к одной из вешалок, но в ответ на его реплику резко обернулась, возмущенно округлив глаза.

— Одинаковые? Шутишь?! — Схватилась за рукав одной из рубашек, приподняв для демонстрации. — Смотри, вот тут швы елочкой. — Другая вещь, абсолютно такая же, на взгляд Грега. — А тут нить идет прямо. — Еще один бежевый близнец. — А тут…

Он язвительно усмехнулся.

— В два ряда?

— Да! — Эль даже притопнула босой ногой по полу. — А тут пуговицы…

Грегори хохотнул, как раз застегивая собственную рубашку.

Кардинес фыркнула.

— Мужлан!

Ему стало еще смешнее.

— Есть такое, — не стал отпираться. После чего застегнул последнюю пуговицу, подошел к все еще злобно пыхтящей темной и собственнически сгреб ее в охапку, втянул носом запах еще влажных волос.

Эль возмущенно дернулась, но почти сразу расслабилась и откинулась затылком ему на плечо. Вода с ее волос теперь впитывалась в его рубашку — да и какая разница?

— А я люблю покупать одежду. Тоже есть такое, — призналась Кардинес примирительно.

И Грег снова не сдержал смешка.

— Я вижу. — Удивительно, что с такой страстью к покупкам, она еще не ищет деньги на еду, как Мэйв. — Мне пора. — Он прочертил носом невидимую линию по ее шее и разжал руки. Отступил и опустил взгляд: на светлой ткани рубашки от плеча до груди расплывалось мокрое пятно.

Эль скорчила гримасу.

— Иди уж, мужлан, который ничего не смыслит в нарядах.

Он закатил глаза.

Она фыркнула.

Идиллия, мать ее.

А, как известно, идиллию всегда нарушает тот, кого больше всего не хочется видеть в этот момент…

Грегори распахнул дверь и чуть было не получил кулаком в лоб — стоящая за порогом Лоуфорд «очень удачно» занесла руку, чтобы постучать. Он еле успел отклониться.

— Грег? — ахнула девушка-фиалка, изумленно распахнув глаза.

— Инни? — удивленно донеслось из комнаты.

— Инни, — обреченно констатировал Грегори, сцепляя зубы. Хорошего настроения как не бывало.

Лоуфорд же растерянно моргала своими глазками-блюдцами, переводя взгляд с Грега за его плечо, где, надо полагать, маячила Кардинес в одном полотенце.

— Так и будешь стоять? — сухо поинтересовался он.

Инесса моргнула еще раз, на сей раз несколько заторможенно, будто собралась грохнуться в обморок.

— Ты?.. Она?.. — разомкнулись губы-бантики, а глаза заметно повлажнели. — Вы?.. Как вы могли?! Я же…

Грег тяжело вздохнул и обернулся через плечо к Эль.

— К тебе там Инесса. Будешь разговаривать?

Кардинес, зачем-то схватившаяся за узел полотенца на своей груди, отрицательно качнула головой.

— Принято, — кивнул он и потянул дверь на себя, одновременно делая шаг вперед и вынуждая Лоуфорд отойти. — Будь добра, зайди позже, Эль занята.

Соседка попятилась — ясное дело, а куда ей было деваться? — потом громко всхлипнула, прижимая кулачки к груди.

— Ненавижу! — выкрикнула она вдруг так громко, что ее, должно быть, услышало все общежитие, и, отчаянно зарыдав, бросилась прочь.

Глава 20

Чудесное утро было непоправимо испорчено, и что-то подсказывало: имелись все шансы, чтобы оно перетекло в не менее неприятный день.

Так что, придя к началу смены в здание Гильдии магов, Элинор даже не удивилась, когда сразу после приветствия дежурный сообщил ей, что ее требует к себе Вэйд. Причем именно «требует» — ни больше ни меньше, что уже навевало нехорошее предчувствие.

Кроме того, Инесса, какого-то черта так не вовремя оказавшаяся с утра на пороге ее комнаты, так и не появилась. Прежде они всегда отправлялись на службу вместе, но сегодня Эль пришлось идти одной. Завтракающие на кухне соседи сказали, что не видели ту с вечера. Дежурный в ответ на вопрос о напарнице только пожал плечами, мол, не приходила еще, и замахал на Элинор руками, поторапливая и только еще раз подтверждая ее подозрения: если глава гильдии кого-то именно «требует», не следует мешкать.

Эль и не мешкала. Смысл? На службу она заступила, а шататься по городу на жаре без дела — все равно мало приятного. Так лучше уж потратить время в прохладном помещении, чем лишний раз жариться на солнцепеке.

И все-таки «требует», причем так, что даже обычно флегматичный дежурный насторожился.

И напрасно по дороге в кабинет начальника Элинор перебирала в голове события последних дней, пытаясь вспомнить, в чем же могла провиниться. На службе — ни в чем, однозначно. После истории со снусом Эль была крайне аккуратна и не нарушала правила даже в мелочах.

Поэтому вариантов у нее было только два. Первый: главе что-то написал отец, и это «что-то» ей точно не понравится. А второй: Инесса все-таки накляузничала. И этот второй казался куда более реалистичным — отец сперва сообщил бы ей о каком-то своем (пусть даже самом неприятном) решении напрямую. А Инни… События на погосте? Снус? Что-то еще, чему Эль по неопытности не придала значения?..

— Можно? — Коротко постучав, Элинор тут же потянула на себя дверь начальственного кабинета.

Сегодня Вэйд не поливал цветы, а сидел за столом и что-то писал. Вскинул голову на звук и, как всегда, нахмурился при ее виде. Привычно, устало, но вроде бы не зло.

— Кардинес, — вздохнул глава и демонстративно перевел взгляд на настенные часы перед собой. — Опаздываете.

Она недоуменно посмотрела в ту же сторону. Опаздывает? Но нет, Эль не потерялась во времени: смена началась три минуты назад, и в это время она стояла у окошка дежурного.

Элинор уже раскрыла рот, чтобы возразить, но, наткнувшись на прямой осуждающий взгляд, прикусила язык. К черту. Опаздывает так опаздывает, если ему так легче.

— Извините, — буркнула она, опустив глаза.

В конце концов, если вдруг у него таки припасено куда более серьезное обвинение, чем в несуществующем опоздании, то лучше признать мелочь.

В детстве она всегда именно так и делала. «Папа, прости, я подожгла в саду клумбу», — каялась маленькая Эль, умалчивая о том, что клумба попала под удар, пока она гонялась за чертиком, которого сама же и призвала. Или…

Элинор мотнула головой, отделываясь от неуместных сейчас мыслей, и прошла к стулу для посетителей. Уже взялась за его спинку, чтобы отодвинуть и сесть, как Вэйд вдруг ее остановил:

— Нет необходимости. Я надолго вас не задержу.

Эль замерла. Пальцы на спинке стула сжались сильнее. Это что, шутка такая?

Но нет, не шутка. И, судя по направленному на нее пристальному взгляду, выводы она