Господи!

— Брэд. — услышал он тихий голос Джонни. Судя по звуку,писатель наклонился над ним.

— Что?

— С тобой все в порядке?

— Естественно. — Глаза он не открывал.

— Брэд.

— Что?!

— У меня идея. Для фильма.

— Ты маньяк, Джон. — Пиза Брэда были по-прежнему закрыты.Так проще. — Ну так как будет называться фильм, героем которого мне сужденостать?

— Черные люди не умеют перелезать через заборы”. — ответилДжонни и загоготал во весь голос. — В режиссеры я приглашу Марио ван Пиблза[51]. А твою роль предложу исполнить Ларри Фишберну [52].

— Конечно. — Брэд сел, морщась от боли, и потер поясницу. —Мне нравится Ларри Фишберн. Отличный актер. Пообещай ему миллион долларов. Ктосможет устоять?

— Правильно, правильно, — согласился Джонни. Он так хохотал,что едва мог говорить… Только по щекам Джонни текли слезы, и Брэд подозревал,что их причина — не смех. Всего лишь десять минут назад Кэмми Рид едва неразнесла Джонни голову, и Брэд сомневался в том, что он об этом забыл. Брэдсомневался, что Джонни вообще что-либо забывал. Возможно, потому-то он и сталписателем.

Брэд поднялся, взял Би за руку и помог ей встать. Удары обзабор продолжались, не стихал и вой, изредка прерываемый рычанием: голодныепсевдокойоты не оставляли попыток добраться до своих жертв.

— И что ты об этом думаешь? — спросил Джонни, когда Брэдпомог подняться и ему. Его шатнуло, но он устоял на ногах и вытер слезящиесяглаза.

— Я думаю, что переорался через забор только благодаря этиммилым зверушкам, которые остались по другую его сторону. — Брэд обнял жену заталию, посмотрел на Джонни. — Пошли. На пути к успеху ты впервые переступилчерез черного человека, поэтому теперь тебе надо расслабиться. Лучшего места,чем дом, здесь для этого не найти.

2

Тварь, проскользнувшая через калитку во двор ТомаБиллингсли, напоминала детскую версию ящерицы-ядозуба, которую Джеб Мердок сшибсо скалы, состязаясь с Кэнди в меткости стрельбы в одном из эпизодов фильма“Регуляторы”. Голова ящерицы, однако, принадлежала одному из чудовищ “Паркаюрского периода”.

Тварь поднялась на крыльцо и ткнулась мордой в сетчатуюдверь. Она открывалась наружу поэтому не сдвинулась с места. Ящерица началагрызть дверной косяк и сетку, благо зубов хватало. И с тем и с другим она справиласьбез труда и через образовавшуюся дырку вползла на кухню Старины Дока.

Гэри Содерсон почувствовал неприятный запах, ударивший ему внос. Он попытался рукой отогнать этот запах, но тот лишь усиливался. Рука Гэрикоснулась чего-то похожего на ботинок из крокодиловой кожи, очень большойботинок, и он открыл глаза. Увидев стоящее над ним чудище, Гэри испытал скореелюбопытство, чем страх, поэтому даже не закричал. На него смотрелиярко-оранжевые глаза.

Ну вот, подумал Гэри, первый серьезный приступ белойгорячки. Деваться некуда, теперь ему прямая дорога к “Анонимным алкоголикам”.

Гэри закрыл глаза и попытался убедить себя, что не чувствуетболотного, гнилостного запаха, не слышит, как скрипит хвост по линолеуму пола.Второй рукой он все еще держал холодную руку жены.

— Никого здесь нет, — произнес он вслух, убеждая себя всобственной правоте. — Никого здесь нет. Никого…

Прежде чем Гэри успел повторить фразу в третий раз (всемизвестно, что Бог троицу любит), чудовище вонзило зубы ему в горло.

3

Через открытую дверь кладовой Джонни заметил маленькие ножкии заглянул внутрь. Элли и Ральфи, обнявшись, лежали на поролоновом мате. Оникрепко спали, выстрелы остались в далеком прошлом, но даже во сне случившеесяне отпускало детей: лица их оставались бледными, напряженными, дыхание частым инеровным, а ножки Ральфи подергивались, словно во сне он от кого-то убегал.

Джонни догадался, что Эллен сама нашла мат и принесла вкладовую, чтобы ей и брату было где лечь. Во всяком случае, Ким ей в этом непомогала. Ким и ее дочь заняли свои прежние места у стены, только теперь онисидели не на полу, а на стульях.

— Джим действительно мертв? — спросила Сюзи, взглянув наДжонни влажными от слез глазами, когда он вошел на кухню вместе с Брэдом иБелиндой. — Я просто не могу в это поверить. Мы только что бросались фризби, авечером собирались в кино…

Тут Джонни сорвался:

— Почему бы тебе не пройти на заднее крыльцо и не убедитьсяв этом самой?

— Чего вы на нее набросились? — сердито выкрикнула Ким. —Для моей дочери это первое в жизни потрясение. Она в глубоком шоке!

— Не только она, — отрезал Джонни. — И раз уж разговор…

— Успокойтесь, — вмешался Стив Эмес. — Только ссоры нам и нехватает.

Но Джонни не хотел или уже не мог внять голосу разума. Егоуказующий перст нацелился в грудь Ким, которая злобно уставилась на Джонни.

— Коли уж разговор зашел об этом, если вы еще раз обзоветеБелинду черной сукой, я вышибу вам все зубы.

— О Боже, да из вас так и прет дерьмо. — Ким картиннозакатила глаза.

— Прекратите, Джон. — Белинда взяла его за руку. —Немедленно. У нас есть дела поважнее…

— Толстая черная сука. — Ким Геллер смотрела на Джонни.Глаза ее по-прежнему горели злобой, но теперь она еще и улыбалась. И онподумал, что более отвратительной улыбки видеть ему еще не доводилось. —Толстая черная сука. Негритоска. — И она указала пальцем на собственные зубы.Сюзи, остолбенев, в ужасе смотрела на мать. — Ясно? Ты меня слышал? Такподходи, выбей мне зубы. Посмотрим, что у тебя получится.

Джонни двинулся к ней, сжимая кулаки. Брэд схватил его заодну руку. Стив — за другую.

— Убирайся отсюда, идиотка, — рявкнул Старина Док. Кимвздрогнула от неожиданности и уставилась на него. — Сейчас же убирайся отсюда.

Ким встала, рывком подняв Сюзи. Казалось, что в гостиную ониуйдут вместе, но внезапно Сюзи вырвалась. Ким потянулась к ней, но Сюзиотпрыгнула еще дальше.