— Я понимаю, что ты перенесла. Мальстрем, он бывает как разтакой, только боль длится дольше, и вместо чувства, как будто тебя разрывают начасти, тебя действительно разрывают.

Майя подумала о своих недавних чувствах и попробовалаумножить эффект, чтобы понять, что он вытерпел в прошлом. Одна только мысльзаставила ее содрогнуться. Голландец сильнее прижал ее к себе.

— Этот мир совсем другой, — наконец объявил он, сновапосмотрев на небо, — чем-то он страшно отличается.

— Наверное, из-за Сына Мрака. Только из-за него.

— Возможно. Но если это из-за Сына Мрака, то почему?

Он охотился за вашей компанией и на других вариантах. В чемже сейчас разница?

— У него Гил и Фило. — Майя выпрямилась. Она почти пришла всебя, хотя память о той муке все еще оставалась где-то внутри и сохранитсянадолго.

— Фило… — Голландец взвешивал последствия захвата своегопервого помощника, очевидно, решив, что причина изменений не может быть в Гилбрине.Майя должна была согласиться. Конечно, Гилбрин — личность уникальная, но все жеон только один из них. Ничего особенного в нем нет.

Вот Фило, с другой стороны…

Голландец поднялся:

— Надо найти убежище этого Сына Мрака. — Он повернулся кМайе. — Как ты себя чувствуешь?

Майя уловила нетерпение в его голосе. Он понимал ситуацию ненамного лучше, чем она, но оба они знали, что каждая уходящая минута приближаетих к хаосу. Она надеялась, что ответ кроется в цитадели Властелина ТенейЕдинственное место, где они могли искать. И единственно возможное действие,если они собирались спасать своих товарищей, особенно Фило. Гилбрин значит дляМайи очень много, но она понимала, что значительно важнее избавить Фило отгостеприимства Сына Мрака. Не хотелось бы ей снова оказаться перед такимвыбором.

— Надо пойти наверх этой громадной башни, — предложилГолландец. — Даже если его пристанище не здесь, а я считаю это очень вероятным,то сверху нам будет легче, его обнаружить.

— Согласна. — Майя медленно шевельнулась, все ее тело ещехранило память о боли. Голландец помог ей встать, но дальше она заявила, чтопойдет сама.

Сначала Майя сделала несколько неуверенных шагов, но потом,когда поняла, что в теле остались лишь отголоски, а сама боль состояния передпрыжком исчезла, она пошла твердым шагом. Еще несколько шагов, и даже отголоскистали таять. Она улыбнулась своему спутнику улыбкой победителя и двинулась кближайшему входу в Сирс Тауэр.

Внизу был охранник, но, загипнотизированный, он не обратилвнимания на вошедших, которые открыли запертую дверь, не включив при этомсигнализацию. Майя заметила, что Голландец знает, куда идти, он даже кнопкуобзорной площадки нажал не глядя.

— Я тут уже был, — сообщил он. — Это как раз на линиифокусировки.

Она понятия не имела, о чем он говорит, а раз он необъяснил, то и не стоит спрашивать. Путешествие вверх было относительнокоротким, особенно если учесть, на сколько этажей они поднялись, но, когда дверилифта открылись, Майя была вся в напряжении. Площадка освещена тускло, но им ине нужен дополнительный свет, чтобы видеть.

Голландец пошел к окну, откуда открывался вид насеверо-запад.

— Посмотри сюда. Майя.

Майя с любопытством к нему присоединилась и выглянула вночь.

— Я ничего не вижу.

Он протянул ей руку, Майя взялась за нее, чувствуя, каксильно забилось сердце.

— Посмотри еще. С моей помощью ты сможешь теперь увидеть.

И она увидела, на сей раз перед ней открылось прежденевиданное зрелище. Верхние этажи другого небоскреба на некотором расстоянии отних окружало ослепительное сияние. Даже там, где они стояли, освещение былотаким ярким, что она замолчала, пока глаза привыкали к свету.

— Сын Мрака, — пробормотала она. — Так вот они где.

Как же никто не замечал такого режущего света? Как же онасразу не заметила?

— Ты знаешь, что это за дом?

Она присмотрелась:

— Должно быть, это Хэннок. Я туда ходила, когда быламаленькой, в этой жизни.

— Значит, надо туда идти. — Он замолчал. — Как странно!

— Что странно?

— Этот свет, о чем-то он напоминает, но не могу вспомнить, очем. — Голландец тряхнул головой. — Надо идти.

Майя снова всмотрелась в это невероятное сияние, пытаясьсопоставить его с чем-либо из своего опыта, но только-только у нее забрезжиламысль, на что похоже это освещение, как Голландец отвернулся от окна и убралруку. Свечение пропало, а вместе с ним и воспоминание. Ей хотелось остаться ипосмотреть еще, но он уже был на полдороге к лифту.

— Мы же не можем просто туда ворваться, — сказала она.

— А у тебя есть другие предложения?

У нее не было. Лучшее, что она могла придумать, это сказать:

— Давай подберемся поближе, квартала за два, и посмотрим,что там за обстановка.

На губах у него мелькнула улыбка. Поразительное зрелище,если учесть источник.

— Я вовсе не имел в виду, что мы вломимся в его берлогу,размахивая мечами и стреляя из пушек, Майя де Фортунато, я не стал бы рисковатьтвоим другом. И конечно, не стал бы рисковать тобой.

Вниз они спускались в молчании. К охраннику присоединилсяего товарищ, но и он не заметил посторонних. Когда они прошли мимо двухсмертных, Голландец оглянулся. В глазах его росла печаль.

— Они не сделали ничего значительного, ничего, что останетсяв истории, — ровным голосом сказал он, когда они покидали здание. — Они — лишьмгновения вечности, но они имеют право прожить свою жизнь, как и каждый, чтопогиб из-за меня в других мирах.

— Вы никогда не желали зла, я знаю. Я это чувствую. — Но онна нее и не посмотрел.

— От этого не легче.

***

Они возникли в двух кварталах от здания Джон Хэннок-Центра.Майя не чувствовала никакой опасности, и Голландец подтвердил это кивкомголовы. Если охрана Сына Мрака действовала на таком расстоянии от святаясвятых, то это была очень квалифицированная охрана.

Здание Хэннок-Центра выглядело значительно более живописно,чем Сирс Тауэр, имело более элегантный силуэт.