– Ра, – позвала его Вэл, – куда мы бежим? Скоро стемнеет.

Раза не ответил, словно не слышал обращенного к себе вопроса. Вэл вздохнула, не в силах противиться несносному характеру мужчины.

Его не переделать, так что проще заткнуться и молча идти следом.

Топь предстала перед Вэл, раскинувшись во всей своей красе. На мгновение она задержала дыхание, с тоской оглядывая бескрайнее болото.

Где-то там, по другую его сторону находился город, грязный и серый, пропахший потом и нищетой, но родной, с его недовольными жителями, босоногими грязными детьми и выпивохами, валяющимися в сточных канавах.

В груди стало тесно. Вэл запоздало поняла, что кусает губы.

– Вода замерзла, лед довольно прочный, но все равно держись за мной, хорошо? – сказал Раза, оглядываясь на присмиревшую Вэл.

– Ага, – отозвалась она, рассматривая некогда черные озерца воды, теперь покрытые грязно-белым льдом, да торчащие сухие желтые кочки с хрустящей под ногами наледью на тонких мертвых листьях.

Раза отвернулся и уверенно ступил вперед. Вэл шагнула за ним, невольно вспоминая, как когда-то точно так же шла след в след за высоким незнакомцем, не имея ни малейшего представления, что за зверь ведет ее за собой.

Шли они довольно быстро и почти не разговаривали. Продрогшая Вэл потихоньку потягивала прихваченную у Зеффа флягу и спустя некоторое время перестала задаваться ненужными вопросами.

Если вожак хочет идти направо – его Вторая пойдет направо, если захочет идти налево – послушная любовница последует за ним налево. И никаких проблем, если не задумываться о неизвестной цели их путешествия.

Пару раз раздавался отдаленный жуткий вой, совершенно непохожий на волчий. Вэл, напрягшись, спешно посмотрела на Раза, однако, заметив в его прямой фигуре полное спокойствие, быстро расслабилась.

Воздух вокруг был мертвый, сухой и неподвижный. Метель улеглась, будто не желая буйствовать на открытом, мрачном болоте.

Спустя час на топь опустились серые сумерки, и Раза наконец остановился, выбрав небольшой пригорок. Он развел костер, вытащил из своего заплечного мешка хлеб и сыр, разделив их с притихшей Вэл.

Он уселся на поваленное бревно, прислонившись спиной к небольшому чахлому деревцу, черные голые ветви которого были похожи на скрюченные костлявые пальцы старухи.

Вэл присела рядом, положила свой лук и вещи на землю, принимаясь за еду. Черные глаза Раза, не отрываясь, смотрели в яркие горячие языки пламени. Вэл видела оранжевые блики в непроглядных зрачках.

– Знаешь, – тихо произнесла она, – когда я встретила тебя, даже представить не могла, кто ты такой на самом деле. Я думала, что ты какой-то иноземец в странной одежде и с непонятным говором.

Раза поднял на нее взгляд:

– Ты разочарована?

Вэл пожала плечами, не зная честный и правдивый ответ на заданный вопрос.

– Ну, знаешь, это слово не совсем подходит под нашу ситуацию. Я просто была шокирована.

– Я предупреждал тебя, что я не человек, – хмуро проговорил Раза.

– Я представляла это совсем иначе, – пытаясь, чтобы голос звучал как можно мягче, сказала Вэл.

Раза не ответил, и Вэл тоже замолчала, понимая, что разговор вновь не клеится.

Они помолчали какое-то время. Вэл доела свой сыр, а затем Раза негромко произнес, окидывая ее задумчивым взглядом:

– А я долго следил за тобой, пока ты шла по лесу. Все никак не мог понять, дура ты или излишне храбрая, раз идешь навстречу Стражу Границы.

– Что? Серьезно? – Изумленно распахнулись голубые глаза. – Ты шел за мной и не мог предупредить, что впереди… монстр?

– Зачем? Мне было интересно, что будет дальше, – равнодушно ответил Раза, и Вэл сжала губы в линию, недовольно покачивая головой.

– Ты жестокий. Я могла умереть.

– Но не умерла же, правда? – криво улыбнулся он. – Ты так заорала и драпанула от Стража Границы, что мне пришлось приложить немалые усилия, чтобы схватить тебя раньше его.

Вэл улыбнулась, вспоминая свой первобытный ужас, когда комок слизи от неизвестного монстра упал на щеку. Раза, оказывается, все это время был рядом.

– И почему ты решил спасти меня? – спросила она.

– Наверное, во всем виноваты твои голубые глаза, – с улыбкой ответил Раза.

Вэл с неодобрением посмотрела на него.

– Как ты их там разглядел? Темно же было, – фыркнула она.

– Я открою тебе страшную тайну – наше зрение значительно отличается от вашего.

Вэл замолчала, раздосадованно понимая, что вновь ткнулась носом в собственное неведение. Ничего она не знает об оборотнях, их городе и даже о том, с кем делит постель.

– Нюх тоже как у собаки? – приподняла брови Вэл.

– Почти, – усмехнулся Раза.

Вэл закусила губу и посмотрела на длинные красные языки пламени.

Они такие разные – она и этот мужчина, сидящий рядом. Настолько далекие друг от друга, думающие иначе, действующие совершенно по разным принципам и понятиям.

Что их может связывать? Любовь? Совершенно глупое и неуместно звучащее слово в их отношениях.

Секс? Страстный, потрясающий, приносящий невероятное удовольствие и оставляющий после неприятный осадок разрушенных надежд. Разве что только секс, ведь все остальное они оба с радостью уничтожили.

Вэл захотела протянуть руку и дотронуться до черной куртки, почувствовать тепло тела ее владельца, захотела прижаться щекой к его груди и услышать биение сильного жесткого сердца, совсем не такого, как у нее.

Но она лишь сглотнула, понимая, что если не сейчас, то больше никогда не решится спросить то, что неумолимо преследовало день за днем.

– Ра, почему ты всегда молчишь?

– Разве я молчу? – Черные брови удивленно взлетели вверх. – Сейчас мы разговариваем, нет?

– Не делай вид, что не понимаешь, о чем я говорю, – раздраженно ответила Вэл. Волнение охватило ее, заставляя нервно сглатывать.

Ну вот, тот самый момент.

Давай, Раза, пожалуйста, будь искренен и просто откройся.

– Я и не делаю. Спрашивай, и я отвечу, – небрежно ответил он. Его рука потянулась к висевшему на бедре кинжалу. Он поправил ремень, затягивая его на узких бедрах.

Тонкая полоска светлой кожи на мгновение мелькнула между поясом черных штанов и кромкой обтягивающей шерстяной рубахи.

– Я не знаю, что спрашивать, – отведя взгляд, сказала Вэл.

– Тогда не обвиняй меня в молчании.

Вэл разомкнула потрескавшиеся от мороза губы, выдохнула облачко белого пара, стиснула кулаки, будто это могло придать ей силы, и произнесла: