— Я думал, что победил эти желания, когда был здесь впоследний раз, но туман, Нимт, все же сильнее меня.

— Что с тобой случилось?

Темный Конь сделал неуверенный шаг. По его телу пробежаларябь.

— Я все еще не совсем пришел в себя. Дай мне немноговремени. Что случилось со мной? Я более чувствителен к неистовой энергии Нимта,чем ты! Ха! Я хуже, чем мокрая глина в руках этих сил! Когда я был здесь сКейбом, случилось почти то же самое. Я побежал обратно и успел предотвратитьэто, а на этот раз у меня ничего не вышло. Я не сумел! Меня начало выкручиватьв другие формы, какие только можно было выудить из моей памяти. Памяти любоговремени.

— В том числе и Сумрака? Бессмертный застыл.

— Он будет вечно преследовать меня! Я забыл, что когда-тознал его настоящее лицо. Это было совсем недавно… или… это было очень-оченьдавно.

И это было все, что его спутник сказал, поэтому Грифонповернулся и начал осматривать окрестности. Странный свет — где его источник? —давал возможность видеть в любом направлении не более чем на пять ярдов. У негоне было ни малейшего понятия, где они находятся, он знал только, что им надопродолжать идти на запад. Темный Конь совсем не думал об их маршруте. Если быне Грифон, они бы так и скакали в тумане. Он был доволен, что сумел отговоритьТемного Коня скакать дальше, а то они так и скакали бы, пока не закончили быпуть в самом центре лагеря арамитов. Птица-лев не хотел встречаться со своимипротивниками, пока у него не появится уверенность, что преимущество на егостороне.

Он задумался, насколько близко к арамитам они сейчаснаходятся. Достаточно близко, чтобы он в предвкушении встречи выпустил когти.Полуостров был очень вытянут, но Темный Конь может скакать быстрее ветра. Там,где настоящему коню потребуется несколько дней, ему надо всего несколько часов.Грифон знал, что его скакун на скорость внимания не обращает, и поэтомувычислить, где они сейчас находятся, не представлялось возможным.

Таинственное свечение наконец начало ослабевать. Ничто здесьне было постоянным. После того, что призрачный жеребец рассказал ему об этомвонючем тумане, Грифон был удивлен, что свет до сих пор не погас, и он несожалел о том, что свет угас. Если не считать временного улучшения видимости,которое свет создавал, он только беспокоил Грифона. Ночь должна быть темной.Для него это было бы все-таки спокойней. Ночью его рефлексы и чувства былиобострены. Что ни говори, а охотиться на волков-рейдеров как-никак лучше ночью.

Грифон всматривался в темнеющий туман. Он мог представитьсебе эту сцену. Одинокие солдаты бродят в ночи, не в состоянии ничегорассмотреть, кроме факелов, которые указывают на них Грифону. Если волшебник ихпленник, они приведут его к нему. Если же Кейб не зависит от их милости, то дляптицы-льва все упрощается. Ему не надо будет сдерживать себя.

Изображение стало настолько реальным, что Грифон почтиувидел темные очертания и услышал клацанье металла о металл. Здоровой рукой онсхватился за рукоятку меча.

Он вздрогнул от странного свистящего звука… затем сталоневозможно дышать, как будто что то тонкое и упругое обвилось вокруг его горла.— Поберегись! Грифон!

Не обращая внимания на запоздалое предупреждение, Грифонпригнулся и выхватил меч: он знал, что его горло обхватил хлыст, и очень хорошознал, кто им управляет. Он рассчитывал на то, что его противник недооценит егосилу. Птица-лев был сильнее большинства людей, даже несмотря на еготрехпальцевый захват. Он схватился за хлыст и дернул его на себя, в то же времяприведя в действие свой меч. У напавшего на него солдата не оставалось времениотреагировать: лезвие Грифона пронзило его горло.

Высвободив свой меч еще до того, как солдат успел упасть,Грифон развернулся. Нет, эти люди не были плодом его воображения. Он видел тении слышал звуки, но, как настоящий старый дурак, не обратил на это внимания.Возможно, пришло время умирать. Такое всегда случается, когда становишьсястарым и неосторожным.

Нет, ради тебя, Тройя, и ради нашего Демиоиа я не умру!

Они начали окружать его. Темный Конь описывал ему в деталяхсвою первую встречу с патрулем, поэтому Грифон был готов к тому, что этот,второй, патруль будет намного лучше подготовлен к встрече, чем егопредшественники. Кто-то хорошо понимал, на кого они могут тут охотиться, иснабдил солдат всеми приспособлениями, пригодными как раз для поимки таких, какон и Темный Конь.

Уже когда он поразил первого бойца, Грифон понял, что одномуему от арамитов не уйти. Они, должно быть, слышали нас; они, должно быть,слышали, как Темный Конь прорывался сквозь туман. От Темного Коня помощи будетмало. Призрачный жеребец был всего лишь в нескольких ярдах слева от него и ужеотбивался от полудюжины нападавших. Темный Конь и его противники, казалось,были поставлены в тупик: они не могли подступиться к нему, а он, ослабевшийпосле внутренней борьбы, не мог причинить им особого вреда.

Теперь уже трое воинов сражались с Грифоном, подступая кнему с разных сторон. Он еще мог держать их перед собой и на более или менеедостаточном расстоянии, чтобы они не смогли добраться до его ног, но вокруг ужесобирались другие. Четверо с сетью подбирались к нему со спины. Копьеносец иеще один воин присоединились к нападавшим. Отработанный прием — выпад копьем споследующей одной или несколькими атаками мечом, обычно все вместе. Грифон ещеумудрялся отбивать их, но каждый раз он вынужден был отступать назад.

Когда на него набросили сеть, птица-лев знал, что онпозволил им играть с ним как с куклой. И теперь уже не было никакой возможностисорвать свой гнев на себе же самом.

У него вырвали из руки меч, но он успел получилудовлетворение, разодрав когтями одного из нападавших до того, как его плотноопутали сетью. Когда они покончили с этим, его обвязали веревками, каккакую-нибудь игрушку… а для волков-рейдеров он, возможно, этим и был. Грифонслышал, как один из арамитов крикнул Темному Коню:

— Остановись, демон, а то мы разрежем на филе твоего дружка,тут же и сейчас же.

Грифону очень хотелось, чтобы призрачный жеребецпроигнорировал угрозу, но кто-то ударил его сбоку по голове, и на несколькосекунд мир перед ним поплыл. А когда его голова прояснилась, Темный Конь ужесдался.

— Следить за ним! — приказал все тот же голос, очевиднокомандира патруля. — Командир Д`Марр захочет его допросить!

Грифон не видел глаз взявших его в плен солдат, нопочувствовал, что двое солдат, державших его, напряглись при упоминании этогоимени. Д`Фараииевский мучитель.

— Завяжите ему рот.