— Грег...

Он отпустил Лили и посмотрел ей в глаза.

— Не говори ничего. Ты не здесь, а где-то в другом месте. Затысячу километров отсюда.

«Именно там я хотела бы оказаться, — призналась себе Лили. —В другом месте».

Лили возвращалась домой, ощущая, что потерпела фиаско. Онанадеялась, что это свидание укрепит ее приверженность к одинокой жизни. Убедитв том, что можно получать удовольствие, общаясь с мужчиной, но не думая приэтом об Отношениях с большой буквы.

Припарковав свой «фольксваген», Лили направилась к дома.Проходя мимо темного, пугающего «виннебаго», она встревоженно думала о сестре.«Несколько дней» растянулись на несколько недель. В конце концов, Вайолетсказала, что они собираются продать фургон, и пообещала заняться этим в самомскором времени, однако с тех пор так ничего и не произошло. Лили подозревала,что на рынке полно подержанных автофургонов.

Когда она доставала из сумочки ключ, возле крыльца метнуласьчья-то тень. Лили задохнулась от испуга.

— Это я. Я не хотел тебя напугать, честное слово. — Камеронступил в пятно бледного света фонаря. На нем были джинсы и свитер с капюшоном,на спине висел рюкзак со светоотражающей полоской. Свой велосипед он прислонилк стене дома.

— Что ты тут делаешь? — спросила Лили. — Что-то случилось?Твой дядя знает, что ты здесь?

— Ничего не случилось, и он не знает. Я смылся потихоньку.

— И очень напрасно. — Лили открыла дверь и включила свет вкухне. — Я сейчас же позвоню ему.

— Не надо. — Камерон говорил напряженно и торопливо. —Сначала послушай, что я тебе скажу. Пожалуйста.

Лили смотрела на мальчика, которого знала всю жизнь. И вдетстве, и сейчас от него трудно было отвести взгляд. Конечно, девочки тожеочень хорошенькие, но Камерон унаследовал классическую красоту матери иатлетическое сложение отца. Ему передались тонкость черт и яркость красокКристел, и энергичность Дерека. Заметно отличаясь от других, Камерон напоминалсказочного принца.

Он сбросил рюкзак.

— Нам нужна твоя помощь.

— Кому это «нам»?

— Мне, Эшли, Чарли. Речь о дяде Шоне.

О господи! Лили с трудом овладела собой. В последнее времяона думала, что все идет хорошо, но сейчас самые невероятные предположенияроились у нее в голове.

— Не волнуйся, — сказал Камрон. — Ничего плохого неслучилось.

— Извини. — Она подтолкнула его внутрь. — Я надеялась, чтоэто не так заметно. В чем же дело?

— Ред Корлисс выбил для дяди Шона контракт со спонсором дляучастия в турнире. Это очень большая сделка, Лили. Огромная. Куча денег и шансзаново начать карьеру. Это очень хорошо для всех нас.

Она кивнула. Они с Шоном обсуждали финансовые затруднениясемьи. Камерон понимал, что их положение оставляет желать лучшего.

— Значит, это хорошая новость, да?

— Отличная, — согласился Камерон. — Однако дядя Шонотказался от контракта.

— Но почему?

— Придумал идиотскую причину. Он не хочет, чтобы мыпоявлялись на фотографиях, а таково требование спонсора.

— Ты и твои сестры?

— Ага. Это «Чудо-хлеб».

— Спонсор?

— Ну да. Конечно, это не «Шевроле», но все-таки спонсор. Онисобираются привлечь людей, которые считают дядю Шона Новым мужчиной, образцовымсемьянином.

Лили едва сдерживала смех.

— Новый мужчина!

— Ты не знала, что ему предлагали участвовать в телешоухолостяков?

— Шутишь!

— Не-а. К счастью, он отказался. Но это предложение онобязан принять — это же гольф.

— А что ему мешает?

— Он думает, что это будет нечестно по отношению к нам.

— А ты что думаешь?

— Нам придется надевать на игры их кепки, футболки и естьсандвичи. Подумаешь!

— Расскажи мне об этом турнире.

— Это не просто турнир. Это целая серия соревнований. ДядяШон будет играть все лето.

— А далеко ли от города?

— Последний тур, на котором будут разыгрывать приз, проходитв Пайнхерсте. Это в Северной Каролине.

— Далеко.

— Мой папа постоянно летал на разные турниры.

— Но тогда твоя мама присматривала за тобой и девочками. А увашего дяди нет жены.

— Нет, — согласился Камерон. — Но у него есть ты. Лиливздрогнула, но тут же рассмеялась.

— Камерон, ты знаешь, что я очень люблю тебя и девочек, ноне могу остаться в доме и присматривать за вами...

— Тебе не придется оставаться в доме. Ты поедешь с нами, итогда он не будет волноваться о нас, а сосредоточится на игре.

— Ох, Камерон! Понимаешь ли ты, о чем говоришь? За это летоты и твои сестры должны адаптироваться к вашему новому положению. Именно этимвам и предстоит заняться. И тут вдруг всем придется переключиться на Шона и егоигру.

— Но...

— Неудивительно, что он отклонил предложение.

— Ты не права. Это касается всех нас. Меня, Шона, девочек,возможно, даже тебя. Это не просто игра. Это шанс все изменить.

— Сфокусировавшись на Шоне?

— Сфокусировавшись на чем-то кроме смерти моих родителей.Для разнообразия. Ну, что скажешь?

— С этим не могу не согласиться.

— У меня больше нет сил страдать из-за папы и мамы. Нет силбеспокоиться о том, что будет с нами дальше. И у девочек тоже. Просто онислишком маленькие, чтобы осознавать это.

Слезы навернулись на глаза Лили. Страдания Камерона глубокотронули ее, страдания и еще какая-то неожиданная зрелость, которую она заметилав нем.

Он расстегнул рюкзак и достал оттуда зеленый пиджак с вышитойна кармане эмблемой.

— Знаешь, что это?

— Зеленый пиджак, из полиэстера. — Лили проверила этикетку.— Извини, из шерсти. Изготовлен «Гамильтон Тейлоринг Компани». Размер 42,высокий рост. А на кармане вышито... что это, имя женщины? Августа?

Камерон закатил глаза.

— Это пиджак моего дяди. Он хранил его в старой спортивнойсумке. Этот пиджак у него больше двадцати лет.

«Он заботится о своем гардеробе почти так же усердно, какя», — иронически подумала Лили.

— Так ты не знаешь, что это? — спросил Камерон.

— По-моему, подарок для благотворительной организации.

— Это зеленый пиджак, который игрок получает, когдавыигрывает турнир «Мастерс».