— Просто говорит. Он сказал, что давно следит за вами идумает, что ты вполне ничего и что папе нравится проводить время с тобой. И онсказал, что видел, как ты поцеловала его в губы. Правда? — Это был скореевопрос, чем обвинение. После вчерашнего появления на сцене Стефани перед Эндиоткрылся новый мир, и он осторожно исследовал его. Но и для нее мир тожесовершенно переменился, так что она тоже ничего не могла ответить ему. "

— Ну, может быть, когда мы, например, прощались…

В общем, он действительно мне нравится…

— Так же, как… как папа?

— Нет. Ну, не совсем так. Ну, как друг… очень хорошийдруг. Он так помогал мне, когда случилось это несчастье с Алисон…

Энди кивнул и не стал возражать. Он еще не думал о Тригвикак о друге мамы.

— Мне он тоже нравится… и Бьорн тоже… но папа мненравится больше.

— Папа навсегда останется твоим папой. Это уж ничто неизменит.

— Вы с папой собираетесь разводиться? — опасливоспросил Энди. Вот это в самом деле был бы конец — у многих его друзей родителибыли разведены, и некоторые снова женились или вышли замуж. Так что он знал,что это означает.

— Я не знаю. — За этот месяц после их разъезданикто из них не позвонил адвокату. Брэд как-то намекал — на него давилаСтефани, но Пейдж так и не смогла заставить себя пойти. Тригви предложил ейсвоего адвоката, но она отговаривалась занятостью. И все-таки в ближайшие днией придется сделать это.

Как-то днем Брэд появился в госпитале после недельного отсутствияи даже напугал Пейдж своим появлением.

— Привет, как ты? — смущенно спросила она,стараясь скрыть неловкость.

— Отлично. — Он действительно выгляделвеликолепно, не то что месяц назад. — Как Алисон?

— Особых перемен нет. Она по-прежнему, двигается времяот времени и издает звуки. Но пока рано давать прогнозы. — Однакомониторы, следившие за мозговой деятельностью, давали всплеск, когда Пейджпроизносила имя Алисон, и это должно было о чем-то говорить. Но кто знает? Онаведь по-прежнему спала, и за нее дышал аппарат.

Он выдержал столько, сколько смог, — пять минут.

А потом попросил ее выйти на минутку в приемную.

— Ты выглядишь отлично, — сказал он, пристальноразглядывая ее. И в самом деле его жена изменилась, хотя глаза ее были грустны.Он не знал — из-за Алисон или из-за него. Какая-то часть его души по-прежнемутянулась к ней, ему вдруг захотелось обнять ее, но он знал, что не может этогосделать. Стефани убьет его, если узнает. Она была просто бешеная в этомотношении и сказала, что никогда не потерпит измен. Она нисколько не походилана Пейдж, и Брэд мысленно часто сравнивал Пейдж и Стефани. И не всегдасравнения были в пользу Стефани. — С тобой все в порядке?

— Да я в основном все время здесь. — Она быласчастлива с Тригви и питала надежды в отношении Алисон, но все-таки жизнь былане столь уж радостной: Алисон не пришла в сознание, а впереди маячил развод. Еежизнь делилась между госпиталем и домом, лишь изредка она ужинала с Тригви.Главной ее мечтой было выздоровление Алисон, если та выйдет из комы.

— Я хотел с тобой поговорить, но все никак не могвыбрать время. Кажется, теперь нам пора обратиться к адвокатам. — Онсловно оправдывался перед ней, да и в самом деле, видя выражение ее глаз, ончувствовал себя последним сукиным сыном. Она так была похожа на Энди в своихреакциях.

— Ты прав, — согласилась она. Но на душе у неебыло так тревожно! Это последняя точка в их браке.

— Нет смысла оттягивать. И нам тяжело, и у Эндивозникают ложные надежды. Мне кажется, он легче перенесет, если будет знать всеточно. Да и мы тоже, разве нет?

Мне кажется, ты заслуживаешь большего, — напомнил он.Что ж, она и в самом деле заслужила, чтобы у нее была своя семья, и муж, издоровая Алисон. Она многое заслужила. Другое дело, получит ли она все это.

— Ты прав, — повторила она. — Я имею в виду…развод.

Он кивнул, и она тоже наклонила голову, принимая егорешение. Все кончено.

Он хотел жениться на Стефани, начать новую жизнь, можетбыть, на этот раз лучшую, чем была у них.

— Ну, мне пора, — произнес наконец Брэд. — Утебя есть адвокат?

— У меня есть визитная карточка одного адвоката, но япока не звонила. Я не думала, что ты так спешишь. — В ее голосе слышалсяупрек. Она внезапно разозлилась, что он приехал именно сюда, чтобы сказать ей оразводе.

В этом госпитале разрушилась ее жизнь… хотя… она что-то инашла — Тригви, например.

— Нам нужно развестись к концу года, — серьезноответил Брэд, словно Пейдж не правильно истолковала его слова. — Лучшевсего — еще до Рождества. — Стефани хотела, чтобы они поженились в канунРождества, и если развод будет раньше и они поторопятся, то могут успеть.

— Да, не думала, что в мой список рождественскихподарков придется включить и это, — протянула она. Потом она подняла нанего глаза и твердо сказала:

— Я позвоню утром адвокату.

— Спасибо. Я тебе буду признателен. — Онпоколебался с минуту, словно хотел сказать еще что-то, но не был уверен, стоитли это делать. — Спасибо, Пейдж…

— Да ладно, ничего, тебе спасибо. — Она коснуласьего руки и вернулась в палату., В этот день Алисон вообще не шевелилась, неиздала ни звука — она словно чувствовала подавленное состояние матери. Пейджпросто сидела и смотрела на нее, а вечером, когда уложила Энди, даже непозвонила Тригаи. Она словно оплакивала свою жизнь с Брэдом, прежде чемустремиться в новую.

Только на следующий день она позвонила Тригви.

Тот сразу почувствовал: что-то случилось. Она рассказала емуо разговоре с Брэдом. Он мог только посочувствовать — он-то знал, как тяжелразвод, даже если брак не удался. Тригви еще раз продиктовал ей фамилию ителефон своего адвоката, и Пейдж наконец позвонила ему и договорилась овстрече.

Когда она встретилась с адвокатом, он сказал ей то же самое,что и Брэд, — она должна развестись до Рождества. Тригви встретил Пейдж навыходе из конторы адвоката и повез ужинать в их любимый «Серебряный голубь»,где они подробно обсудили проблему. Пейдж уже взяла себя в руки. Они сиделирядышком за столиком и были похожи на брата и сестру. Постоянные посетители,видевшие их здесь и в прошлый раз, заинтересованно поглядывали в их сторону.Забавно, Пейдж всегда считала, что муж и жена должны быть похожи друг на друга,а они с Брэдом уж явно не подпадали под эту теорию.

Они проговорили в тот вечер не один час — о жизни, браке,детях и о своих надеждах на будущее.

— Ты первая женщина, которая заставила меня сновазадуматься о браке. — Она чувствовала по искренности в его голосе, что онговорит правду. Это произошло слишком быстро, но несчастный случай изменил дляних все в этом мире. Они выпали из нормального течения жизни и воспринималитеперь действительность через призму своих страданий. — Мне кажется, тысама почувствуешь, когда настанет время, — успокоил ее Тригви. — А японял это еще в госпитале. Я был просто потрясен: как я могу думать об этом…ведь ты замужем, а потом все так быстро изменилось. Пейдж, когда я вижу тебя,то чувствую, что с тобой могу быть счастливым всю оставшуюся жизнь. Мнекажется, что и ты это чувствуешь.