бокам западной галереи стоят два ряда почти квадратных колонн. Высеченные в стене глухие окна дополняют каменные ограждения из фигурно выточенных столбиков. Разные участки галереи покрывают барельефы, изображающие сцены из «Рамаяны». Вот Лакшмана и Хануман ведут воинов на бой с Раваной; у одних – десять голов, другие – многорукие. Вот обезьяны строят каменный мост через море. Рама просит о помощи небесного защитника, а тот, величественно восседая высоко на троне, погружен в раздумья. Отец Рамы бросает вызов врагу, пока Равана сражается с предводителем воинов на колесницах. Есть много других изображений восьмируких богов, и все массовые сцены исполнены с поразительным мастерством.

Верхним перекрытием служат обтесанные каменные плиты, тоже украшенные скульптурной резьбой; остатки потолка и сейчас можно различить. Симметричные крылья завершаются тремя просторными павильонами, а величественная колоннада, которую, благодаря ее протяженности, высоте и гармоничным пропорциям, заметно издалека, служит достойным преддверием столь грандиозного храма.

Пройдя через здание, мы ступаем на еще более красивую дорогу, мощенную большими каменными плитами, которые аккуратно соединены встык. Вдоль дороги тянется нарядная балюстрада – массивная, частично разрушенная, украшенная скульптурами.

По обеим сторонам – шесть больших уступов с лестницами, и на каждом мы находим семиголового змея. Эти фигуры частично обезображены, но в целом сохранились неплохо – все головы на месте. Некоторые змеи вытянуты вертикально, словно охраняют вход, у других верхняя часть туловища выгнута зигзагообразно, будто они готовятся к броску. И эти скульптуры поменьше тоже изваяны мастерски и невероятно прекрасны.

Мы прошли в одно из святилищ, охраняемое гигантскими фигурами неких мистических существ. Над нами – увесистый многоярусный потолок из каменных плит. Поддерживаемый массивными колоннами, он покрыт необычным резным орнаментом. Всюду мы встречали диковинки, и каждый новый уголок, что мы осматривали, казался нам чудеснее всех предыдущих.

В центре мощеной дороги – два элегантных павильона с портиками, а у подножия террасы два искусственных озера. В сухой сезон вода в них, должно быть, поступает через подземный акведук или из неиссякаемых родников.

На рельефном основании воздвигнута балюстрада, подобная той, что ограждает дорогу. Она тянется от подножия террасы вокруг храма и через равные промежутки имеет ответвления, спускающиеся вниз.

Терраса выходит на большой двор, заполненный лесом величавых колонн с капителями, каждая вытесана из цельного куска камня. Цоколь, как и любая другая часть здания, декорирован разнообразными орнаментами, и каждая каменная плита покрыта изящными резными изображениями лотосов, лилий и роз, а также арабесками, выбитыми с поразительной искусностью. Портики поддерживают колонны с рельефными узорами, а террасы, образующие крест, имеют три лестницы, у подножия которых восседают на постаментах гигантские львы.

Таким образом, храм состоит из трех отдельных частей, которые поднимаются уступами одна над другой. Центральная башня из пяти во внутреннем круге образует восьмиугольник – четыре грани побольше, четыре – поменьше. На каждой из больших граней – гигантская фигура Будды, с высоты своего положения озирающего окрестности.

Это сочетание четырех Будд часто встречается в древних руинах Камбоджи. Местные жители называют его Пхра Мук Булу (Четырехликий Бог), хотя у него, помимо четырех лиц, еще и четыре туловища.

Четырехликий бог величественных пропорций – Брахма (искаженное «Пхрам») – возвышается над главным входом в храм, символизируя его божественного покровителя.

Поскольку четыре стороны горизонта образуют крест (пхрам), фигуры креста мы неизменно находим в планировке религиозных памятников древней Камбоджи, и даже в коридорах, пересекающихся друг с другом под прямым углом [167]. Эти коридоры крыты огромными каменными блоками, которые выступают друг над другом, образуя арку, и, хотя блоки эти между собой не скреплены раствором, они так плотно подогнаны один к другому, что швов вообще не видно. Галереи храма образуют прямоугольник. Потолки сводчатые. Опорой для крыши служат двойные ряды колонн, высеченных из цельных каменных глыб.

Скульптуры храма Нагхкон-Ват

С западной и восточной сторон по пять лестниц, с северной и южной – по три. Каждый из портиков имеет трехъярусную крышу. Это придает всему архитектурному ансамблю дополнительную монументальность.

В некоторых зданиях все пространство занимают картины сражений между ангелами и великанами за обладание божеством-змеем, Сарпа-дэвой, которого в народе называют Пхья-Нагхк. Ангелы тащат семиголовое чудище за хвост, великаны крепко держат его за головы. А между ними Вишну едет верхом на черепахе, на которой зиждется мир.

Самые интересные скульптурные композиции в Нагхкон-Вате – это те, что представляют процессию воинов – пеших и верхом на лошадях, тиграх, птицах и неких непонятных существах; во главе каждой колонны – предводитель верхом на слоне. На одном участке я насчитала более тысячи фигур, с восхищением отметив, что мастеру удалось точно воспроизвести характерные черты людей разных рас – от дикарей с приплюснутыми носами и коротко стриженных широколицых лаосцев до имеющих более классический профиль раджпутов, вооруженных мечами и щитами, и бородатых мавров. На этой панораме представителей разных народов в натуральную величину заметно преобладание людей эллинского типа. Они выделяются не только внешне – чертами, профилем, – но еще и грациозностью поз и движений, присущих им как воинам и всадникам.

Барельефы еще одного перистиля – это сцены битвы между царем обезьян и царем ракшасов, в которой первый, если и не погибает, по крайней мере, терпит поражение. На соседнем «панно» – лодка с дюжими бородатыми гребцами, в которых все вызывает восхищение – и позы, и лица. Пожалуй, именно на этом барельефе утонченность художественного стиля и совершенство обработки материала достигли наивысшего выражения.

На южной стороне изображена триумфальная процессия воинов. В интерпретации местных жителей – это три взаимосвязанные аллегории, символизирующие небеса, землю и преисподнюю, но более вероятно, что здесь запечатлена история окультуривания дикарских племен чужеземцами-колонизаторами, и данные сцены имеют непосредственную связь с возведением этих монументов.

На одном из барельефов мы видим сцену триумфа: несколько важных персон восседают на возвышении в окружении множества женщин с сосудами и веерами в руках, а мужчины с детьми на руках приносят цветы.

Еще на одном «панно» тех, кто отвергает новую религию и ее жрецов, низвергают в преисподнюю, обрекая на вечные муки. Там сидит судья, рядом с ним палачи с мечами. Грешника подтаскивают к нему за волосы или за ноги. Вдалеке – котел и толпа «неверных», обреченных на наказание. А новообращенных («утвердившихся в вере») ведут во дворцы, изображенные на верхнем ярусе барельефа. В чертах и позах этих счастливчиков отражен глубокий покой, а лица многих женщин и детей преисполнены одухотворенной красоты.

На восточной стороне две противоборствующие группы мужчин тащат в разные стороны огромного семиголового дракона. Один могущественный ангел с интересом наблюдает