Для начала складываю одеяло в сумку. Нож тоже лучше так не бросать. Берусь за деревянную рукоятку, и вдруг до меня доходит. Это нож Уилла, не Блэквуда. Он забрал свои вещи, но мои оставил здесь. А что, если он просто… ушел? Бросил меня, пока я спала? Нет. Он бы не бросил меня вот так. Но ведь, если подумать, я торможу его. Не доберись он до границы за два дня, его ждет смерть. Мог ли он пойти к границе один? Ныряю под ворот куртки и, нащупав кулон, успокаиваюсь. Конечно, он не мог так поступить. Наверное, он ушел поохотиться. Да, точно. Засовываю накидку в самодельную сумку (свою Блэквуд прихватил с собой), нож прячу за пояс и вдруг замечаю еле заметную светлую точку. Она появилась буквально из ниоткуда, промчалась перед лицом и застала в воздухе. Да это колибри! Такая крохотная, мечется из стороны в сторону, затем исчезает за деревьями.

– Стой! – бегу за ней к обрыву и замираю. Тени – везде – ползают по земле, как огромные черные пауки. Моровы. Они нашли нас! Отступаю и натыкаюсь на что-то мягкое. Что-то, что хватает меня за плечи и прижимает к дереву.

– Ни звука, – шепчет Блэквуд одними губами.

Блэквуд! К счастью, это он, а не одна из этих тварей! Он аккуратно выглядывает из-за ствола. Слышу, как скрипит кожа перчатки, сжимаясь на моем плече. Невольно вспоминаю, как эта самая рука нежно поглаживала мою щеку. Не вовремя, Сильвер. Очень не вовремя. Думай о моровах. Блэквуд прижимается к дереву. Поначалу мне кажется, что он хочет перекрыть собой мой запах, ведь у меня кровь на ноге. Но спустя время понимаю, он прислушивается. К шорохам, движению, дыханию, всему. Интересно, что он слышит? Неловкость удваивается с каждой секундой. Он так близко.

– Уходим.

Дважды повторять не нужно. Я хватаю сумку и мчу за ним. Хорошо, что заранее сложила вещи, потому сейчас на это нет времени.

– А как же скалы?

– Спускаться сейчас самоубийство. Целесообразнее обойти с другой стороны.

Решаю не сопротивляться. Он знает, о чем говорит, да и в лесу ориентируется лучше кого бы то либо. Затягиваю пояс потуже и позволяю Блэквуду уводить меня все дальше в лес. Ловлю себя на мысли, что если бы слушала его раньше, нам бы не пришлось пробираться через скалы вообще. Если бы я… Стоп. Я снова это делаю – невольно перехожу на его сторону. Почему так происходит каждый раз? Это как-то… ненормально. Пытаюсь откинуть мысли на второй план. На первом плане – выживание. Готовлюсь к худшему – дорога в быстром темпе, нет времени вдохнуть, еще меньше выдохнуть. Но ничего такого не происходит. Никакой спешки, никакого стресса. Мы обходим лес с другой стороны и уже к обеду выходим к его границе. Да, обед. Теперь я четко вижу разницу между утренним смогом и полуденной дымкой. Даже без шоколадников. За все время Блэквуд не сделал мне ни одного замечания. А это действительно странно. Заставляет задуматься, не подменили ли его?

– Привал, – он оседает на землю. Поднимает прут, достает из-за пояса нож и начинает оттачивать его конец. Правда, не совсем понятно, зачем. Может, из-за скуки или чтоб занять руки. Только сейчас замечаю, что былая бледность почти рассеялась. Похоже, ему уже лучше. Что ж, это хорошо, только рана на виске никак не проходит. Такая глубокая. Видимо, след от когтей морова. И снова это странное чувство дырявит ключицу. Не знаю почему, но мне вдруг хочется ему помочь, отплатить хоть чем-то. Запускаю руку в карман и подхожу к нему, но не успеваю и дернуться, как Блэквуд сжимает ее с такой силой, будто бы она является прямой угрозой его существованию. Это меня настолько поражает, что пару секунд я вообще не могу пошевелиться. Спустя какое-то время все же решаюсь. Разжимаю ладонь и показываю ему зажатый в ней кусок бинта. Блэквуд видит, что это, понимает, но почему-то смотрит на меня с таким недоверием, словно предать его – главная цель моей жизни. А ведь еще вчера я ему ее как раз таки спасла.

