– Вы – Кирилл Тарнович? – робко спросила она.

– Совершенно верно, – он улыбнулся снова, на этотраз широко, открыто и так солнечно, что Даше показалось – за окном не вечер, абелый день. И не холодный весенний, а жаркий, летний. – Приятно, что тыменя узнала. Меня теперь редко узнают, времена всесоюзной славы давно прошли.

– Да что вы, – заторопилась Даша, – как же ямогла вас не узнать, я была влюблена в вас, когда была еще девчонкой, вы былимоим кумиром. Я даже фотографии ваши собирала и на стенку наклеивала. А мамаужасно ругалась и велела их снять.

– А ты?

– А я сопротивлялась и говорила, что вырасту и выйду завас замуж. Правда, смешно?

– Смешно, – согласился он. – Сколько тебелет, Даша?

– В июле будет двадцать три. А вам?

– Ну, мне намного больше, – усмехнулсяКирилл. – Уже сорок семь. Я так понял, что у Лизы есть еще ребенок? Онавсе время бормотала о детях.

– Да, у меня есть еще брат, младший, Дениска, емусемнадцать. Он инвалид.

– А что с ним? Что-то серьезное?

– Он не ходит. У него в детстве был полиомиелит.

– А ваш отец? Он как-нибудь помогает вам? Или у васразные отцы?

– А вам-то что? – внезапно окрысилась Даша. –Чего вы в душу лезете?

– Прости, – Кирилл примирительно улыбнулся. –Это действительно не мое дело. Просто я пытаюсь понять, что так достало твоюмаму, что она решила свести счеты с жизнью. Впрочем, это тоже не мое дело.

Он сделал движение, чтобы встать, и Даша вдруг испугалась,что он сейчас уйдет – и она никогда больше его не увидит. Ей отчего-то нехотелось, чтобы он уходил. И она рассказала ему об отце, которого упорноназывала дядей Родиком, о том, что он много лет встречался с матерью, но так ине развелся, о беспробудном пьянстве Лизы, о ее часто меняющихся мужчинах, именкоторых порой не знала даже сама Лиза, о зловредной бабке, которая отказаласьостаться с ними и помочь, когда заболел маленький Дениска. Кирилл слушалвнимательно и сочувственно.

– Позови своего брата сюда, – попросил он.

– Зачем?

– Мне нужно поговорить с вами обоими.

Это Даше не понравилось. Кирилл – ее гость, ее герой, еедетская мечта, и он должен принадлежать только ей. При чем тут Денис? Какое онимеет отношение к этому чудесному, красивому и такому умному мужчине?

– О чем поговорить? – ревниво спросила она.

– О вашей маме.

– Поговорите со мной, – в ее голосе зазвучалиумоляющие нотки. – Дениска еще маленький, что он понимает?

– Ну хорошо, – согласился Кирилл. – Но даймне слово, что ты сама все объяснишь брату.

– Конечно, – с готовностью согласилась она.

– Вам обоим придется проявить терпение и деликатность.Не надо ничего спрашивать у мамы, не надо заводить с ней разговор о том, чтослучилось. Если она захочет поговорить об этом – она сама вам расскажет, а выне лезьте к ней с расспросами. Это понятно?

– Хорошо, – послушно, как отличница в школе,ответила Даша.

– Вам нужно быть любящими и заботливыми по отношению кмаме. Я понимаю, жизнь у вас с братом была несладкой, мама мало вамизанималась, может быть, была жесткой, грубоватой, не давала вам того тепла инежности, которые вы хотели получить. Я все это понимаю. Но сейчас ей плохо,по-настоящему плохо, ей до такой степени тяжело, что она не хочет жить. И вы,ее дети, единственные люди на свете, которые могут ей помочь. Дайте ей любовь,внимание, ласку, уделите ей время, разговаривайте с ней, не бросайте ее одну.Где мама работает?

– Нигде, – Даша пожала плечами, – она беретработу на дом, набирает тексты на компьютере.

– Вот и посидите с ней рядом, когда она работает,помогите.

– Как же ей помочь? – удивилась девушка. – Вчетыре руки текст набирать, что ли?

– Вы можете ей диктовать, тогда работа пойдет быстрее,она не будет отвлекаться на то, чтобы разбирать чужой почерк. Помогите сдомашними делами. Даша, если человек хочет помочь, он найдет, как это сделать.Главное, чтобы мама постоянно чувствовала, что вы рядом, что вы у нее есть, выее любите и дорожите ею. Только так ее можно вывести из депрессии. Она частогуляет с Денисом?

– Почти никогда, – Даша потупилась и призналась: –На самом деле совсем не гуляет. С ним сиделка гуляет или Юлька, сиделкинавнучка. У нее с Дениской любовь.

– Даже так? Пусть Денис попросит маму погулять с ним.Пусть она почувствует, что ему приятно быть с ней, что он в ней нуждается. А тысама себе одежду покупаешь?

– Ну да. Дядя Родик дает деньги, я иду и покупаю, чтомне нравится.

– Почему бы тебе не попросить маму пойти с тобой ипомочь выбрать что-нибудь?

– Да ну, вы что! – Даша невольнорассмеялась. – Она выберет, как же! Какой-нибудь прошлый век купит, она жев моде ни черта не смыслит, сама одевается как чучело, и меня так же оденет.

– Ничего, – голос Кирилла моментально сталхолодным и металлическим, – пускай она выберет для тебя то, что ейнравится, а ты поблагодаришь и будешь носить. Если ты хочешь, чтобы с твоеймамой все было в порядке, тебе придется пойти на определенные жертвы.

Он встал и двинулся к выходу.

– Вы уже уходите? – огорченно спросила Даша.

– Да, мне пора. Ты дашь мне свой телефон?

– Конечно, – обрадовалась она. – Вы мнепозвоните?

– Я бы хотел узнать, как мама. Все-таки она теперьпочти моя крестница. О нашем с тобой разговоре ей не рассказывай. И вообще неговори, что я тут с тобой сидел. Привел маму и сразу ушел. И о том, что ты даламне свой телефон и я буду тебе звонить, тоже не говори, ладно?

– Ладно, – согласилась она. – А почему нельзяговорить?

– Потому что неудавшиеся самоубийцы очень стесняютсятого, что они сделали. Не нужно им лишний раз об этом напоминать. Маме будетнеприятно, что какой-то посторонний человек оказался в курсе ее беды и еепроблем. В общем, не говори – и всё. Мы с тобой будем общаться, но это будетнашим с тобой секретом, нашей маленькой тайной. Договорились?

– Договорились! – радостно подтвердила Даша.

* * *

– А этот мужчина, Кирилл, он… – начал было Камень.

– Ну! – радостно подхватил Ворон. – Он самыйи есть, на этот раз я его как следует рассмотрел. Теперь уж ни с кем неперепутаю, как бы он ни переодевался и ни гримировался. Ну, мастер, ну, умелец!Одно слово – артист!

– И все-таки мне не верится, неужели можно так менятьвнешность при помощи одежды и грима? – недоверчиво сказал Камень.

– И еще как! – воскликнул Ворон. – Ты дажепредставить себе не можешь, какие чудеса они вытворяют.