За это ложное сочувствие Меф его возненавидел.Он вдруг увидел душу Гопзия – или тот черный, с гноящимися краями, провал,который можно было назвать душой. Внешне галантный и даже где-то женственный всвоем изяществе Гопзий был подобен палачу, который, выдирая щипцами жертвеногти, тоном любящей мамочки обещает помазать «ваву» зеленочкой, чтобы пальчикибыли здоровенькие.

Привыкнув к агрессивной и яростной манере бояАрея, Меф увязал во вкрадчивых, вроде бы несильных, но непрерывных атакахГопзия, который висел на нем как гончая, глоток за глотком выпивая его дыхание.Сам же красавчик мрака совершенно не уставал. Меф прекрасно понимал, что точнотак же, не ослабляя атак, Гопзий может пританцовывать и час, и два, и три.Когда же внимание Мефа – внимание человека, а не стража! – ослабеет ипритупится, Гопзий загонит в него клинок.

«Он навязывает мне, что хочет! Плетет паутину,а я только и делаю, что стараюсь не запутаться!» – подумал Буслаев.

Во время очередной вынужденной перебежки Мефвновь зацепил взглядом лицо Арея. Выставив вперед живот и скрестив на грудируки, мечник смотрел на него с испепеляющей мрачностью. Вся поза его говорила отом, что жалости и сочувствия он не испытывает. Единственное, что егогложет, – мысль, что кто-то подумает, будто он, Арей, мог вскормить такогобестолкового ученика, которого гоняют мечом по площадке, точно лошадь поцирковому кругу.

– В дуэли на кирпичах главное – кинутьпервым! – заглушив на миг шум толпы, крикнула Улита.

Она могла бы и не подсказывать. Меф и сампрекрасно понимал, что, если не начнет атаковать сам, вскоре его разделают кактушу. Атаковая инициатива при разумной осторожности – единственный ключ кздоровью дяди Гопзия.

Дождавшись глубокого укола и понимая, чтосейчас Гопзий вынужден будет вернуть острие для новой атаки, Меф попыталсясесть на обратный экспресс. «Обратным экпрессом» Арей называл следование заотступающим мечом противника с надеждой просунуть свой клинок в любуюоткрывшуюся в защите щель. Но как бы не так! Технических ошибок Гопзий несовершал. Это было бы слишком щедрым подарком. Не отводя меч, он грамотноотошел ногой, безопасно увел из-под атаки корпус, и вновь каждый остался всвоей песочнице при своих пасочках и погремушках.

«Я слишком напряжен. Гопзий меня переигрывает,потому что расслаблен», – предположил Меф и попытался расслабиться сам.

Раскрепостил плечи, перестал стискиватьрукоять, выровнял дыхание. Несколько атак он провел неплохо и почти досталГопзия уколом в подмышку, воспользовавшись тем, что тот слишком высоко подняллокоть. Меф ужасно обрадовался своей удаче и немедленно поплатился завнутреннее бахвальство.

«Расслабление в бою – всегда хорошо, норасслабон – плохо», – любил повторять Арей.

Гопзий обманул его ложной атакой в среднийуровень и, переведя удар, диагонально рубанул снизу по внутренней части бедра.Спасая ногу, Мефу пришлось сделать заведомо неудачный ход – применить защитупоследней надежды. То есть прибегнуть к такой защите, которая только блокируетудар и лишает мгновенной возможности нанесения ответного.

В серьезном бою атака не просто лучшая защита.Атака – единственная защита, которой можно ввериться. Вот и сейчас, нарушив этоправило, Меф фактически предоставил Гопзию возможность беспрепятственно убиватьсебя. Его противник, разумеется, этим немедленно воспользовался и принялсяпланомерно вгонять Мефа в гроб. После нескольких решительных атак вновьпоследовал удар по выставленной вперед ноге.

Буслаев успел направить свой клинок к земле,однако скрещенная стойка закрутила его руки и снова пришлось нелепо отскакиватькозликом. Наступив в подмерзшую лужу, Меф потерял равновесие и, не рискуяпадать, ушел перекатом. Твердая земля ударила его по плечу, проводив далеко неободряющим толчком в лопатку.

– О, вот уже и ошибочки пошли!Признаться, от ученика самого Арея я ожидал большего! Кажется, от кого-тоотвернулась удача! – укоризненно произнес Гопзий.

Перестав удирать, Меф принял posta longa.Длинная стойка позволяла ему удерживать Гопзия на расстоянии угрозой укола влицо или шею.

– Фи, какая статика! Да еще и навершие усолнечного сплетения! Ну просто детский сад на выгуле! – умилился Гопзий,мягко, как кот, кружа вокруг Мефа.

Вес он заметно смещал на левую ногу, а мечдовольно небрежно держал в половинном кабаньем клыке, неявно угрожая Мефуударом по рукам или в голову в случае, если тот сделает все-таки выпад.

Услышав смех Гопзия, Меф испытал досаду, новнезапно вспомнил старый разговор между ним и Дафной.

– Ненавижу ощущать себя дураком! –пожаловался он тогда.

– А я, наоборот, «навижу», – удивилаего Дафна.

– Почему?

– Отрезвляет. А то едва зазнаешься –сразу получаешь. Ничто так быстро не переходит в комплекс неполноценности, какмания величия, – ответила Даф.

Меф не сразу разобрался, что она имеет в виду,но, когда понял, осознал правоту Даф и тоже полюбил ощущать себя дураком. Ксожалению, в большинстве случаев в теории. На практике же кидался в бой прежде,чем успевал вспомнить, кем следует себя ощутить.

Болтая, Гопзий ненароком позволил Мефу не точтобы перевести дух, но морально собраться. Очень немаловажно, потому что дажедядя Боня (так Улита фамильярно называла Наполеона) вынужден был признать, чтоморальный фактор и фактор физический соотносятся в бою как 3 к 1. То есть чембольше ты сам хочешь сложить голову в бою, тем чаще это делает вместо тебя твойвраг.

Дождавшись, пока Гопзий, потеряв терпение,перейдет в атаку, Меф отбил его клинок, работая из «половинной железной двери»,которую Арей предпочитал называть «стойкой бешеного хоккеиста», и нанес почтипрошедший укол в грудь. На него Гопзий в свою очередь ответил, попытавшисьснести Мефу обе кисти восходящим ударом снизу. Меф отвел клинок, пуганув Гопзиябоковым в шею.

Бой мало-помалу выравнивался. Мефсосредоточился, отразил натиск Гопзия и от защиты перешел к атаке. Егопротивник, настроившийся на быструю победу и немного расслабившийся, был кэтому не готов.

Меф провел несколько подрезающих уколов,которые оказались для Гопзия неожиданными, хотя он и сам активно применялсходную технику. В одном случае, самом результативном, Меф после рубящего ударапровел не укол, которого ожидал Гопзий, а подрезающее отдергивание и нанесГопзию неглубокую рану сразу над локтевым сгибом левой руки.

Толпа темных возбужденно загудела. Хотя ранане была особенно опасна и сражаться не мешала, быстроглазенький поспешно принялеще несколько пари уже на более выгодных для Мефа условиях.