– Сосуд, – продолжил он, – напоминает чашу иливазу, но, что гораздо важнее, лоно женщины. Символ этот призван подчеркиватьженское начало, женственность, плодородие. – Теперь Лэнгдон смотрел прямоей в глаза. – Так вот, Софи, легенда говорит о том, что святой Грааль естьне что иное, как сосуд, чаша. Но это описание Грааля, упор на сходство ссосудом, – на самом деле аллегория, призванная защитить тайну истиннойприроды Грааля. Иными словами, легенда использует сосуд в качестве метафоры. Аза этой метафорой стоит нечто более значимое.

– Женщина, – сказала Софи.

– Именно! – Лэнгдон улыбнулся. – Грааль есть нечто иное, как древний символ женственности, он символизирует священное женскоеначало и богиню. Но со временем, как вы понимаете, значение это было утрачено,и тут уж на славу постаралась Церковь. Власть женщины, ее способность даритьжизнь, некогда считалась священной. Но она представляла угрозу подъему ивозвышению новой Церкви, где всегда доминировал мужской образ, главенствоваломужское начало. И вот церковники стали демонизировать священное женское начало,называть женщин нечистыми. Именно человек, а никакой не Бог придумал концепциюпервородного греха. Ева вкусила от яблока и вызвала тем самым падение родачеловеческого. Женщина, некогда священная дарительница жизни, превратилась воврага.

– Хотелось бы добавить, – сказал Тибинг, – чтоконцепция женщины – дарительницы жизни входила в основу древних религий.Появление ребенка на свет – это чудо, говорящее о власти женщины над миром. Ксожалению, христианская философия решила присвоить себе созидательную силу ивласть женщины. Отбросив простые биологические истины, она назвала Создателеммужчину. В Книге Бытия говорится о том, что Ева создана из ребра Адама. Женщинастала ответвлением, отростком мужчины. И созданием греховным. Именно с КнигиБытия началось низвержение богини.

– Грааль, – подхватил Лэнгдон, – есть символпотерянной богини. С появлением христианства старые языческие религии неумерли. И легенды о поисках рыцарями чаши Грааля на самом деле представлялисобой истории о запрещенных поисках утраченного священного женского начала,Рыцари, якобы занятые поисками «сосуда», закодировали истинный смысл своихстараний, чтобы защититься от Церкви, которая низвергла образ женщины,запретила богиню, сжигала на кострах неверных, запрещала даже упоминание освященном женском начале.

Софи покачала головой:

– Простите, но когда вы сказали, что чаша Грааля есть лицоодушевленное, я подумала, вы имеете в виду человека.

– Так и есть, – кивнул Лэнгдон.

– И не просто какого-то там человека, – возбужденноподхватил Тибинг и поднялся. – А женщину! Женщину, владеющую тайной такойвзрывной силы, что это могло потрясти и разрушить сами основы христианства!

Софи была потрясена.

– И эта женщина… она известна?

– Конечно. – Тибинг взял костыли. – А теперь,друзья мои, если вы изволите проследовать за мной в кабинет, буду иметь честьпоказать вам изображение этой женщины, принадлежащее кисти Леонардо да Винчи.

Верный слуга и дворецкий Реми Легалудек находился на кухне ине сводил глаз с экрана телевизора. В очередном выпуске новостей показывали снимкимужчины и женщины… тех самых неурочных гостей, которым он, Реми, совсем недавноподавал чай.

Стоя на тротуаре перед зданием Депозитарного банка Цюриха,лейтенант Колле недоумевал: отчего Фаш все не едет с ордером на обыск? Этихитрые банкиры наверняка что-то скрывают. Они подтвердили, что Лэнгдон и Невёприезжали сюда чуть раньше этой же ночью, но затем им якобы дали от воротповорот, потому как у них не оказалось соответствующих документов.

Так почему бы им не впустить нас, чтобы мы могли проверить?

Тут вдруг у Колле заверещал мобильник. Звонили с командногопункта, временно расположившегося в Лувре.

– Ну что, получили наконец ордер? – раздраженно спросилКолле.

– Забудьте о банке, лейтенант, – ответил агент. –Мы только что получили наводку. Точно знаем, где скрываются Лэнгдон с Невё.

Колле присел на капот своего автомобиля.

– Шутите?

– У меня есть адрес. Это под Парижем. Недалеко от Версаля.

– Капитан Фаш знает?

– Еще нет. Он говорит по телефону. Очень важный звонок.

– Тогда я выезжаю. Передайте, чтобы позвонил мне, как толькоосвободится. – Колле записал адрес и вскочил в машину. Уже отъезжая отбанка, он вдруг спохватился, что забыл спросить, кто именно передал судебнойполиции информацию о местонахождении Лэнгдона. Впрочем, не так уж это теперь иважно. Колле радовался выпавшей ему возможности загладить прежние ошибки. Онсобирался произвести самый профессиональный арест за все время карьеры.

По рации он связался с пятью сопровождавшими его машинами:

– Сирены не включать, ребята. Лэнгдон не должен знать, чтомы на подходе.

В пятидесяти километрах от этого места черная «ауди» съехалас проселочной дороги и остановилась в тени деревьев у края поля. Сайлас вышелиз машины и заглянул в щель между металлическими прутьями – большой участокземли был обнесен высокой изгородью. Он долго смотрел на освещенный луной склонгоры, на котором виднелся замок.

Окна на нижнем этаже были освещены. Странно для такогопозднего часа, подумал Сайлас и улыбнулся. Информация, которую дал ему Учитель,подтверждалась. Я не уйду из этого дома без краеугольного камня, поклялся он. Яне подведу епископа и Учителя.

Проверив свой тринадцатизарядный пистолет-автомат, Сайласпросунул его сквозь прутья решетки. Пистолет мягко упал в высокую густую траву.Затем, подобрав полы сутаны, Сайлас ухватился за прутья и полез через изгородь,пыхтя и отдуваясь, мешком плюхнулся на землю по другую сторону. Не обращаявнимания на резкую боль от впившейся в ляжку подвязки с шипами, Сайлас подобралоружие и двинулся к дому по поросшему травой склону.

Кабинет Тибинга совсем не походил на кабинеты, которыепрежде доводилось видеть Софи. По площади он раз в шесть-семь превышал самыероскошные и просторные офисы и походил на научную лабораторию, библиотекуархива и «блошиный» рынок одновременно. Освещался кабинет тремя люстрами,плиточный пол был заставлен бесчисленными столиками и тумбами, заваленнымикнигами, картинами и репродукциями, статуэтками и прочими произведениямиматериальной культуры. Здесь же, к удивлению Софи, оказалось немалоэлектронного оборудования – компьютеры, проекторы, микроскопы, копировальныеаппараты и сканеры.