Каким-то образом хранитель сузил глаза, хотя это были лишькусочки камня, окружавшие шары раскаленной земли.

«Мы не ощущали присутствия самого отступника, поскольку онхорошо укрылся, но когда и без того требуется так много магической силы, он немог в достаточной степени скрыть обладание таким количеством магии Нимта».

— Значит, Геррод, в сущности, оказал вам услугу, — вмешаласьШарисса, опасаясь, что чародея могло все еще ждать какое-то наказание.

Голова дракона скрылась.

«Не по нашей доброй воле… но из-за тяжести преступленийизгоя, чародей прощен… пока что».

Волшебница взглянула на Геррода, и ее облегчение, котороеона испытала в первые минуты, снова уступило место беспокойству. Из его позы иполускрытых черт лица Шарисса поняла, что сын Баракаса не побежден.Когда-нибудь он еще сделает попытку восстановить связь между мирами.

«Мое время истекает, а нужно сделать очень многое. Яперенесу вас всех туда, где вы должны находиться».

Шарисса не вполне поняла, что же хранитель имел в виду, норешила ему довериться. Он, в конце концов, был дружен с ее отцом. Вместо этоговопроса она задала другой:

— А что произошло с изгоем?

«Пока что ему удалось скрыться от нас… но в конце концов емувтолкуют, насколько его поведение безумно».

Зная, насколько мало значит время для этих, в сущности,бессмертных существ, Шарисса подумала, какой же ущерб отступник успеет до этогонанести. Она решила не спрашивать об этом.

— А мой клан? Что с ними будет? — Чародей подошел ближе,готовый бросить вызов существу, которое отняло у него такое могущество. — Какнасчет того безумия, которое твой противник замышлял в отношении их?

Долгая пауза пробудила любопытство всех троих. ДраконГлубин, казалось, обдумывал ответ тщательно, возможно, он даже не был уверен,стоит ли ему отвечать вообще. Шарисса подошла к Герроду и в знак одобрения положилаему руку на плечо. Он стряхнул руку волшебницы, даже не взглянув в ее сторону.Задетая за живое более, чем она согласилась бы признать, Шарисса вернулась кФонону. Тот попробовал сочувственно улыбнуться, но ему это не удалось.

«Эта земля будет делать то, что захочет, а я подчинюсь еежеланию».

— Это не ответ! — вскричал рассерженный Тезерени.

«Этот ответ — единственный. В этом суть моего существования.Если земля найдет некую пользу в действиях отступника — что, однако, его неизвиняет, — то опыт пойдет этим новым путем. Если же нет, то земля — а не я —определит, каким образом можно будет повернуть вспять».

— Но отступник вмешался в опыт! Если то, что он сказал, былоправдой — он даже дерзнул подчинить себе разум земли!

«Все это верно, но уже несущественно».

Закончив речь, прямо у них на глазах мнимый дракон началразрушаться. Крыло отвалилось, а нижняя челюсть упала на пол пещеры ираскололась на части. Несмотря на грохот, голос у них в головах все еще звучалотчетливо.

«Земля решит… но у вас есть выбор. Я говорю это тебе,Шарисса Зери, из уважения, которое я питаю к твоему родителю. Каким быизменениям ни подвергся ваш народ, тем, кто противодействует им, придетсяуступить — с еще большей покорностью. У вас есть выбор в том, какприспособиться к этому миру. Эльф — доказательство этого. Существа, подобныеему, более или менее сохранили свой прежний облик».

Вес трое попятились назад, когда тело рухнуло, а магмавытекла через то же отверстие, из которого она и изверглась.

«А теперь я перенесу вас туда, где вам следует находиться».

— Что ты хочешь сказать этим «следует находиться»? — впоследний момент крикнул Фонон, который большую часть времени молчал. Понимаяего внезапную тревогу, Шарисса хотела было присоединить свой голос к его, но неуспела — пещера и хранитель исчезли, и они находились уже в другом месте.

— Ну, — произнес знакомый голос, в котором чувствоваласьбезмерная усталость от длительной бессонницы и ужасного напряжения в дневноевремя. Надменность теперь выглядела скорее как знак бессилия. — Добропожаловать обратно… также и тебя, сын мой.

Другим местом оказалась главная пещера, из которой Шариссу иФонона выхватил безумный хранитель. Голос принадлежал патриарху, который сиделна троне с высокой спинкой, стоявшем теперь на возвышении, и смотрел на трисовершенно ошеломленных подарка, которые кто-то поставил перед ним.

— Я должен признать, что не надеялся увидеть вас вновь —любого из вас — после вашего бегства. Когда же оно произошло? Пять дней томуназад?

— Пять дней? — Фонон наклонил голову к Шариссе. — Мынаходились там, внизу, не больше часа!

— Мы ведь так и думали, но первый хранитель намекнул, что мымогли проговорить дольше, чем нам представлялось. Кто может сказать, на что ониспособны? Это означает, что мог бы быть нанесен большой ущерб, если…

— Я бы оценил, — прервал их Баракас. Он выпрямился. Его латыбыли в пыли и — Шарисса прищурилась — в крови. — Да, я оценил бы, если бы выприпомнили, перед кем находитесь. Я, в конце концов, повелитель этой страны.

— Это звучит очень знакомо, — пробормотал Геррод. Его отец,вероятно, поняв, что тот сказал, обратил на него свое внимание. Чародейукутался в плащ.

— Ты. Несмотря на то что ты разочаровал меня, я рад тебявидеть. Я подозреваю, однако, что ты появился здесь не затем, чтобы попытатьсяснова стать членом клана.

Геррод покачал головой. Кое у кого из присутствующихТезерени это вызвало волнение. Шарисса, оглядывая пещеру, подумала, что ихменьше, чем, как ей помнилось, было в прошлый раз. Многие из них к тому же былиранены.

Что же случилось здесь со времени ее странного исчезновения?

— Риган. — Повинуясь Баракасу, наследник отделился от толпыи поспешно стал подниматься к трону. Глава клана подал ему руку. Риган взялсяза нее и помог отцу подняться. — Тем не менее я все же рад видеть тебя — хотябы потому, что мне могут понадобиться твои способности.

— Что здесь произошло, отец? Остался ли каждый… каждый извас… таким же, как был прежде?

— Интересный способ выражаться. Я мог бы попытатьсявыяснить, где ты был, раз спрашиваешь о таких вещах. — С помощью Ригана онсошел по ступенькам и остановился у подножия трона. — В настоящее время,однако, я думаю, что самое лучшее, если я расскажу тебе, что произошло. Мыпоследние дни были заняты.