— Свободны, — бросил охране появившийся из-за двери Гарсий.

Когда те ушли, он с интересом посмотрел на меня, окинул взглядом мои «призовые»…

— Ты здорово дрался. У меня есть к тебе предложение.

— Предложение, от которого нельзя отказаться? — хмыкнул я понимающе.

— Да. Что-то вроде того, — кивнул Гарсий. — Даю тебе два варианта на выбор. Первый: ты прямо сейчас получаешь пятьсот монет, оставляешь здесь девку и сваливаешь отсюда навечно.

Я покачал головой:

— Не подходит.

Толстяк усмехнулся.

— Ладно. Тогда вариант номер два. Ты в эту ночь делаешь с этой бабой что хочешь, но дальше работаешь на меня. Условия обговорим утром. Согласен?

Больше всего на свете мне хотелось свернуть этому гаду шею, но прежде чем это сделать, требовалось поговорить с экселенсой.

— Устраивает.

— Прекрасно. Тогда до утра.

Хозяин бойцовского клуба отошёл в сторону, я шагнул внутрь.

Дверь за моей спиной затворилась. Щёлкнул, запираясь, замок.

Всё, как и предполагалось.

До утра нам отсюда сбежать не дадут… Наивные чукотские юноши…

Помещение, где мы оказались, было довольно просторным. Только без окон. Зато с мебелью и, главное, с широченной кроватью. На неё-то я собственно, и сгрузил «побеждённую» даму.

— Не очень-то ты торопился, — проворчала она, освободившись от пут и потирая натёртые наручниками запястья.

— Ну, извини, — пожал я плечами, поставил перед кроватью задом-наперёд стул и уселся на него, опёршись на спинку локтями.

Смотреть на сиятельную герцогиню было чертовски приятно. Даже несмотря на ссадины на лице и синяк под глазом. На мой взгляд, они её… не то, что бы совершенно не портили. Просто, зная её бойцовский характер, не получить их здесь она бы никак не смогла…

— Не надо смотреть, — буркнула Ан, заметив, как я гляжу на неё. Затем поднялась, медленно подошла к висящему на стене зеркалу, досадливо дёрнулась…

— Ты, наверно, специально выбрал такой момент, когда я некрасивая?

Я засмеялся.

Нет, что ни говори, Ан — это, конечно, не Пао. Однако люблю я её не меньше. Вот, блин, люблю и всё тут. Как и она меня. Поэтому даже если ругаемся по какому-нибудь пустяку, потом всё равно миримся.

— На твою красоту никакой момент не влияет. Ты для меня всегда будешь самая лучшая.

— Даже лучше, чем Пао? — приподняла бровь Анцилла.

Я смущённо прокашлялся.

«Да уж, уела она тебя», — фыркнула Мела.

«Не вмешивайся».

«Как скажешь…»

— Вы для меня обе самые лучшие. Но когда со мной ты, мне никого другого не надо.

— Даже её?

— Даже её.

И ведь опять, блин, не покривил душой. Просто удивительно, насколько же гибкой может быть логика наших, хм, тройственных отношений.

— Ты уже отыскал её? — спросила внезапно Анцилла.

— Да.

— Расскажешь?

Я начал рассказывать.

Рассказ оказался долгим, минут на пятнадцать.

Экселенса за это время успела найти в комнате бар и налила себе полный бокал вина. После чего, с бокалом в руке, вернулась к кровати, забралась на неё с ногами и продолжила слушать. Теперь уже со всеми удобствами. Как всякая потомственная аристократка, моя сиятельная супруга комфорт обожала.

Когда я закончил, она поставила на прикроватный столик опустевший бокал и негромко посетовала:

— А у моих родителей ты разрешения не спросил.

— Я бы спросил, но… ты же сама понимаешь, — развёл я руками.

— Я понимаю, — кивнула Анцилла. — Спрашивать было не у кого.

По её лицу промелькнула тень, но развивать тему она не стала.

— А знаешь, ты правильно сделал, что тоже решил взять её в жёны. Без этого мне было как-то… неуютно что ли. Как будто бы я у неё что-то украла и не хочу отдавать… Молчи! — вскинула она руку, заметив, что я захотел ответить. — Не надо мне ничего объяснять и уж тем паче оправдываться. Пао мне… как сестра… То есть, нет, не так. Она теперь словно бы часть меня, а я часть её. И если я стану её ревновать, то получится, что ревную сама к себе, а это, согласись, просто глупо. А ещё она снова ждёт от тебя ребёнка…

— Так же как ты, — сумел я наконец вставить свои «пять копеек».

Ан осеклась. Затем внезапно нахмурилась:

— Откуда ты знаешь?

— Я вижу через барьер.

— Твой индекс упал так мало?!

Я мысленно усмехнулся. Наш разговор буквально дословно повторял тот, что состоялся недавно с Паорэ.

— Мой индекс сейчас двадцать один. Хочешь проверить свой?

— А у тебя есть тесты?

— Держи! — бросил я ей тест-карту.

Экселенса ловко поймала напоминающий визитку картонный прямоугольник и, уколов уголком безымянный палец, капнула кровью на тест.

— Восемнадцать, — сообщила она, показав мне заполненную красным полоску. — Не так уж и мало, если подумать.

— Да, не так уж и мало. У Пао, кстати, когда я её оставлял, было вообще шестнадцать.

— Ничего удивительного, — пожала плечами Ан. — Ей просто пришлось стать моложе.

— А ты…

— Мне тоже пришлось. Но я заплатила лишь то, что требовалось заплатить, ни больше, ни меньше. В этом примерно возрасте я поступала в Военную Академию и к рукопашным боям физически была уже подготовлена, пусть и не до конца. Мне даже страшно подумать, что бы со мной случилось, если бы я попала сюда хоть на полгода моложе.

— И что бы с тобой случилось?

— Что-что… — бросила со злостью Анцилла. — Для начала меня бы просто избили, а потом изнасиловали. Или наоборот, сперва изнасиловали, а после избили… или вообще убили, чего с малолеткой возиться?.. Боюсь, ты даже представить не можешь, что я почувствовала, когда провалилась сюда. На мне ведь даже одежды не было. Вот как лежала голая на алтаре, так и упала возле какой-то помойки…

Я попытался представить. Мне стало не по себе.

— Ещё и ударилась сильно, даже сознание потеряла, — продолжила девушка. — Очнулась, а на меня уже трое каких-то бомжей навалились. Одного-то я сразу прикончила, а двое живучие оказались, всё ножичками гады размахивали. Хорошо хоть одежду потом нашла себе в мусорке. Совсем как тогда, в весёлом квартале, помнишь?

Я машинально кивнул.

— Лохмотья, конечно. Но лучше уж так, чем с голой задницей бегать. Леди Годида, блин! Только без лошади.

— Леди Годива, — поправил я, улыбнувшись.