хочешь? Дождя? Хорошо, в Юнъане пойдут дожди. Золота? Я сломаю свои золотые статуи и отдам тебе. Еды? Я… что-нибудь придумаю. Но, прошу, не развязывай войну. Давайте вместе найдём выход, какой-то третий путь, хорошо?

Эти слова сами вырвались у Се Ляня. Лан Ин едва ли понимал, что означает третий путь, но ответил без колебаний:

– Мне ничего не нужно. Единственное, чего я хочу, – чтобы государство Сяньлэ исчезло с лица земли.

Он говорил спокойно, и оттого это звучало ещё страшнее. Помолчав, Се Лянь тихо сказал:

– Если вы опять пойдёте в атаку на город, я не смогу сидеть сложа руки. У вас нет шансов на победу. Подумай: люди из Юнъаня, которые последуют за тобой, умрут. Ты готов к этому?

– Да.

От этого ответа, брошенного так легко и уверенно, Се Ляня затрясло, и он замолчал. Лан Ин же продолжил, чеканя каждое слово:

– Я знаю, что вы бог. Пусть так. Даже не мечтайте меня остановить.

Се Лянь знал, что он говорит серьёзно. Было в его тоне нечто особенное: готовность идти до самого конца. И этот тон был Се Ляню отлично знаком – с той же решимостью он сам говорил Цзюнь У: «Пускай даже мне суждено умереть!»

Лан Ин сказал своё слово: он не оставит город в покое, продолжит собирать несметные полчища людей из Юнъаня и совершать набеги на столицу. Что ж, Се Лянь знал, как следует поступить.

Обычно он держал меч одной рукой, теперь же взялся за рукоять обеими. И как раз когда он готовился, превозмогая дрожь, проткнуть горло Лан Ина, сзади раздался странный скрип, а потом – внезапный ледяной смешок.

Се Лянь не на шутку удивился: кто мог подкрасться к нему так бесшумно? Он обернулся, и глаза его расширились от изумления. Принц ожидал увидеть вражеских солдат, нацеливших на него клинки, но вместо них обнаружил престранного незнакомца.

Тот был одет в белые траурные одежды; на лице – белая же маска, одна половина которой словно плакала, а другая – смеялась. От одного взгляда на неё становилось не по себе. Мужчина восседал на лозе, свисающей между двумя деревьями, и скрип, который услышал Се Лянь, издавали эти импровизированные качели. Увидев, что принц обернулся, незнакомец поднял руки и медленно зааплодировал, продолжая при этом гаденько хихикать. Се Лянь в смятении воскликнул:

– Что ты такое?!

Предчувствие уже подсказывало ему, что перед ним не человек!

Всё это время принц продолжал держать клинок у горла Лан Ина, но почуял неладное. Громко завопил Ци Жун; в земле разверзлась трещина и поглотила юнъаньца. Глядя, как она быстро затягивается, Се Лянь бездумно воткнул в неё меч, но поздно: лезвие пронзило не человеческую плоть, а сырую глину. Принц понял, что не убил Лан Ина, и даже не знал, рад он или опечален.

Незнакомец опять странно засмеялся, и Се Лянь изо всех сил швырнул клинком в его сторону.

Меч сверкнул, как всполох молнии, и пронзил фигуру в белом, воткнувшись в дерево. Противник беззвучно повалился навзничь. Се Лянь подбежал к нему, чтобы рассмотреть, но на земле лежали пустые одежды – таинственный незнакомец исчез.

Как появление, так и исчезновение этого человека были в высшей мере странными. Се Лянь не на шутку встревожился. Действовать опрометчиво он больше не мог. Одной рукой принц помог Ци Жуну подняться и сказал:

– Идём!

Тот же начал препираться:

– Нет, ну братик! Давай лучше подожжём эту гору! Тут столько юнъаньских деревенщин! Бродяги, что торчали у наших ворот, попрятались здесь! Спалим их – и дело с концом!

Се Лянь молча поволок его за собой. Он кожей чувствовал, как вокруг сгущается энергия инь; за ними будто бы наблюдали сотни злых глаз.

– Ты что, не видел того жуткого незнакомца? – прикрикнул принц. – Лучше здесь не задерживаться.

– Подумаешь, мужик странный! Но ты ведь бог! Ты что, какой-то мелкой нечисти испугался? Посмеет сунуться – убьёшь его. Великое дело!..

– Вернёмся в город, там видно будет.

Ци Жун, поняв, что от него просто хотят отделаться и никакого поджога не будет, округлил глаза:

– Почему? Глянь, как меня избили! Они же против нас! Ты сам слышал, он хочет уничтожить Сяньлэ! Уничтожить нашу страну! Почему ты не убьёшь их всех сейчас, как убивал днём на поле боя?

Се Лянь с шумом втянул ноздрями воздух и раздражённо ответил:

– Только и думаешь, как бы кого-нибудь убить! Простые люди и солдаты не одно и то же!

Ци Жун не унимался:

– Какая разница? И те, и те – люди!

Эта фраза задела Се Ляня за больное. Принц захлебнулся от нахлынувшего гнева:

– Ты!..

Внезапно он почувствовал, как что-то схватило его за лодыжку. Се Лянь опустил глаза и увидел, что из густых зарослей высунулась распухшая рука и вцепилась прямо в его сапог!

Вместе с этим впереди послышался глухой стук: с деревьев попадали семь-восемь тел и застыли на земле. На них не было ни клочка одежды. Они стали медленно извиваться, словно огромные черви. Ци Жун не сдержал вопля:

– Что это за твари?

Се Лянь одним взмахом меча отрубил удерживающую его руку и мрачно ответил:

– Дикие рабы.

Прежде принц не слышал, чтобы в горах возле столицы водились подобные существа. Если и забредали какие-то демоны, их быстро усмиряли даосы из Хуанцзи. Получается, этих созданий кто-то привёл специально.

Се Лянь не ожидал, что в эту войну вмешается нечисть. Сейчас же, когда он ещё раз восстановил в памяти все детали, у него закралось подозрение, что с Лан Ином заодно действуют тёмные силы. Ци Жуна похитили нарочно, чтобы выманить Се Ляня! Времени на размышления не оставалось; каждым ударом меча принц рассекал пополам по семь-восемь диких рабов. Но, как известно, где одна тварь, там и целая толпа. И действительно, кусты зашуршали, зашатались ветви деревьев, из зарослей полезло ещё больше нелюдей телесного цвета с размытыми лицами. Бесконечным потоком они обрушивались на Се Ляня – и только на него. Стоило ему отбить десяток – им на смену вылезали двадцать новых. Пока принц что есть мочи работал мечом, один дикий раб прыгнул на него с дерева, намереваясь вцепиться в затылок.

Но он не успел коснуться жертвы: холодное лезвие разрубило его прямо в полёте. Се Лянь обернулся, пытаясь понять, кто же его спаситель – у Ци Жуна даже оружия с собой не было, – и увидел того самого молодого солдата!

Се Лянь думал, что отделался от него у городских ворот, но юноша всё-таки нагнал и отыскал принца. Меч у парня был плохонький, но и от такого был толк: хорошенько размахнувшись, он парой ударов разрубил несколько диких рабов. Ползая, эти твари выделяли ужасно липкую жидкость. Ци Жун завизжал от отвращения и изо всех сил пнул одного из нападавших, что послабее, по голове.

– Вроде