Вильгельм улыбнулся шире. Опять погладил меня по щеке, и в его глазах полыхнуло темное пламя не страсти даже и не желания, а слепой жажды обладания.

Рука аж заныла — так мне хотелось врезать ему пощечину. Но неимоверным усилием воли я удержалась. Не стоит, Амара. Пока не время. Помни, что в любой момент ты можешь оказаться в безопасности. Но тогда Коннор точно погибнет.

— Очень хорошая девочка, мы с тобой точно поладим, — похвалил меня Вильгельм. Перевел взгляд на сестру и уже жестче продолжил: — В общем, начнем с мальчишки. А дальше будет видно.

Теана негромко рассмеялась. Вновь взмахнула кинжалом, явно наслаждаясь всем происходящим. И повернулась к Коннору.

Приятель за все время разговора, по-моему, даже не моргнул ни разу. Чем же его так оглушили? На магию непохоже. По крайней мере, я не вижу вокруг него никаких нитей колдовства.

Теана тем временем скользнула к Коннору ближе. Приложила к его груди лезвие кинжала, чуть надавила, и я невольно дернулась, готовая рвануть к другу на помощь.

— Сначала займись кругом, — приказал сестре Вильгельм. — Успеешь еще развлечься.

Теана разочарованно зашипела, но отошла от Коннора. Правда, напоследок все-таки не удержалась от искушения провести кончиком кинжала по его коже — и бедняга обзавелся новым пусть и неглубоким, но сочащимся кровью порезом. Правда, при этом Коннор даже не поморщился, по-прежнему находясь в состоянии глубокого ступора.

Что же делать?

Только эта мысль билась сейчас у меня в голове. Как помочь другу?

— А что вы собираетесь делать? — осмелилась я на вопрос. — Теана сказала про жертвенный круг. Зачем вам убивать Коннора?

Вильгельм словно не услышал моего вопроса. Он наконец-то перестал сжимать мой локоть. Более того, подошел к сестре, внимательно наблюдая за тем, как она старательно вычерчивает кинжалом круг на земле.

— Это способ усилить драконью кровь, — неожиданно ответил мне Оскар.

Парень перестал метаться по полянке. Он стоял чуть поодаль, следя за действиями брата и сестры с явным неодобрением.

— То есть? — переспросила я.

— Очевидно, что нам троим не дано подняться в небо, — с тяжелым вздохом сказал Оскар. — Драконья кровь слабеет, если передается по материнской линии. И слабеет сильно. Как понимаешь, это как раз наш случай. У отца вообще нет никаких способностей к магии. Зато у него есть деньги, поэтому мать и согласилась на брак. Отец…

Замялся, как будто сомневаясь, стоит ли продолжать дальше.

— Отец мечтал о том, чтобы мы стали настоящими драконами, — не глядя на нас, подхватил Вильгельм. — Для него это был вопрос чести. Торговец, поднявшийся с самых низов благодаря своей смекалки и чутью… И тут такой небывалый взлет, о котором он и мечтать не смел. Он вошел в драконий род, да не абы какой — а принадлежащий к императорской крови. И если бы мы встали на крыло, то… то…

Вильгельм скривился, как будто от сильнейшей боли. Сплюнул между зубов ругательство, настолько грубое, что мои уши потеплели от стыда.

— То, что наша кровь слишком слаба, было понятно уже после первого курса, — добавил тем временем Оскар. — Но отец продолжил платить за наше обучение. Не знаю, на что он рассчитывал. Возможно, на чудо…

— Скорее, на то, что мы не будем мешать ему, — вдруг фыркнула Теана.

Девушка сидела на корточках, старательно вырисовывая на влажной земле особенно сложный символ. С силой сдунула с лица локон, упавший на глаза, и хрипло добавила:

— И отцу, и матери было удобно держать нас здесь. Они оба любили гульнуть в браке. Но если мать все делала по уму, не выставляя напоказ свои похождения, то отец последние годы перестал соблюдать хотя бы видимость приличий. Однако стоит отдать ему должное — при нас он все-таки хоть немного, но держал себя в рамках. По крайней мере, до последнего времени.

И с силой вогнала кинжал по самую рукоять в землю.

— Я все равно не понимаю, — настойчиво проговорила я, вернувшись к первоначальному вопросу. — Как смерть Коннора поможет вам?

— Мы заберем его силу, — опять вступил в разговор Вильгельм. — Насколько я знаю, Коннор считается весьма перспективным студентом. Даже несмотря на то, что он безродный. Иначе его не держали бы здесь после попытки ограбить музей артефактов. И уж тем более сам глава рода зеленых драконов не стал бы спасать ему жизнь. Это все говорит об одном: Коннор рано или поздно поднимется в небо. Пробужденных драконов слишком мало, поэтому так ценен каждый из них. Посредством ритуала мы заберем его способности. Это поможет усилить нашу кровь.

— Но вы все равно понесете наказание, — с нажимом сказала я, силясь хоть как-то достучаться до здравого смысла. — Не стоит сравнивать себя с Коннором. Одно дело: попытка утащить артефакт, тем более не увенчавшаяся успехом. И совсем другое — хладнокровное и расчетливое убийство. Неужели вы думаете, что после этого вам позволят остаться в университете?

— Если честно, именно так мы и думаем, — холодно обронил Вильгельм. — Как тебя там… Амара, вроде? Так вот, лапонька. Я опять повторю, если ты не поняла с первого раза. Пробужденные драконы встречаются нечасто. И каждый такой дракон — на вес золота. Да, нас накажут за убийство. Но не так серьезно, как ты успела себе навоображать. Более того, мы останемся при университете на законных основаниях. Отец не хочет платить за наше дальнейшее обучение. Ну что же. Больше это будет и не надо. Ведь за твое пребывание в университете, как и пребывание здесь Коннора, платит корона.

Я открыла рот, желая продолжить спор. Да так и замерла.

А ведь Коннор говорил, что пытался уйти из университета. Мечтал быть отчисленным, потому и нарушал правила раз за разом. Однако его все равно оставили здесь.

Но тогда получается, что и мне не покинуть университет. Лорд Эйнар Реднар был настолько великодушен, что оплатил мое пребывание в храме. Кто бы мог тогда подумать, что в итоге я попаду в куда худшее рабство.

— Довольно болтать, — вдруг сказала Теана и поднялась на ноги.

К этому моменту на земле уже был начертан жертвенный круг. При виде символов, которые шли по его линии, меня почему-то затошнило, и затошнило сильно. Я торопливо отвела взгляд, почувствовав, как к горлу подкатила желчь.

Слишком неправильными они были. Слишком изломанными под самыми странными углами. И в каждом знаке чудился немой крик, преисполненный страдания.

— Все готово. — Теана тыльной стороной ладони утерла испарину, выступившую на лбу, глянула на Вильгельма. — Давай.