— Ой!

Внезапно Инна ткнула меня локтем в живот, и я от удивленияотпустила ее. Она развернулась с придушенным воплем и ударила меня в лицо. Нетак сильно, как Натан, но тем не менее сбила с ног. Я попыталась ухватиться зачто-нибудь, но без толку. Я ударилась о пол, врезавшись спиной в дверь. Яожидала, что Инна продолжит нападать на меня, но вместо этого она метнуласьчерез комнату и — Господь помог! — приготовилась защищать Натана.

Прежде чем я успела побороть оторопь, вызванную ее попыткойзащитить того, кто без колебаний жертвовал ею, дверь внезапно распахнулась.

— Ой! — Снова воскликнула я, когда она ударила меня иотбросила в сторону.

Быстро вошел Дмитрий. Скользнул взглядом по нашим лицам и,конечно, заметил на моем результаты ударов и Натана, и Инны. Стиснув кулаки, онповернулся к Натану. Это напомнило мне их стычку в коридоре — гнев, и злобу, ижажду крови. Я съежилась, готовясь к новому ужасному столкновению.

— Не делай этого, — самодовольно заявил Натан. — Ты знаешь,что сказала Галина. Только дотронься до меня, и тебя вышвырнут вон.

Дмитрий широким шагом пересек комнату и остановился передНатаном, отпихнув Инну, словно тряпичную куклу.

— Оно того стоит — пережить ее гнев, в особенности когда яскажу, что ты напал первым. Лицо Розы подтверждает это.

— Ничего у тебя не получится. — Натан кивнул на Инну,которая так и сидела на полу, куда ее отбросил Дмитрий. — Она скажет правду.

Несмотря на боль во всем теле, я начала подползать кдевушке. Хотела выяснить, все ли с ней в порядке.

Теперь на лице Дмитрия возникло выражение самодовольства.

— Ты всерьез думаешь, что Галина поверит человеку? Нет.Когда я скажу ей, что ты из зависти напал на меня и Розу, она простит меня. Тыпотерпишь поражение, что станет доказательством твоей слабости. Я отрежу тебеголову и возьму из хранилища кол Розы. Последнее, что ты увидишь, это как онавонзает его тебе в сердце.

Вот дерьмо! Не лучше угрозы Натана сжечь меня... Постойте!

Мой кол?

Лицо Натана все еще выражало высокомерие — по крайней мере,для меня. Но наверно, Дмитрий увидел в нем что-то, удовлетворившее его, что-то,позволяющее думать, будто победа за ним. Он заметно расслабился и расплылся вусмешке.

— Дважды, — негромко заговорил Дмитрий. — Дважды я позволилтебе уйти. В следующий раз... В следующий раз все будет кончено.

Я протянула к Инне руку.

— Ты в порядке? — Пробормотала я.

С выражением ненависти на лице она отпрянула от меня. Несводя с меня взгляда, Натан попятился к двери.

— Нет, — сказал он. — Дважды я позволил ей жить. В следующийраз она умрет. Я контролирую ситуацию, не ты.

Натан открыл дверь. Инна встала и заковыляла вслед за ним. Япораженно смотрела, открыв рот и перебирая в уме только происшедшие события. Незнаю, что взволновало меня больше всего. Глядя вверх на Дмитрия, я размышляла,о чем спросить его прежде всего. Что нам делать теперь? Почему Инна защищалаНатана? Почему Дмитрий позволил ему уйти? Только вопросы так и не сорвались смоих уст.

Вместо этого я разрыдалась.

Я не часто плачу. И терпеть не могу, когда это происходит. Впрошлый раз, когда я плакала в обществе Дмитрия, он тут же обнял меня. Сейчас яудостоилась лишь холодного, исполненного гнева взгляда.

— Это ты виновата! — Закричал он, стиснув кулаки.

Я съежилась, широко распахнув глаза.

— Но ведь он... Он напал на меня...

— Да. И Инна. Человек! Ты допустила, чтобы на тебя напалчеловек. — Он не смог сдержать глумливой усмешки. — Ты слаба. Ты неспособназащитить себя — и все потому, что отказываешься от пробуждения!

Ужасный голос. Ужасный взгляд, пугавший больше, чем взглядНатана. Дмитрий протянул руку и рывком поставил меня на ноги.

— Если бы ты сейчас погибла, это произошло бы целиком потвоей вине. — Он встряхнул меня, с силой вцепившись в руку. — Тебепредоставляется шанс обрести бессмертие и невероятную силу! Но ты слишком слепаи упряма.

Я проглотила слезы и вытерла глаза тыльной стороной руки.Можно не сомневаться — я размазала весь макияж, который старательнонакладывала. Я была так напугана, что, казалось, сердце вот-вот выскочит изгруди. Ярость и угрозы — этого я ожидала от Натана, но не от Дмитрия.

«Ты забыла, что он стригой», — прошептал голос в моейголове.

Я уже достаточно долго пробыла без укуса, да и схваткавыбросила в кровь достаточно адреналина, чтобы этот надоедливый голос звучалгромче, чем когда-либо в последнее время. Дмитрий сказал, что я слаба, потомучто не стригой, но на самом деле за этим стояло нечто большее. Я проявиласлабость и спасовала перед Натаном и Инной, потому что практически сталанаркоманкой, все время пребывая в состоянии блаженного неведения, что не моглоне сказаться на моем теле и разуме. Эта мысль пугала, и мне с трудом удавалосьзадержаться на ней. Жажда эндорфинов вспыхнула с новой силой, и теперь всознании шла борьба.

У меня хватило здравого смысла не озвучивать эти мысли. Япросто попыталась умиротворить Дмитрия.

— Не думаю, что стала бы сильнее Натана, даже если бы меняобратили... то есть пробудили.

Он провел рукой по моим волосам и как будто началуспокаиваться, но в глазах все еще светились гнев и нетерпение.

— Поначалу, возможно, и нет, но после перемены ты неутратишь ни физической силы, ни силы воли. Он ненамного старше нас...недостаточно, чтобы разница была ощутима, вот почему он всегда отступает внаших с ним схватках.

— А почему ты отступаешь?

Я почувствовала, что его тело напряглось, и осознала, чтомой вопрос может быть воспринят как удар по его героизму. Я сглотнула, сновачувствуя страх. Он все еще сжимал мою руку, и она начала болеть.

— Потому что в одном он прав, — сухо ответил Дмитрий. — Еслия убью его, Галина разгневается на нас, что непозволительно. Пока.

— Ты говорил раньше, что ты... что мы... должны убить ее.

— Да, и как только мы это сделаем, то с легкостью завладееми ее имуществом, и ее организацией.

— Что такое ее организация?

Я продолжала отвлекать его: вдруг гнев рассеется, а вместе сним исчезнет и монстр?

— Многое. Богатство не дается без усилий.

— Нелегальные дела, которые наносят вред людям?

— Это так важно?

Это был, конечно, риторический вопрос, на который я отвечатьне стала.

— Но ведь Галина когда-то была твоим учителем. Неужели тыспособен убить ее? Я имею в виду, не в физическом смысле... Я имею в видуморальный аспект.