сиденья под стенками, а в носовой части, под остеклением — два громоздких кресла. Панель перед ними тоже пустовала. Точнее — была выпотрошена и зияла несколькими рядами квадратных и круглых отверстий разного размера. Из некоторых торчали пучки металлических жил.

И ещё, нутро аппарата было подозрительно тесным. Снаружи то вон, здоровая дура! А внутри как конура какая-то, честное слово.

А раз объём есть, значит он, несомненно, должен быть полезным!

Приободрившись, наёмники принялись искать доступ к тайному отсеку.

Кен начал с осмотра «конуры». Водил руками по задней стенке в поисках стыков и простукивал её на предмет полостей. Джой домогался чуть ли не до каждой заклёпки и каждого шва. Батя с Максом решили не лезть под руку товарищам и пошли снаружи вокруг аппарата.

Старый недобро поглядывал наверх. Даже подпрыгнуть попробовал, но без толку.

— Что там, дядь Сергий?

— Думаю вот… Вдруг она аки телега — с кузовком? Да только с полу не видать, больно здоровая, курва! А у тебя шо?

— Не знаю. Как в загадке: без окон, без дверей, полна горница людей.

— Это тебе Кен загадку рассказал?

— Нет. Причём тут он?

— Они у себя в Циндао преступников в стены муруют. — Батя усмехнулся. — Вот тебе и полна горница без дверей. Ладно, а какая разгадка? Осадная башня, небось?

— Нет конечно. У осадной башни есть бойницы и дверь сверху, чтобы на стену выходить.

— Ты мне не это… Тёплое с мягким не мешай! Бойницы — то не окна, а дверь — это трап.

— Ответ — огурец! Это детская загадка, дядька Сергий.

— Тю, блин! Нашёл, о чём со стариком трындеть. В считалочку ещё поиграй! — неподдельно по-старчески прокряхтел Батя, но тут же и сверкнул глазами, давая понять, что шутит.

Макс пожал плечами и чуть отстал от командира. Не потому, что отреагировал на поддёвку, а чтобы скрыть от него свою кислую улыбку. Память-злодейка настырно подсовывала картинку из родного дома. Из прошлой жизни, которой больше не было.

Мама научила этой загадке его младшую сестрёнку, и та потом наседала на отца. Буквально душу из него доставала, раз за разом требуя один и тот же ответ на один и тот же вопрос…

Слово «огурец» за тот день прозвучало в их доме раз тысячу! Но папа стоически держался. Улыбался и каждый раз изображал раздумья перед ответом. Лишь бы повеселить маленькую Кристину новой игрой.

…

Бездна! И зачем только этот огурец вспомнил?

Пытаясь отвлечься, юноша и впрямь начал играть в считалочку. Как с одинаковыми кирпичами в чёрных стенах, только тут объектом счёт стали проклёпанные листы обшивки. Они как чешуя налегали друг на друга, образуя незамысловатый ступенчатый узор. Общий порядок нарушался только у носа, вокруг стёкол, и на хвосте.

Навернув почти полный круг, Макс нашёл ещё одно место с нарушением. Заклёпки там выделяли ровный квадрат, никак не гармонирующий с общим порядком. Ещё и размером он был заметно меньше остальных пластин. Но самое интересное, что с обратной стороны аппарата — такого не было.

Парень вернулся к выделяющемуся фрагменту. Без задней мысли постучал латной рукавицей. Звук показался гулким и звонким. А вот рядом, за переделами квадрата, удары получались глухими…

— Я что-то нашёл! — объявил Макс.

Миг спустя все наёмники собрались консилиумом вокруг проклёпанного квадрата. Очевидных выводов, увы, не предвиделось. Броня разной толщины, шов, зачем-то выделенное место. Что из этого следует?

Эксперимент с простукиванием повторили все и по несколько раз. Ума, правда, от этого не прибавилось. Ручки нет, замка никакого тоже.

Даджой попробовал сунуть в шов кончик ножа. Вопреки ожиданиям, это получилось довольно легко. Квадратный фрагмент словно пошевелился, сдвинулся и пропустил лезвие за себя. Стало ясно, что это какая-то крышка!

Дальше, поддеть и оттянуть её пытались сразу двумя и даже четырьмя клинками. Металл действительно отходил от поверхности корпуса, но не больше, чем на сантиметр. А когда ножи убирали, то странное дело — квадрат становился обратно на своё место.

После очередной бесплодной попытки, Батя легонько стукнул крышку кулаком. А та взяла и поддалась — не сильно, но заметно дрогнула внутрь и сразу вернулась на исходное положение. Это заметили. И тогда Кен тупо надавил на квадрат, утопив его на толщину ладони.

Раздался щелчок! А когда степняк убрал руку, плитка плавно выдвинулась над поверхностью корпуса и отъехала в бок на двух шарнирных креплениях.

Увы, на тайник это похоже не было. Небольшое открывшееся пространство содержало короткий патрубок с красным рычажком и с таким же красным набалдашником-заглушкой. Последний, скорее всего, был крышкой как у фляги. Даже соответствующая цепочка имелась.

Недолго думая, Батя протянул руку и в три оборота отвинтил крышку. Ничего не произошло. А когда он чуть потянул за рычажок — из патрубка брызнула струя жидкости. Да так резко, что и отскочить не успел!

— Млять! — выкрикнул наёмник, толкнув рычаг обратно. По его кирасе быстро бежали мелкие капли, не задерживаясь ни на сгибах противопульных пластин, ни на перевязи с пистолетами. Пожалуй, точно также могла бы бегать капля воды по раскалённой сковороде.

— Шо за вонь⁈ У меня глаза щас вытекут!

— Вытри немедленно! — Даджой к тому моменту стоял уже в добрых десяти шагах. — Отойдите от него! Не приведи Свет, загорится! Мехом плаща вытирай! Куда ты руками полез⁈

— Сука, оно кожу щиплет! Шо вы пялитесь⁈ Воды! Дайте воду!

На помощь пришёл Кен. Пока он сливал из бурдюка Бате на руки, тот пританцовывал так, словно серьёзно опаздывает в туалет. А когда отмылся, то начал материться, как если бы таки опоздал…

Закончив поминать древних вместе с дедами дедов их дедов, старый уточнил:

— Это и есть твоё горючее⁈

— Да, воняет также. — кивнул Джой и добавил очевидное, — А судя по напору, им залит весь внутренний объём машины.

— Летающая бочка? Бездна всемогущая… — Батя уставился на летательный аппарат и покачал головой. — Наши предки были сумасшедшими. Кому такое в голову вообще придёт?

— Раз построили, значит была необходимость. Как бы там ни было, к ней лучше не прикасаться. Тем более, что внутри нет ничего ценного для нас. — великану явно не терпелось убраться подальше от опасного места.

— Согласен. Значит вертаемся наверх пока не потравились и не повзрывались.

— А я вот не согласен! — внезапно запротестовал Кеншин. — Сюда учёные мужи пустынников придут. Даже если город и не штурмуют, то по подземному ходу уж точно доберутся. Образованных людей на всём Архипелаги — по пальцам пересчитать, так почему бы им привет не передать?

Батя проморгался, глядя на степняка. Не мерещится ли ему это словоблудие после того, как надышался горючкой, и не Лайонел ли перед ним на самом деле…

— Мужик, мне жутко стаёт, когда ты так стелить начинаешь. Шо ты выдумал уже?