— Даже так? — ухмыльнулась она.

— Конечно. Я на твоей территории и в любой момент ты можешь… — прервался он, решив, что не стоит лишний раз напоминать ей о возможности выпереть его: — Так где Яна?

— Янка! — позвала Ксюша и вскоре Алексей вместе с заметно вытянувшейся в рост девочкой увлеченно рассматривал куклу.

Прозвучавший дверной звонок заставил его вздрогнуть.

— Это Саша? А кто такой этот Саша? — осторожно спросил он.

— Сосед, — спокойно объяснили ему, — жених подруги.

И то, что она уточнила это, отлично понимая, что так успокаивает его, буквально подняло его над землей.

— Открой, да? А я подержу его, — протянул он ко Льву давно уже зудевшие ладони. Мальчик беззубо улыбнулся и качнулся к нему всем тельцем и, миг помедлив, Ксюша осторожно передала сына ему, внимательно отслеживая его действия. Глубоко вдохнув и судорожно выдохнув, Алексей принял малыша в руки. Надежно удерживал его, чувствуя вес, запах, осязая, но все еще будто не веря самому себе — в руках его продолжение, его смысл и будущее…

В прихожей послышались звуки женского разговора и вошли Ксения и еще одна девушка. Алексей плохо видел ее из-за того, что глаза неожиданно затянуло соленым туманом… Он просто широко улыбнулся и вежливо поздоровался, представившись.

— А я Марина, — ответила девушка, постояла, посмотрела, кивнула чему-то и ушла на кухню. Алексей вспомнил!

— Там пакет еще! Ксюша! — осторожно придерживая руками тельце, а щекой — детскую головку, он двинулся в коридор: — В прихожей пакет и там кое-что к чаю… не отказывайтесь, пожалуйста.

— Чай теперь будем пить? — внимательно глядела на него Ксюша.

— Ну… раз уж я как-то просочился и даже руки уже вымыл, — улыбался Алексей, так же внимательно глядя на нее. Она опять розовела… а он вдруг почувствовал то, что еще рано было чувствовать и запаниковал — пах неконтролируемо наливался тяжестью.

— Мы с сыном сядем? — нашел он выход, — можно положить его здесь?

— Да, конечно, — пытливо изучала его лицо Ксюша.

— Не нравлюсь? — напрягся он. И отвернулся, осторожно укладывая сына на диван. Рано об этом, слишком рано. Ну зачем сейчас выяснять? И так понятно, что не красавчик. И сразу защемило непонятной обидой — вспомнились все личные недостатки. И нос этот, и возраст, и залысины… А еще говорят, что настоящая красота — внутренняя!

— Да нет… я вот просто вспоминаю, — гневно розовела Ксения, — что ты имел в виду, когда говорил — железобетонная защита?

— Дюрекс, — честно ответил новоиспеченный отец, с удовольствием скосив глаза на сына, — гарантия и самое лучшее качество.

— И? — смеялись ее глаза, так же любовно огладив взглядом Льва.

— Да какие гарантии, когда процесс… настолько интенсивный? — бархата в его голосе прибыло. В штанах давно уже было ужасно тесно. Ксюша, конечно, смотрела ему в глаза, но и там все было понятно — зрачки расширились, взгляд стал… умоляющим? Все явки и пароли сданы, карты открыты — он дико хотел ее и случилось это ужасно не вовремя. И все равно — между нами уже протянулась первая тоненькая ниточка, пока еще не доверия, только понимания. Она поняла, что он сейчас чувствует, а он ждал ее решения. Всерьез опасался…

Восхищался ее выдержкой и тем, как ровно и уверенно она держалась, хотя его появление — испытание еще то. А он то ли оттого, что накручивал себя сутками, то ли возраст уже… Но вот именно сейчас… разные женщины могут судить об одних и тех же вещах по-разному. Поэтому на всякий случай он постарался объяснить и оправдаться:

— Извини. Контролю это не подлежит. Помню все, будто вчера было. Отсюда и реакция. И ты еще… красивее в разы стала. Я и тогда не смог отказаться. Извини и за тот раз тоже, хотя вроде и грех так говорить сейчас — результат…

— Глупость, — отвернулась она, — я все помню… осознавала. Это было и мое решение.

Удивила его опять — то краснела, а вот сейчас совсем не смутилась, просто отвела серьезный, испытующий взгляд от его лица и взглянула на Левушку. Попросила: — Присмотри, чтобы не упал. Он умеет переваливаться.

И ушла на кухню. Алексей прислушался — оттуда доносилось только неясное бормотание двух женщин и расслышать что-либо не было никакой возможности. Из детской комнаты долетал быстрый говорок Яны — она вежливо беседовала с куклой. И хотя бы на это короткое время затишья он расслабился и все внимание уделил мальчику. Рассматривал личико, пока что не находя видимого сходства с собой, суетливо бегущие куда-то ножки — полненькие и крепкие, крохотные пальчики, норовящие схватить отца за нос. Наклонился ниже, помогая сыну:

— Хватай, сынок, тяни, круши… — шептал, — не знал про тебя, шлялся где-то, а ты — тут… В футбол с тобой будем и с пчелами… Ты как — к пчелам? Лояльно или категорически?

— Ого… — донеслось с кухни. Марина, кажется?

— Это они нашли икру и правильный хлеб и еще лимон, сынок, и копченого осетра, но тебе еще рано… Вот лет через двадцать… мы с тобой с пивком его, но только изредка, а то брюхо нарастет, — гундосил Алексей все равно что, лишь бы Лев слушал его голос и привыкал к нему. И растроганно млел от того, что малыш не отрывает от него взгляда и крепких пальчиков, вцепившись в нос и пережав его: — Спортсмен, богатырь… вот это хватка.

Дальше Ксюша унесла спортсмена кормить и спать, а он топтался под дверью, прислушиваясь и рассеянно улыбаясь всем, на кого падал взгляд — Янке, Марине. Весь был там, тянулся туда, а его не пустили. Поплыл… слишком сильные впечатления, слишком незнакомые чувства и много их — не разобраться во всем сразу. Но все это было нужно ему, совершенно точно нужно.

Потом уже, когда Лев уснул, они вчетвером пили на кухне чай с бутербродами. Готовили их по правилам — подсушив настоящий ржаной хлеб и пропитав его лимонным соком и натерев корочку лимонной кожурой. Смазав потом маслом и выложив черную икру горкой…

Когда перекусили, похоже пришло время говорить по делу. Алексей понял это, когда Ксюша решительно вскинула голову и посмотрела на него в упор.

— Говори, — обреченно заглянул он ей в глаза.

— Ты приехал за мной? — проследила она взглядом, как Марина уводит с кухни Яну.

— За вами — тремя, — подтвердил Алексей.

— Я никуда не поеду, — спокойно озвучила она свое решение.

— Это как раз понятно, — с облегчением выдохнул он — ожидал худшего: — Мы только сегодня познакомились. Куда там — ехать? Это я могу сорваться вот так — одинокий, а у тебя дети. Это понятно… Я это знал и оставил «Музыку» на управляющего, пасеки — аналогично… буду руководить через связь, работать дистанционно. Конечно, мы пока никуда не едем, Ксюша! Это я остаюсь здесь. Буду жить в гостинице, приходить, гулять буду с Левушкой и Янку в сад водить… да хоть и каждый день, я очень рано встаю. И ты узнаешь меня лучше.

— А ты — меня? — растерянно уточнила она.