поддержка приходила из пожертвований, которые Жуан сам собирал на улицах города, призывая прохожих: «Творите добро, братья! Творите добро во имя Господа, братья мои божии!» (Fate bene, fratelli!)

Когда у Жуана появились первые помощники, организация получила название «бонифратов» – братьев, творивших добро (Fatebenefratelli – теперь пишется