среди них было много горных пихт, очень смолистых, с сухой хвоей и корой, так что огню здесь было бы идти и легко, и быстро.

Синий комбинезон вдруг хлопнул себя по лбу:

– Есть!

Он зашагал от края обрыва к озеру, шагал и считал шаги. Дойдя до воды, он тоном приказа велел Янцзинь:

– Иди сюда! Нет, слишком быстро. Вернись, медленнее, шаг за шагом. Хорошо! Пошла!

Когда у него на лице было томно-ленивое выражение, какая-то магия исходила от него, от которой женщины теряли головы. Сейчас он стал напряжённым и решительным, этой энергии тоже невозможно было сопротивляться. Янцзинь всё делала, слепо повинуясь его приказам. Дойдя до озера, чуть было снова не упала к нему на грудь. Но он удержал её и сказал:

– Молодец, твоих шагов было восемь, моих – семь. Есть решение!

Из кармана комбинезона он вытащил ручку и конверт, весь измятый; само письмо он выкинул, а конверт разорвал, вывернул, быстро написал что-то и протянул Янцзинь:

– Теперь я поручаю тебе важное задание: быстро спустись вниз, найди старину Вэя, он поймёт, что надо делать.

– А ты как же?

– Я есть хочу, и потом, по горам ты ходишь быстрее. Я буду ждать здесь. Когда прочитают, что я написал, эти большие начальники быстро сюда прибегут!

Янцзинь бросилась исполнять; когда она обернулась, парень уже лежал на мягкой траве, прислонившись к стволу огромной берёзы.

14

Отбежав подальше от синего комбинезона, Янцзинь тут же пришла в себя.

Для пришедшей в себя Янцзинь идти по лесу было так же просто, как ходить по тропинкам собственной души. Как только входишь под свод леса, сразу же начинается полумрак. Но все едва проступающие тропинки были отчётливо видны для её глаз. Там, где одна тропинка пересекалась с другой, или лучше сказать, где тропинка под её ногами разветвлялась, она лишь на миг замедляла бег, чтобы сделать правильный выбор.

Старики говорили, что в такое время можно спрашивать у травы, можно спрашивать у сидящих на деревьях птиц. Она и правда смотрела на траву, приостанавливаясь, видела птиц, сидевших в готовности на ветвях и ждущих её вопросов. Но она ни о чём не спрашивала, сама находила правильную дорогу.

Янцзинь летела, почти не останавливаясь, лоб и всё тело покрылись мелкими капельками пота. Эти капельки имели запах её кожи и тела, даже она сама чувствовала; здесь, в лесу, только у зверей был такой животный запах. Она шумно дышала, хватая ртом воздух, прыгала на бегу – стало жарко, и она скинула с себя куртку. Она совсем забыла, что нательную рубашку только что во время заигрываний с неё стянул синий комбинезон, куртку держала в руках и, сверкая телом, неслась без остановки; ничем не прикрытые налитые груди подскакивали на бегу.

Она ощущала всем сердцем лёгкость, словно была лесным духом, а не человеком из плоти. Тело из плоти было, но больше походило на тело молодой, только что созревшей самки животного.

Янцзинь и сама не ожидала, что так быстро найдёт старину Вэя.

Это была травянистая поляна среди леса; на неё она вылетела, ни о чём не думая, глядя лишь на то и дело обрывающуюся, извивающуюся под ногами тропинку, а не на пейзажи по сторонам. Она просто вдруг почувствовала, что оказалась среди слепящего глаза яркого света. А потом много громких удивлённых возгласов раздались разом, словно невидимая стена вдруг встала прямо перед ней.

Она увидела людей посреди поляны, с тяжёлым грузом на спинах, увидела их потные лица, увидела удивление на этих лицах. Она посмотрела вниз и увидела собственные налитые груди. С испуганным возгласом она обеими руками закрыла лицо.

Янцзинь на всём бегу влетела в толпу рабочих. И только тогда остановилась.

Старина Вэй и все его люди отвернулись и стали смотреть в небо.

Люди из Счастливой деревни весело и громко смеялись, а за ними и Янцзинь захохотала. Пока Гэсан Вандуй не сказал:

– Ну, хватит смеяться, куртку надень.

Тогда только Янцзинь натянула на себя куртку.

Гэсан Вандуй сказал:

– Давно я не слышал такого веселья. Куда так несёшься? «Куда спешишь ты, милая девица…» – Он сказал это с интонацией изящного речитатива, как говорят в тибетских театральных пьесах, которых люди Счастливой деревни не слышали уже больше десяти лет.

Но Янцзинь этого не поняла. Она отдышалась, снова хихикнула и только потом сказала:

– Тот парень послал меня с письмом для старины Вэя…

Выражение лица у старины Вэя и так было не как у всех серьёзное, а когда прочитал, стало совсем строгим. Дочитав, он стал обмахиваться письмом и ходить по поляне взад и вперёд; сделает несколько шагов и снова обмахивается; потом помрачнел и сказал:

– Янцзинь, Гэсан – вы оба со мной туда, вниз. Остальным быть на месте, ждать указаний.

Когда спустились, старина Вэй снова сказал:

– Янцзинь, стой где стоишь, никуда не уходи, жди. Я тебя позову.

Потом они с Гэсан Вандуем направились к палатке.

Янцзинь сказала:

– Я пить хочу. Меня жажда мучит.

– Ты и Ван Банцюань, инженер, сделали большое дело, поэтому тебе нельзя уходить, жди. Ты слышала? Жди!

Она сказала:

– Нас было два, не три человека…

Старина Вэй с досадой сказал:

– Два, три, какая разница! Глупая девочка, ты жди! – развернулся и, потянув за собой Гэсан Вандуя, нырнул в штабную палатку.

Янцзинь стала пересчитывать, отгибая пальцы: Ван – Бан – Цюань – Ин – Же – Hep – итого шесть слов, а у ханьцев имена из трёх, значит, шесть это – два? Два человека. Она ещё подумала и поняла. Похоже, это дело очень хорошее, поэтому старина Вэй посчитал туда ещё и себя. Но стала думать дальше и вконец запуталась. «Старина – Вэй»… Там ведь только два слова, значит, не он. Тогда кто?

Очень скоро, действительно, за ней пришли и проводили внутрь. Только вошла, даже ещё не успела встать смирно, как начальник за большим столом, на котором и карта, и телефон, поднял голову, отечески так улыбнулся:

– Это ты и есть та самая девушка – боец народного ополчения, доставившая письмо?

Гэсан Вандуй разулыбался:

– Да, её зовут Янцзинь…

Начальство сказало:

– О! Янцзинь! Это ты доставила письмо?

Янцзинь изо всех сил закивала.

– А кто письмо написал?

Янцзинь покраснела и сказала, засмущавшись:

– Он…

– Он?

Старина Вэй подался вперёд:

– Инженер, Ван Банцюань.

Янцзинь тут же поправила:

– Да нет, их не двое, это один человек.

Начальство подумало, поняло и расхохоталось, сказало:

– Хорошо-хорошо, девочка очень непосредственная, это очень мило.

Потом повернулось лицом к Гэсан Вандую с вопросом:

– Там действительно есть озеро?