Шарисса быстро вмешалась, поскольку Геррод, похоже,собирался отразить удар Фонона.

— Нет! Остановитесь, вы, двое! Фонон! Герроду его отец почтитак же отвратителен, как и тебе!

— Почти? — фыркнул чародей. — А как он оказался здесь?

— Об этом достаточно легко рассказать. — Глядя в глаза однойлишь Шариссе, Геррод рассказал о произошедшем с ним, в том числе о столкновениис двойником Темного Коня, о городе квелей и о пещере кристаллов. Фононвоспринял многое из рассказанного с недоверием и скептицизмом, но невидимоесущество, которое хранило молчание в течение этого рассказа, в заключениеподтвердило его правдивость.

«Точно так же, как я завладел тобой и твоими охранниками,эльф, я перенес сюда вот его и твою даму». — В голосе явно чувствоваласьгордость.

— А что ты собой представляешь? — спросил эльф,поворачиваясь туда, где, как он считал, должно находиться невидимое существо.

Смех, который звучал в их умах, был, по мнению Шариссы,чересчур безудержным. Однако в этом существе было что-то знакомое… что-то… Онавспомнила, что же оно такое.

— Я знаю, кто ты!

«В самом деле знаешь?»

— Знаю! — Она взглянула на Геррода, который поймет, что онасобирается сказать. — Он — оно — является одним из слуг основателей, одним изхранителей!

Геррод был настроен недоверчиво.

— Они покинули эту равнину. Произошел спор о том, следует лиим повиноваться приказам безликих — или даже о том, будет ли продолжаться опытоснователей. Среди них, по-видимому, нашелся один, который…

— …который покинул их ряды! — Шарисса пристально всматриваласьв темноту, ища что-нибудь, на чем можно было бы сосредоточить взгляд. Ейпоказалось, что она увидела два сверкающих пятнышка — возможно, глаза; ноуверенности в этом не было. — Ты — изгнанник, отступник!

Фонон собирался спросить, о чем она говорит, но ее последниеслова задели больную струнку этого существа — если он мог испытывать боль.

«Я — изгнанник и отступник, потому что вижу будущее — какимоно должно быть! Я не буду стражем запылившихся воспоминаний! Я сделаюсьбудущим!»

— Вот так и родился бог… — пробормотал эльф. «Да-а-а… мнеэто нравится! Я буду богом — таким же, какими были они!»

Шарисса решила, что пора направить разговор в другое русло.Хранитель, похоже, готов был довести себя до вспышки мании величия (подобающихбогу пропорций), и его следовало поставить на место.

— А что относительно нас? Почему мы трое здесь? Зачем былотрудиться спасать нас?

Колебание. А затем:

«Я помню Дру Зери. Я помню его познания. Ты — его потомок. Утебя те же черты лица. Когда я ощутил твое присутствие среди Тезерени, я понял,что должен забрать тебя. Использовать тебя».

— Он сказал мне что-то в таком же роде, — прошептал Геррод.

— И меня? — спросил Фонон. Прозвучало это так, как будто емуэто было совершенно неинтересно.

«Ты здесь из-за нее, но я уверен, что окажешься полезным».

Шарисса делала выводы из сказанного, но ей нужно было узнатьпобольше. Волшебница надеялась, что ее мысли были достаточно хорошо скрыты; впротивном случае она играла на руку безумному хранителю — хотя рук-то у него ине было.

— А что насчет Темного Коня? Почему не доставить сюда его?

На этот раз она была уверена, что ощутила, как существошевельнулось — оттого, что в нем росла тревога. «Ему здесь нет места».

— Но он, как и Фонон, является другом. Верным другом!

Пара ярко горящих углей вспыхнула в темноте. Они уставилисьна троицу — глаза претендента в боги; но Шариссе, во всяком случае, скореепоказалось, что это ребенок пытается состроить страшное лицо, а не устрашающеесущество угрожает ей своим всемогуществом. Насколько хранитель походил на бога?Или он пытается набить себе цену?

«Ему здесь нет места. В моем мире — нет».

— А что ты собираешься сделать с нами? — захотел узнатьГеррод. Он выглядел усталым и недовольным собой.

«Сделать? Ничего! Я — ваш друг. Я друг всем вам. Вы будетесвидетелями опыта, который я проделаю, и грандиозности моего замысла. Я достигуспеха там, где основатели потерпели неудачу! Я приведу в этот мир ихпреемников, которых сами они создать не сумели! Работы будет так много, что…»

— И ты хочешь, чтобы мы направляли тебя! — Наконец-тоШарисса поняла, какое место досталось им в замысле изгнанника. Он порвал сдругими после долгих тысячелетий полной покорности. — Враады управляли своиммиром в течение многих поколений, но ты, хотя и просуществовал очень долго, неимеешь в этом почти никакого опыта! Все это время ты служил желаниямоснователей!

Фонон нашел это невероятным.

— Он хочет, чтобы мы помогли ему управлять многочисленнымистранами!

«Вы поможете мне… или я позволю вам покинуть это место».

Троица стояла там в течение нескольких секунд, ожидаякаких-то разъяснений, но хранитель молчал. Шарисса, поскольку ее терпение ужеистощалось, решилась задать роковой вопрос.

— Что значит эта угроза? Что ждет нас, когда мы окажемсяснаружи?

Кроме глаз, возникли неясные очертания огромного зверя,возможно — волка. Судя по тому, как он возникал и пропадал, было ясно, чтоизгой примеряет разные формы, пытаясь найти такую, которая ему понравится.

«Пока мы говорим — дольше, чем вы думаете, — рождаются новыевластители этой земли».

Глаза Шариссы расширились. Она думала, что их разговорзадерживал работу хранителя.

«Твои мысли, Шарисса Зери, и мысли твоих спутников являютсятакже и моими».

Создание снова захихикало, забавляясь их замешательством ипониманием сути происходящего.

— Что делается наверху? — спросил Геррод. — Что происходит смоим народом?

«Это забота? О них? Я просто высвободил их истинную природу— и здесь, и в великолепной крепости, которую они построили. Они и раньше былидостойны править, но теперь им обеспечен успех!»

Пока Геррод смотрел перед собой невидящим взглядом, думая освоих братьях и о судьбе, которую выбрал для них этот отступник, Шариссаизыскивала некий способ повернуть вспять то, что было приведено в движение.