Так странно. Жутко и одновременно жалко смотреть, настолько диким может стать человек в условиях постоянной борьбы за выживание. Не знавший доброты, понимания, сочувствия. Его движения резкие, рефлексы хищные, речь сухая, будто со страниц учебника. Все его поведение пропитано дикостью, и от этого мне становится не по себе. Не от страха, а, скорее, от понимания и нереализованного желания помочь. Протягиваю ему бинт, аккуратно, медленно. Всеми своими движениями даю понять, что я для него не угроза. Все хорошо. Я не причиню тебе вреда. Видишь? Это всего лишь кусок ткани. Это для раны, а не чтоб убить тебя. Постепенно недоверие в его глазах уступает место спокойствию. Он снова принимается за нож, но из виду меня не упускает. Будто не до конца убежден, что мне можно доверять. Сомневаюсь, что это вообще для него возможно.

Присаживаюсь напротив, потираю затекшие от ходьбы ноги. Какая же только неудобная эта походная обувь. Сделана специально для похода, но ноги в ней болят еще больше, чем после парадных туфель. С такими темпами нога скоро распухнет настолько, что я не смогу развязать шнурки. Блэквуд затачивает прут с одной стороны, делает разделение с другой. Только сейчас понимаю, что это стрела. Он пополняет запасы оружия. Никогда не теряет зря времени. Во всем, что он делает, так или иначе, есть какая-то польза. Покончив со стрелами, он скидывает в кучу листья, палки. Что он намерен с этим всем делать? Переминает прутья руками, достает из кармана… огниво? Нет!

– Убить нас решил?!

– Я знаю, что делаю.

Он подносит огниво к листве, затем раздувает искру. С трудом сдерживаю себя, чтоб не затушить все. Но все же решаю ему довериться. Он бы не стал поддавать нас риску, тем более так глупо. Когда искры задевают прутья, он накрывает их камнями. Огонь моментально исчезает. Под взором моего любопытного взгляда Блэквуд раскрывает сумку. На накидке появляется горстка ягод, две крупные рыбины, змея и стебли какого-то растения. Так вот где он пропадал. Он охотился. Совесть больно колет в бок. И как я только могла подумать, что он бросил меня и ушел в скалы один? Он дожидается, пока камни накалятся, и выкладывает на них тушку. Вначале мне кажется, что ничего не происходит, но когда в ноздри бьет запах жареного мяса, понимаю, что ошибалась на его счет. Нужно отдать ему должное. В отличие от меня, он всегда может во всем разобраться. Кажется, он смог бы даже найти озеро посреди пустыни. Воспоминания о вчерашней ночи упорно не выходят из головы. Знаю, это глупо и, может, немного жалко, но ничего не могу с этим поделать. Этот взгляд… Почему мне кажется, что все не без причины. Ведь так не смотрят на незнакомцев, ведь правда?

– Тебе нужно поесть, – он протягивает мне скворчавшую рыбу. Очень кстати. Может, полный рот заглушит бушующие мысли? К тому же я просто умираю от голода. Впиваюсь в мясо зубами, чувствую, как оно обжигает язык, но не могу остановиться. Наконец-то настоящая еда. Справляюсь с рыбиной меньше, чем за минуту и получаю от него хвост змеи. Не задумываясь, берусь и за него и ловлю на себе пристальный взгляд Блэквуда. Ну да, раньше ведь я и смотреть на подобную еду не могла без рвотного позыва. Теперь готова есть даже сухие листья в приступе голода. Себе он оставляет только рыбину. Горстку ягод делит поровну, и, хотя после змеиного хвоста мне кажется, что мой живот сейчас лопнет, от ягод не отказываюсь. Просто не могу. Как вообще можно отказываться от еды? Закончив с ужином, Блэквуд принимается разделывать стебель какого-то растения.