– Мне будет не хватать наших киношных вечеров, – призналасьХолли, захватив горсть попкорна из миски.

– Ты это о чем? – удивилась Кейт, потянувшись к кружке сшоколадом.

– О том, что не могу представить себя сидящей между тобой иЭваном с миской поп-корна в руках. Вы уже назначили дату?

– Мы еще даже не спали вместе, – покачала головой Кейт.

– Почему? Ты вернулась три недели назад.

– Мы оба согласились, что необходимо время пережить то, чтоя натворила на Сен-Мартене, прежде чем начать все заново.

Холли ошарашенно уставилась на нее:

– Хочешь сказать, что с тех пор он ни разу не выразилжелания пометить территорию?

– Это в тебе говорит ветеринар, – хмыкнула Кейт, закатываяглаза, после чего глотнула шоколада и отставила кружку.

– Уверена, что он не наказывает тебя тем, что специальнодержится на расстоянии?

– Совершенно. Вчера он повел меня ужинать и сказал, чтохочет потом остаться и провести со мной ночь. Но...

– Но...

– В разгар ужина мне стало нехорошо. Сильно тошнило, иголова кружилась. Честно говоря, мне и сейчас не по себе. Не пойму, что со мнойтворится. Последние дни еле на ногах держусь, чувствую себя ужасно усталой, ивсе время хочется спать.

– Стресс обычно ослабляет иммунную систему и подрываетздоровье. Кстати, как идут дела в ресторане?

– Служащие относятся ко мне покровительственно, чтонеудивительно, поскольку моложе меня там только рассыльный. Об остальном ещеслишком рано говорить. Давай смотреть кино.

– Кейт, доктор Купер получила результаты твоих анализов.

Кейт подняла глаза и улыбнулась секретарше Бонни Купер.Бонни была подругой Холли и по совместительству гинекологом Кейт. Осмотрев ее,она потребовала сделать анализы, а потом посидеть в приемной.

– Быстрая работа, – сказала Кейт, садясь напротив столаБонни.

Та открыла карточку Кейт.

– У меня еще нет всех результатов, но в них нетнеобходимости. Самый главный анализ уже показал причину твоей тошноты исонливости.

– И каков же ответ?

– Ты беременна.

Кейт приподнялась, но тут же упала в кресло, расслабилась иулыбнулась.

– Это ошибка, Бонни. Ты спутала мои анализы с чужими. Я ещени разу не пропустила приема противозачаточных таблеток.

– Таблетки никогда не давали стопроцентную гарантию. Вовсяком случае, не для всех.

– Для меня давали. Эван – мой жених... мы четыре года жиливместе, и я ни разу не забеременела.

– Ты не принимала никаких антибиотиков за последние двамесяца? Некоторые антибиотики влияют на эффективность таблеток.

– Знаю, но я вообще не пила никаких лекарств, если несчитать пилюль от мигрени, которые прописал доктор на Сен-Мартене.

Бонни потянулась к лежавшей на столе книге.

– Я не знаю средства от мигрени, которое действовало бы напротивозачаточные таблетки. Как оно называется? Я сейчас посмотрю.

– Не помню... – нахмурилась Кейт. – Вертится на кончикеязыка...

– Пока ты вспоминаешь, скажи, были ли у тебя за последниечетыре года сексуальные сношения с кем-то, кроме твоего жениха?

Кейт поколебалась, поняв, что теперь придется признатьсуществование Митчела Уайатта.

– Да, за последний месяц. Но какое это имеет значение?

– Всегда существует возможность того, что ты входишь в токрошечное количество женщин, на которых не действуют таблетки, и причина, покоторой ты не беременела до сих пор, заключается в том, что твой женихбесплоден.

Кейт неожиданно вспомнила первую часть названия лекарства отмигрени:

– Бутал что-то там такое. От головной боли помогает.

Бонни нахмурилась:

– Бутабитал, верно?

– Точно!

– Доктор не спросил тебя, принимаешь ли ты противозачаточныетаблетки?

– Он спросил, пытаюсь ли я забеременеть, и я сказала «нет».Правда, доктор говорил исключительно по-французски, но водитель немного зналанглийский, он и служил переводчиком. Доктор просил водителя сказать, что уменя, возможно, мигрени.

– Почему ты поехала не в больницу, а к местному доктору?

– Чтобы ждать полдня, когда кто-то соизволит обратить наменя внимание? Бонни, моя голова раскалывалась. От боли меня рвало всю дорогудо Сен-Мартена, и я хотела одного: чтобы кто-то эту боль облегчил. Мне было совершенновсе равно, на каком языке они говорили. Он принимал на дому, но был очень мил,и в очереди сидели хорошо одетые пациенты.

– Значит, в переводе водителя что-то затерялось. Должнобыть, доктор просил узнать, опасаешься ли ты забеременеть.

– Какая разница? – раздраженно бросила Кейт, но в душе ужезнала. Помоги ей Боже. Она уже знала...

– Бутабитал очень эффективное средство и действительноблокирует самые сильные головные боли. Однако оно также значительно снижаетэффективность оральных контрацептивов. Когда женщина, принимающая их, начинаетпить бутабитал, ей требуются дополнительные средства контроля над рождаемостью.

Комната завертелась перед ее глазами, и Кейт резко подаласьвперед, схватившись за живот и пытаясь прийти в себя.

– Ты точно знаешь, кто отец?

Кейт с трудом подняла глаза. Все три недели, прошедшие послесмерти отца, она не ложилась с Эваном в одну постель: это стало одной изпричин, почему он настаивал на десятидневном отдыхе на Карибских островах.

Она беременна от Митчела Уайатта.

Волна истерии накатила на нее, принеся с собойголовокружение и тошноту, и Кейт вцепилась в край стола.

– О да, – с горечью выдавила она. – Я знаю, кто отец.

– Кейт, это я! – крикнула Холли, открывая двери дома Кейтсвоим ключом.

Она часто приходила сюда в отсутствие хозяйки, чтобыухаживать за кошками, пока Кейт была на островах. При виде Холли Макс подбежалк ней, виляя хвостом.

– Какой же ты прекрасный сторожевой пес, – засмеялась она,рассеянно гладя его по голове и с тревогой оглядываясь.