уменьшение товаров, представленных на рынке. Напротив, прямо противоположное воздействие оказывает увеличение массы товаров или уменьшение количества денег. Если же в распоряжении общества находится меньше денег, а количество товаров для продажи остается прежним, то за эти товары уплачивается меньше, а потому они продаются по пониженным ценам, ровно на столько, на сколько уменьшилась общая сумма денег. Отсюда следует вывод, согласно которому «при прочих равных условиях стоимость денег меняется обратно пропорционально количеству денег: всякое увеличение количества понижает их стоимость, а всякое уменьшение повышает ее в совершенно одинаковой пропорции».[589]

Таким образом, Дж. С. Милль был сторонником количественной теории денег. Как и Д. Рикардо, он смешивал металлические (золотые и серебряные) деньги с бумажными. Именно поэтому Дж. С. Милль также не учитывал тот факт, что в случае увеличения количества золотых и серебряных денег в сфере товарного обращения сверх необходимых потребностей они покидают эту сферу и превращаются в сокровище. Кроме того, причинная взаимосвязь между стоимостью денег, товарными ценами и количеством денег в обращении в действительности прямо противоположна той, как ее трактовал Дж. С. Милль. При данной стоимости товаров уровень товарных цен находится в обратной зависимости от стоимости денег, а количество денег в обращении находится в прямой зависимости от уровня товарных цен.

Резюмируем вышеизложенное. Начиная с Аристотеля, все исследователи денег выводили их необходимость из внешних затруднений, возникающих в процессе обмена одного продукта на другой. Путем анализа товарного обмена и товарных цен буржуазная политическая экономия установила, что деньги есть товар и всеобщее средство обмена. Вместе с тем буржуазная политэкономия рассматривала деньги лишь в качестве простого посредника обмена, а потому не смогла раскрыть их «магическую» природу, т. е. внутреннюю субстанцию, благодаря которой они обладают способностью обмениваться на любой товар.

§ 2. Марксистская теория денег

Данная проблема впервые была решена Марксом. Это позволило ему создать подлинно научную теорию денег. По словам А.С. Гальчинского, великая заслуга К. Маркса состоит в следующем. Во-первых, «К. Маркс делает существенный шаг вперед по сравнению с пониманием природы денег буржуазной классической политэкономией. Он рассматривает деньги не как технический инструментарий обмена, а как социальную форму развития, как категорию производственных отношений»[590]. Во-вторых, К. Маркс «весьма четко определил экономические границы теории денежных отношений, органически увязал ее с теорией стоимости и представил теорию денег и теорию стоимости не как две теории, а как две стороны одной и той же теории, общей теории товарного производства».[591] В-третьих, «теоретическое обоснование денег в их “чистом виде” как простейшей, постоянно воспроизводимой ячейки денежных отношений является важным научным открытием К. Маркса, значение которого в теории денег равнозначно открытию товара как экономической клеточки буржуазного общества».[592]

Характеризуя исторический процесс развития познания природы денег, К. Маркс выделял важную веху на этом пути: «…уже в последние десятилетия XVII столетия анализом денег было установлено, что деньги суть товар». Однако, по мнению К. Маркса, «это было лишь началом анализа». Поясняя свою мысль, он далее писал: «Трудность состоит не в том, чтобы понять, что деньги – товар, а в том, чтобы выяснить, как и почему товар становится деньгами».[593]

Как известно, товар обладает двумя факторами: потребительной стоимостью и стоимостью. Они образуют диалектическое единство противоположностей, т. е. предполагают и вместе с тем отрицают друг друга. При этом потребительная стоимость представляет собой предмет, вещь, которую можно видеть, осязать, ощупывать и т. д. Стоимость же, напротив, не есть нечто вещественное, а потому она недоступна для непосредственного восприятия. В нее «не входит ни одного атома вещества природы. Вы можете ощупывать и разглядывать каждый отдельный товар, делать с ним что вам угодно, он как стоимость (Wertding) остается неуловимым».[594]

Неуловимость стоимости обусловлена прежде всего тем, что ее нельзя выразить непосредственно. Она, так же как и многое в жизни, познается в сравнении. Для любого товара всегда нужен какой-нибудь другой товар, в котором он мог бы выразить свою стоимость. Стало быть, стоимость имеет общественный характер. Субстанцию стоимости образует абстрактный труд. Поскольку последний обнаруживается лишь косвенным, окольным путем – через обмен товаров – постольку необходимой формой проявления стоимости служит меновая стоимость. «В самом деле мы исходим из меновой стоимости, или менового отношения товаров, чтобы напасть на след скрывающейся в них стоимости. Мы должны возвратиться теперь к этой форме проявления стоимости».[595] Но это «возвращение» есть движение мысли не по кругу, а по спирали. Сначала меновая стоимость предстала перед исследователем в виде количественного соотношения, или пропорции, в которой один товар обменивается на другой. В силу этого меновая стоимость кажется чем-то случайным, чисто относительным явлением, не имеющим ничего общего с внутренней природой товара. И только после того, как была обнаружена субстанция стоимости, открылась возможность определения меновой стоимости в качестве формы выражения стоимости, действительного равенства обмениваемых товаров.

Приступая к анализу формы стоимости, или меновой стоимости, К. Маркс писал: «Каждый знает – если он даже ничего более не знает, – что товары обладают общей им всем формой стоимости, резко контрастирующей с пестрыми натуральными формами их потребительных стоимостей, а именно: обладают денежной формой стоимости. Нам предстоит здесь совершить то, чего буржуазная политическая экономия даже и не пыталась сделать, – именно показать происхождение этой денежной формы, т. е. проследить развитие выражения стоимости, заключающегося в стоимостном отношении товаров, от простейшего, едва заметного образа и вплоть до ослепительной денежной формы. Вместе с тем исчезнет и загадочность денег».[596]

Исторически и логически первой является простая, единичная, или случайная, форма стоимости. Анализ этой формы стоимости представляет главную трудность, так как тайна всякой формы стоимости заключена в простой форме стоимости. Ибо в ней уже содержится возможность денежной формы. Указывая на это обстоятельство, в письме к Ф. Энгельсу К. Маркс писал: «До сих пор господа экономисты проглядели чрезвычайно простую вещь, а именно, что форма: 20 аршин холста = 1 сюртуку, – есть лишь неразвитая форма: 20 аршин холста = 2 фунтам стерлингов; что, таким образом, простейшая форма товара, в которой его стоимость выражена еще не в виде отношения ко всем другим товарам, но лишь в виде отличия от его собственной натуральной формы, заключает в себе всю тайну денежной формы и, тем самым, в зародыше, – тайну всех буржуазных форм продукта труда».[597]

Простая форма стоимости характеризует непосредственный обмен одного товара на другой, что можно выразить следующей формулой: Х товара А = Y товара В, или: Х товара А стоит Y товара В